Метро 2033. Крым 3. Пепел империй - Никита Аверин

Олька Зяблик сделала невозмутимое лицо, как будто не про нее речь.

– А вас, Олег Игоревич, – продолжил Контейнер, – я попрошу держать собаку на коротком поводке, мало ли – вдруг там кто испугается.

Капитан медленно кивнул, а псина еще шире распахнула пасть. Контейнер готов был поклясться, что собака ухмыльнулась. Из крокодильей пасти капала слюна.

– Раиса Петровна, Шифр, вы – повар и снабженец. Мы – мирные торговцы вторсырьем, покупаем металлолом, продаем шмотье фирмы «секонд-хенд». Оружие спрятать, работаем по схеме «серый человек».

– Это как? – не понял Шифр.

– Это значит – сливаемся с окружающей обстановкой, не выделяемся, не привлекаем к себе внимания. Ясно?

– Звисно, – ответил Олег Игоревич густым басом, а псина негромко гавкнула.

Олька Зяблик хихикнула.

– Хотела бы я посмотреть, как ты будешь сливаться с окружающей обстановкой, толстяк, – бросила она.

Контейнер вздохнул. Тема его веса была излюбленной мишенью для подколок со стороны Зяблика.

– Сейчас увидите…

Ловкими, привычным движениями – выработанными до автоматизма, ночью разбуди, руки сами сделают – Контейнер разобрал «калаш» и рассовал запчасти по рюкзаку так, чтобы даже самый пытливый ум не признал в них детали оружия. Благо, «калаш» был древний, ржавый, металлолом и есть металлолом. Хорошо хоть, стреляет… Кобуру с «макаровым» перетянул на пузо, поближе к пряжке ремня – в паху никто ощупывать не станет. Запасной магазин сунул за голенище ботинка, нож спрятал в рукаве. Рубашку выпростал из-за пояса, пустил навыпуск, поля панамы помял и опустил, придал лицу расслабленно-одутловатое выражение, чуть-чуть ссутулился, приоткрыл рот и для завершения образа поковырял пальцем в носу.

– Ну шо, – спросил он. – Пидемо? Чего стоять тут, идти надыть. Керчь сама до нас не придет. Топать надыть. Ножками. Чего стоим, кого ждем?

Зяблик восхищенно ахнула, Раиса Петровна рассмеялась, а Шифр и Ренькас изобразили аплодисменты. Пеева одобрительно улыбнулась, капитан и собака синхронно покивали. Всего парочка простых манипуляций – и грозный воин Контейнер превратился в туповатого селянина-торгаша.

Прочие члены команды с той или иной степенью достоверности попытались повторить перевоплощение лидера. Контейнер смотрел на их попытки скептически, и после нескольких правок – взлохматить волосы Зяблику, снять бандану с Пеевой и поправить косынку поварихе – счел камуфляж удовлетворительным. Оружие – благо, его было не так уж много, куда меньше чем хотелось бы Контейнеру, учитывая специфику миссии, попрятали, кто где.

«Впрочем, оружие – это ерунда, – мельком подумал Контейнер. – Оружие всегда раздобыть можно. Люди, вот что важно. Страшно не люблю работать с незнакомой, не мной выдрессированной командой. Ну, ничего. Сработаемся».

– Пошли, – скомандовал он. – Будем досматриваться.

Навстречу им уже брел лениво разморенный на жаре боец с блокпоста.

– Куда путь держите? – спросил он, прикрывая ладонью лицо от солнца.

– В Керчь, – после недолгой паузы, призванной сымитировать тугодумие, ответил Контейнер.

– А зачем?

– По торговым делам.

– Чем торгуете?

– Железо продаем. Шмотье покупаем.

– Железо? – подозрительно прищурился боец. – Радиоактивное, небось? Фонит?

– Чушь! – возмутилась Зяблик, передернув плечами. – Ничего у нас не фонит! А ну, тащи свой дозиметр, фонит ему, видите ли!

Девица расправила плечи, выставив весьма скромных размеров грудь, готовая ринуться в бой за честь товара.

– Мы – порядочные торгаши, не сталкеры какие-нибудь! Честным трудом деньги зарабатываем! Тащи дозиметр! Меряться будем!

Солдатик, ошалев от такого напора, уставился на Олькину грудь в вырезе майки и сглотнул.

– Тащи давай! – наседала Зяблик.

– Цыц, соплячка! – окоротила ее атаманша Пеева. – Вы уж извините ее, служивый, девка молодая, горячая. А железо у нас чистое, сами резали, под Симфером, там не фонит, как известно.

Солдатик перевел взгляд на могучую атаманшу и совсем скуксился.

– Пирожочек не желаете? – сердобольно поинтересовалась Раиса Петровна. – Тяжко, небось, цельный-то день на блокпосту, один сухпай, поди, жрете-то. А пирожочек-то с ливером, домашний, можно сказать, сама пекла…

Добила растерявшегося бойца псина Олега Игоревича. Подошла, деловито обнюхала, вильнула хвостом и спокойно вытерла слюни о камуфляжные штаны.

– Проходи! – не выдержал такого дружелюбия боец. – Быстро! А то встали тут, понимаешь ли, полдороги перегородили.

Пряча ухмылку, Контейнер повел свой отряд в Керчь.

«А команда, – подумал он мельком, – у меня ничего. Неплохая команда. Сработаемся!»

* * *

На улицах Керчи пахло страхом – фигурально выражаясь, конечно же.

Запах стоял обычный: густой и плотный аромат конского навоза и дизельного топлива, гниющих отходов и перезрелых фруктов, пыли и грязи, раскаленного металла и горящих костров, где сжигали мусор. Откуда-то тянуло жарящимся шашлыком, пыхтел тандыр в татарской забегаловке и кисло воняло капустой из больших железных бочек.

На первый взгляд на улицах Керчи, а именно – в окрестностях центрального базара, все было как всегда. Люди торговались, ссорились, кричали, воровали кошельки и били морды, ругались из-за места на дороге и места в торговых рядах, но при этом – вели себя странно. Не то что бы совсем тихо – но на полтона ниже, чем обычно. И все время пришибленно озирались – кто на флаги Союза Вольных Городов Крыма, расставленные щедро, на каждом углу, кто – на солдат в разномастном камуфляже, увешанных оружием, как новогодняя елка – игрушками, кто – на молчаливых и неприметных личностей, шнырявших в толпе. Несмотря на все усилия, на лбах этих самых личностей будто бы было написано: «соглядатай», «шпик», «стукач»…

Еще из примет нового времени выделялись бронетранспортеры – такие же разномастные, как и солдаты. Были тут и древние «БТР-80», и американские «Хаммеры» и «Страйкеры», и относительно целые (вернее, ухоженные) «Тигры», и всякого рода самодельные, обшитые ржавыми бронеплитами и решетками против кумулятивных гранат «Уралы» и «уазики».

Военная техника, судя по реакции местных, давно и прочно прописалась на улицах Керчи.

В воздухе веяло предчувствием большой войны.

С разобранным «калашом» в рюкзаке и жалким «макаркой» за поясом Контейнер чувствовал себя почти голым. Не дай бог какая заварушка – сразу сбегутся пятнистые мальчики с пальчиками на спусковом крючке. А с таким разношерстным табором особо не повоюешь…

Впрочем, до постоялого двора добрались без приключений. Заселились, заняв все свободные комнаты – Пеева, Зяблик и Раиса Петровна в одной, Шифр с Ренькасом в другой, а Контейнер с капитаном Олегом Игоревичем и лохматой тварью – в третьей. Собака тут же облюбовала себе одну из кроватей, всем своим видом намекая, что Контейнер с капитаном поместятся на второй, ну или пусть ютятся на коврике, ей, собаке, все равно, никуда она с кровати не уйдет.