Элеонора Августа - Борис Вячеславович Конофальский

кавалеристы идут с нами. Румениге, найдите майора Роху, он со своими стрелками тоже идет с нами. Господа, доложите мне о готовности своих частей, как будете готовы – выдвигаемся немедленно.

Нельзя упустить этот отряд.

Глава 6

По правилам военного ремесла надобно было, конечно, догнать отошедшего после боя разбитого врага и со свежими ландскнехтами еще раз по нему ударить, но разъезды побитых горцев не нашли, и бог с ними. Уже через полчаса Волков спешно повел отряд на запад – туда, откуда прискакал гонец.

Вестовой говорил, что враг в часе солдатского шага, а он оказался уже ближе. Через полчаса марша они встретили свой разъезд, и ротмистр Каплец сообщил генералу:

– Встали на привал за поворотом дороги, выставили пикет, человек двадцать. То ли нас увидели, то ли предупредил кто. Сейчас ждут.

– Четыреста человек их?

– Нет, меньше, это по первости нам так показалось. А как пригляделись, так их оказалось человек двести пятьдесят.

«Жаль». Волков уже думал, что ему в руки попалось четыре сотни горцев.

– Что думаете, господа офицеры?

– Атаковать немедля, – сказал Кленк, и, конечно, был прав. – Перережем ублюдков.

– Думаю, ландскнехтам идти в штурмовой колонне по шесть, дорога широкая, – предложил Роха. – Кавалеристы наскочат на пикет, собьют его, а я перед ландскнехтами пойду рассыпным строем и сразу начну дело из мушкетов со ста шагов.

Можно было бы согласиться, но генерал сказал:

– Боюсь, что пикет вдруг за оружие схватится… Не хочу терять ни человека, ни коня. Вы, майор Роха, пошлите вперед Вилли с его ротой аркебузиров, пусть ударит по пикету, а когда те побегут, то уже пусть их кавалеристы потопчут.

– Вилли я не взял, он был бел как полотно, крови утром много потерял. Зачем брать, если человек слаб? – отвечал Скарафаджо. – Другого пошлю.

«Опять жаль. Утром Вилли был бодр и о ране за весь бой ни разу не поминал».

– Хорошо, начинайте дело, господа, пока про нас сволочи горные не прознали.

Так и пошло дело. Стрелки, почти сотня аркебузиров, выбежав вперед, начали стрелять. Но солдаты из пикета не побежали, собрались в кучу и ощетинились алебардами и копьями, готовые хоть и помереть, но дать бой. Одно слово – горцы. Кавалеристы, уже собравшиеся догонять и топтать врага, остановились. Приказ был преследовать и добивать, а кидаться на копья приказа не было. Пришлось уже подойти Рохе с мушкетерами – и сразу все переменить, одним залпом отменить горскую доблесть. А оставшийся на ногах после залпа мушкетов десяток врагов кавалеристы потоптали. И это в том бою была единственная заминка.

Увидав расправу над своими товарищами, главный отряд горцев побежал. Волков, который ехал вместе с Рохой чуть позади рассыпного строя стрелков, удивился такому зрелищу, не видел он, чтобы крупные отряды горцев бегали с поля боя. Генерал уже вертелся в седле, ища глазами командира кавалеристов, готов был бросить кавалерию вслед убегающему врагу, но понял, что торопится. Враг просто нашел удобное для обороны место – длинный холм у дороги. Глупцы, которых было в четыре, если не в пять раз меньше, чем людей Волкова, собирались драться. За исключением пятерых-шестерых, что убегали прочь. Сдайся они без боя, попроси они пощады, так, может, он даже и пощадил бы их, и не потому, что был добр, а из видов дальних, из видов политических. Но, глядя на то, как враг строит баталию на вершине холма, Волков обозлился: «Драться надумали, поганые псы? Гордыню свою непреклонную показать хотите? Что ж, пусть чаша сия не минет вас».

– Роха, – сказал генерал, глядя, как мерзавцы встают в ряды, – бей их без всякой жалости.

– Не волнуйся, генерал, пощады им не будет. Не тот они народ, – заверил его Скарафаджо и повел своих людей к холму.

На ландскнехтов любо-дорого смотреть, когда они идут в бой. Не зря они такие деньги просят. Хоть людей созывай для просмотра их атаки. Не останавливаясь, прямо из походной колонны, они под свой, только им одним известный барабанный бой разворачиваются в линии. Только сержанты разбежались в разные стороны, только подняли над головами протазаны, как колонны умелых бойцов стали переливаться в линии. Глаз не отвести от такого зрелища. Сколько лет понадобится Карлу Брюнхвальду, чтобы научить полк в шесть сотен людей вот так вот, не сбавляя шага, из походной колонны по шесть перестроиться в десять линий по шестьдесят человек в линии?

– Вот красота какая! – воскликнул майор фон Реддернауф, стоявший рядом с генералом.

И молодые господа были восхищены. Да что уж там, и сам кавалер оказался впечатлен таким умением Кленка. За всю жизнь генерал не видал такого фокуса ни разу. И враг, думается, сразу приуныл, поняв, с кем ему придется иметь дело.

А Роха уже безнаказанно палил от подножия холма, нанося врагу огромный урон.

Волков хотел было послать человека передать Кленку, чтобы подождал, пока Роха горцев как следует не побьет, но ландскнехты, подобно огромному пестрому зверю, уже поднимались на холм, даже не замедлив на подъеме хода.

Ландскнехты были весьма умелы, а горцев оказалось слишком мало, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление. Правое и левое крыло баталии ландскнехтов охватили фланги баталии горцев, навалились на них, смяли – и тут же, понимая, что теперь уже не до геройства, что смерть на этом холме неминуема, задние ряды горцев стали уходить, спускаться с холма, хотя оружие еще не бросая.

– Габелькнат, – велел Волков, – скачите к майору Рохе, пусть пошлет сотню стрелков на ту сторону холма. Пусть не дает им разбегаться. – И тут же добавил: – Майор, отправьте туда еще и эскадрон, чтобы быстроногие не думали, что убегут.

А храбрых горцев ландскнехты, как руками, уже обхватили со всех сторон, окружили, так что тем уже пиками не управиться. Побросали горцы пики. Только алебарды и копья помогали им, да и то немного. Имея преимущество в длине оружия, ландскнехты сжимали, и сжимали, и сжимали, аккуратно, умело и деловито убивая ненавистных врагов одного за другим, не спешили, работали так, чтобы самим потерь не нести. Это были мастера своего ремесла. Бородатые старики, отменные убийцы.

Не прошло и пятнадцати минут, как дело оказалось кончено. Тех, кто был на холме, ландскнехты с удовольствием добивали всякими способами: ножами резали, клевцами или молотами дробили врагам лица или суставы или еще как-нибудь убивали. На этот счет эти господа оказались очень изобретательны. А тех горцев, кто сбежал вниз, у подножия холма встречали стрелки и кончали дело простым ударом ножа или выстрелом в лицо. Надо же