Фронтовой дневник (1942–1945) - Василий Степанович Цымбал

Примерно в то же время я с восемью человеками был послан в оборону за станицу для поддержки небольшой армейской группы, до прихода нового полка. Ночь была очень холодная, мы дрожали от холода. Справа, метрах в 100 от нас стоял миномет, дальше стрелки, левый фланг занимали мы. И вот часов в 12 ночи, в совершенной темноте, мы услышали гул и ропот идущих в станицу машин. Дорога пролегала параллельно нашему расположению метрах в 50.

Предполагая, что это фашисты, мы приготовили гранаты. Машины сбились с дороги и стали зажигать фары, их было шесть. Мы решили метнуть гранаты и скрыться в лесу. Принимать бой мы не могли, потому что на 6 машинах было человек 120–150 людей. Вскоре мы услышали русскую речь. Часовой окликнул машины, спросил пропуск. Это были красноармейцы. С передовой подвозили остатки полка на отдых, вместо недавно ушедшего из станицы. Наутро нас отпустили, т. к. оборону заняли прибывшие красноармейцы.

После неудачного похода Букалова было собрание отряда, на котором порядочно поругали Букалова и всех бойцов, в частности меня. Я заявил командиру, что бойцы возмущены: начальник штаба меняет муку и сахар на самогон, между тем как бойцы часто сидят не только без сахару, но и без хлеба.

В тот же день комиссар с группой Салова пошел разведать и сделать то, что поручалось Букалову. Был ужасный дождь с громом и молнией, беспрерывно лил двое суток. Новая группа отсиделась в блиндажах и на третий день вернулась, абсолютно ничего не сделав. Это послужило поводом для массы острот по адресу комиссара, который похвалялся сделать многое и подвергнуть осмеянию Букалова, который, кстати сказать, был взят комиссаром с собой, чтобы поучиться, как надо действовать.

В отряде стали происходить недоразумения. База, находящаяся в горах, оказалась предназначена не для нас. Главный штаб постепенно урезал нам отпуск продуктов и, наконец, арестовал нашего старшину Акульшина, который без разрешения штаба попытался взять продукты. Мы хотели передвинуться в глубокий тыл, чтобы пользоваться базами, которые приготовлены где-то там. Но они приготовлены тоже не для нас, а для другого отряда. С этой целью Кухаренко и Хопанева отправили в Сочи. Там есть человек, который вроде знает, где находится эта база.

Другой выход – это добывать продукты у немцев.

Теперь о самом главном на сегодняшний день.

22 октября весь отряд с 10 автоматчиками из армии отправился для активных действий. В ночь под 23 (ужасно морозная ночь!) мы прокрадывались к хутору Шабанова51 и к МТФ52 в том же районе. 19 октября разведкой Красной Армии было установлено, что немец находится в этих пунктах. Часам к 12 ночи мы побывали в них. Они оказались свободными и от немцев, и от жителей. Немцы здесь были, учинили полный разгром и угнали жителей. Мы стали продвигаться к хутору Ново-Алексеевскому53 и к рассвету подобрались под самый хутор. Немец был там. Мы слышали голоса часовых, но, не зная сил противника и его расположение, не рискнули атаковать, а отошли на линию обороны Красной Армии, оставив для разведки Букалова с 5 человеками. На обратном пути мы снова зашли на хутор Шабанов и на МТФ. Здесь увидели, где стояли немецкие пулеметы, и следы их бесчинства. По огородам валялись подушки, одеяла, женское белье. У домиков разбросаны тарелки, чашки, чугуны, топоры и всякая домашняя обстановка и утварь. В домиках все валялось перевернутым, разбитым и разбросанным: семечки на полу, пшеница, картошка, рассыпанная мука, соль, мед в сотах, соленые огурцы, помидоры, арбузы, сушеные фрукты, фасоль, детские валенки, однотомник Пушкина, перья, шерсть, дамские туфли, керосин в бутылях, томат, примус, топоры, пилы, подушки, платья. По дворам бродили коровы, козы, свиньи. Многое, очевидно, немцы еще не успели взять. Мы угнали 8 коров, 6 коз, 2 свиньи; взяли килограмм 20 муки, фасоли, картофеля, зарезали 12 кур. Взяли меду. На обороне, где решено было ждать следующей ночи, мы из кур и картошки сготовили обед, в той посуде, которую взяли на МТФ, из муки напекли пышек, с медом напились чаю.

Здесь мы спали некоторое время. Я всего 2 часа, т. к. возился с обедом и, между прочим, сготовил на 4 человек замечательный трофейный суп.

Разведка вернулась перед вечером и сообщила, что из Ново-Алексеевки немцы приезжали на двух подводах на хутор Шабанов и МТФ и забрали продукты, а также угнали оставшийся скот. Букалов сообщил, что в Ново-Алексеевском немцев очень мало, движения никакого нет и что, скорее всего, они только проезжали хутор, а там их и вовсе нет. Это, как выяснилось, оказалось совершенно неправильным, и ложные сведения Букалова чуть не погубили нас.

Вечером мы двинулись на Ново-Алексеевский всей группой. Шли вперед уже смело, без разведки. Под самым хутором зарядили гранаты, разбились на три группы и пошли, комиссар слева, командир справа. Совершенно неожиданно мне с группой в 8 человек поручено было идти прямо в лоб. Оказалось, что командиры автоматчиков и Букалов примкнули куда-то в другие места, и настоящей толковой команды не было дано. В моей группе было только два автоматчика.

Мы прошли над кустарником, мимо табачной сушилки, мимо мастерских просочились на улицу (хутор состоял из одной улицы) и расположились под стенами домиков в теневой стороне (светила ярко луна). Я увидел, что это знакомый хутор. Мы уже здесь были однажды. Немцев здесь не было. Жили тут греки. Здесь мы у колодца пили воду и закусывали. Теперь здесь должны были быть немцы. Но кругом было тихо и никакого движения. Я видел, что справа за сарайчиками движется группа нашего командира, и послал Матвиенко узнать, что делать дальше.

Но Матвиенко не возвращался. Вдруг я заметил, что на противоположной стороне, под грушей, у домика, движется взад-вперед фигура. Я думал, что это кто-либо из наших бойцов поставлен патрулировать, но, присмотревшись внимательней, увидел, что на фигуре отсвечивает каска. У нас в каске никого не было. Сомнений не было: это немецкий часовой. Я послал одного из бойцов пробраться незамеченным к командиру, доложить об этом, получить дальнейшие распоряжения. Только боец передвинулся (от меня) метра на два, как за моей спиной в домике мужской голос спросил: «Кто здесь?» И как раз в это время в часового со стороны группы нашего командира полетела граната, началась стрельба из автоматов и из винтовок; из противоположного домика раздался выстрел; пуля обожгла мне руку и ударилась в стенку между ногами (я как раз поднимался с корточек). Я