Подкидыш - Джорджетт Хейер

– Да, – ответил герцог.

– Разумеется, я ничего не имею против твоего общения с кузеном. Более того, надеюсь, ты проведешь с ним столько времени, сколько захочешь, но не позволяй ему втянуть себя в компанию его военных друзей, мой мальчик! Гидеон старше тебя, и я уверен, он умеет себя вести. Однако рядом с ним крутятся такие легкомысленные типы, от которых лучше держаться подальше. Кто знает, до чего способно довести подобное общество! Всевозможные гуляки, нищие офицеры, так и напрашивающиеся на приглашение к обеду, льстецы и мошенники, вот что это за публика! Тебе все это не нужно.

– Разумеется, – согласился герцог.

– И послушай моего совета, Джилли, держи ухо востро с Гейвудом! – продолжал наставлять племянника дядя. – Я наслышан о его разнузданном поведении, и, если он вообразит, что ты должен жениться на его сестре, я совершенно не удивлюсь, когда он попытается занять у тебя денег. Имей в виду, я ничего тебе не навязываю! Но, ежели он вознамерится затащить тебя в одно из этих тлетворных игровых заведений, не ходи с ним!

– Хорошо, сэр, – снова согласился герцог.

– Ну что ж, – произнес его светлость, взглянув на часы, – пожалуй, это все, что я пока хотел тебе сказать. Через несколько минут Борроудейл подаст чай. Нам лучше вернуться к твоей тете. – Он любезно кивнул племяннику и добавил, несколько невпопад, зато весьма добродушно: – А мы неплохо побеседовали, ты не находишь?

Четыре дня спустя герцог Сэйл покинул расположенный в центре Англии Сэйл-Парк и направился в Лондон. Джилли путешествовал в собственном экипаже, а сопровождали герцога облаченные в ливреи форейторы и всадники, призванные защищать его персону, а также имущество от грабителей в случае встречи с ними. Во второй карете, доверху нагруженной багажом, ехал его личный слуга. Управляющий, дворецкий, старший конюх и несколько слуг рангом пониже отправились туда же днем раньше, поскольку дядя считал, что герцогу без них никак не обойтись.

Уже на следующий день после того, как Джилли сообщил дяде о намерении посетить столицу, в Лондон отправили слугу с сообщением о скором прибытии его светлости. Тот же слуга доставил письмо, адресованное некоему капитану Горацию Белперу, офицеру на неполном окладе. В письме лорд Лайонел просил этого джентльмена оказать его светлости любую помощь, которая могла бы ему понадобиться. Таким образом, все надежды герцога на то, что ему, возможно, удастся избежать общества капитана, рухнули в самом начале.

Его провожали дядя, тетя, духовник и старая няня. Тетя и няня, прощаясь с герцогом, ограничились напоминанием при любом подозрении на кишечное расстройство принимать порошки Джеймса, вовремя менять мокрые носки, а кроме того, избегать чрезмерно жирной пищи и в случае простуды немедленно вызывать выдающегося медика, доктора Бейли с Гросвенор-стрит. Духовник порекомендовал не упустить возможности посетить лекцию о небулярной теории[3], совсем недавно разработанной маркизом де Лапласом, которая должна была состояться в ближайшее время в Королевском научном обществе. Дядя раздраженно сообщил всем остальным доброжелателям, что ни одному молодому человеку, отправляющемуся развлекаться в Лондон, все эти бестолковые советы не нужны. В свою очередь он попросил юношу быть начеку при игре в кости, не играть в неподходящей компании в бильярд и ни в какой компании – в рулетку, а также напомнил о необходимости посетить семейного дантиста.

Напичканный столь добрыми пожеланиями, утомленный долгими проводами и уверенный в том, что среди сопровождающих его слуг имеется как минимум один человек, который сделает все возможное, чтобы убедить хозяина последовать всем самым неприятным обязательствам, возложенным на него домашними, герцог покинул Сэйл-Парк в угрюмом расположении духа, обуреваемый бунтарскими порывами.

Первую половину путешествия он предавался фантазиям о том, как лучше всего шокировать и сбить с толку родственников. Осознав, однако, всю нелепость подобных планов, начал подсмеиваться над собой, и его дурное настроение развеялось. Как бы ни раздражала Джилли дядина властность, сердиться на него было невозможно. Герцог понимал, что растить столь не подающую особых надежд личность, как он, задача утомительная, и, наверное, в сотый раз пообещал себе: он, кроме прочего, не окажется еще и неблагодарным.

Возможно, лорд Лайонел и был в прошлом суровым опекуном, неуклонно придерживающимся строгих и старомодных взглядов и требующим того же от своего подопечного. Вероятно, он был излишне суетлив, изводил племянника ограничениями и запретами. Тем не менее герцог отлично понимал, что дядя всегда руководствовался исключительно самыми возвышенными принципами и питал к нему чувства, похоже, столь же глубокие, как и к своему собственному сыну. В чем не было ни малейших сомнений, так это в том, что дядя впадал в крайность в своей заботе о Джилли, демонстрируя при этом большую снисходительность. Но виною тому были его любовь и преданность. Во всех детских проделках он неизменно винил Гидеона и чаще всего вполне оправданно. Герцог улыбнулся, вспоминая всевозможные шалости старшего и более предприимчивого кузена. Гидеона отправили в Итон, однако лорд Лайонел не решился подвергнуть болезненного племянника суровым испытаниям частной школы и нанял для него домашнего учителя, а также множество других приходящих преподавателей начиная от французского учителя танцев и заканчивая тренером по искусству самозащиты. Та же забота, а не недоверие к юноше заставили дядю отправить племянника в Оксфорд под опекой мистера Ромси. Однажды лорд Лайонел попытался отпустить Джилли с визитом к родственникам без сопровождения мистера Ромси, но, к несчастью, юноша подхватил простуду, которая развилась в воспаление легких, едва не окончившееся весьма печально. Дядя был убежден, что это произошло по причине плохого ухода, и после такого инцидента о самостоятельной жизни в Оксфорде уже не могло быть и речи.

Лишь упрямая убежденность лорда Лайонела в том, что ни один джентльмен, который не провел несколько лет на континенте, не может считаться хотя бы наполовину образованным, заставила его подвергнуть племянника опасностям путешествия сразу по возвращении из Оксфорда. Продолжительная война с Францией окончилась славной битвой при Ватерлоо (во время нее Гидеон был ранен, что не вызвало у его отца особой тревоги), и континент снова стал доступен английским путешественникам.

Собравшись с духом, лорд Лайонел отправил Джилли в поездку, предполагая, что она должна быть равносильна Гран-туру[4] его собственной юности. Именно для этого он и нанял капитана Белпера, призванного разделить с мистером Ромси обязанности и ответственность во время путешествия герцога по Франции, Италии, а также той части Германии, которая не была изуродована войной.

Герцог отлично отдавал себе отчет в том, что, велев капитану Белперу обучать его разнообразным мужским навыкам, лорд Лайонел хотел поручить племянника заботам человека, с одной стороны, достаточно взрослого и опытного, с другой – способного стать ему интересным спутником. К сожалению, оказалось, что между сдержанным аристократом и грубоватым воякой нет практически ничего общего. Отношение Джилли к капитану порой граничило с антипатией, и он держался с ним вежливо, но прохладно, как и с мистером Ромси. Молодой человек провел за границей два года, и, хотя временами это путешествие трудно было назвать приятным, оно, вне всякого сомнения, пошло на пользу его здоровью.