Потерянный среди домов - Дэвид Гилмор

Это меня задело, словно кто-то поймал меня, когда я пел перед зеркалом. В общем, я почувствовал себя совершеннейшим козлом. Так что с тех пор я старался держаться подальше от Сэнди Хантер, потому что ничего веселого находиться в обществе человека, которому ты когда-то нравился и больше не нравишься.

Я уже расположился в компании, ожидающей танцев. Это занимает целую вечность. Парень у двери был диск-жокеем с радиостанции Хантсвилля, и он вел себя словно это большое траханое событие и все должны видеть, как он флиртует со всеми пиздюшками. Ансамбль начал играть, и я взмок от нетерпения.

– Спокойно, – сказал Харпер.

Но я не мог, я продолжал вертеть головой над толпой, словно жираф, одаривая парня презрительными взглядами. Наконец я добрался до двери.

– Время, – сказал я, но парень просто проигнорировал меня.

Он говорил о своей жене, рассказывал какому-то парнишке, что следовало бы подождать, прежде чем жениться. Слишком большое искушение.

– Надо было думать, – сказал он, – натурально.

Словно я был кусок дерьма, точно? Я торопливо оторвался от этих двух Эйнштейнов и вошел. У меня в руке была печать, которая светилась, если ее поднести к неоновой лампе. Когда я увидел лиловый неоновый свет в зале, у меня возникло ощущение, что я в экзотическом царстве.

Я вошел и встал рядом с ансамблем. Это была группа из Торонто, Томми Грэхем и «Биг таун бойз». Я много раз видел их по телевизору. Они казались мне немного старомодными в этих одинаковых полосатых рубашках и белых джинсах – такого рода ансамбль, который перерос свое время. Но, скажу я вам, сами по себе они были классными. Я хочу сказать, они действительно могли играть. Даже Томми, который всегда казался мне просто репродуктором, семенил со своей маленькой белой гитарой, перебирая худыми ногами. Обычно я думал про себя: да, парень, только в Канаде группу перестарков, как эти ребята, выпускают в эфир. Я хочу сказать, в Англии у них есть «Битлз» и «Стоунз», а в Штатах – Боб Дилан, но здесь у нас – извольте – есть только Томми Грэхем и «Биг таун бойз». К тому же у них был настоящий барабанщик с установкой из черных роджеровских барабанов, двойным барабаном и двойным басом. Это – большая артиллерия. Я стоял у края сцены, глядя, как он играет, и испытывал самую черную зависть. Я хочу сказать, что умер бы, только бы делать что-то подобное, но он был старше меня, может быть, на четыре – пять лет, так что я решил, что у меня еще есть время.

Я оглядел помещение. Мне не хотелось бы, чтобы кто-то занял мое место. Я увидел Сэнди Хантер, она разговаривала с высоким, спортивного вида парнем со стрижкой ежиком. Терри как его там. Думаю, он был капитаном команды, играющей в лакросс, настоящий тупица, но с таким парнем не пошутишь. Он без конца бросал на меня взгляды, так что я решил, что она говорит обо мне, рассказывает, какой я козел, и он просто умирает от ожидания, когда я сделаю что-нибудь идиотское, чтобы вытащить меня на парковку и вытрясти пинками из меня дерьмо. Так что я постарался не встречаться с ним взглядом.

Ко мне подошел Грег, но он был совсем какой-то трахнутый. Я хочу сказать, он всегда так себя вел на танцах, хотя даже с такими зубами мог бы оставаться человеком, но ладно, забудем об этом. Они с парой других ребят сходили к грузовику выпить перед танцами, и теперь он был буйным здоровяком, что заставляло меня нервничать. Хватал людей и обнимался с ними, вот такое дерьмо. Это было что-то вроде: посмотрите, как я надрался. Откровенно говоря, я не хотел, чтобы кто-нибудь подумал, что он – мой друг. Неплохо, да? Но что поделать, так оно и есть. Полагаю, если ты собираешься напиваться и вести себя как козел, то должен откидать, что люди будут шарахаться от тебя.

Я увидел этих двух сестричек из Квебека. Парень, они были красавицы: одна светловолосая, другая с темными волосами, острые маленькие подбородки и черные глаза. Словно пара куколок. Секс-куколок. Они не про мою честь, я это знал, я хочу сказать, что не было смысла даже пытаться, хотя одна из них, должен сказать, временами мне улыбалась. Я думал, что ей ибо жаль меня, либо она думает, что я действительно интересный парень, потому что никогда не говорил с ней Кто может знать? Может быть, она просто была такая милая. Я повернулся, чтобы посмотреть на ансамбль. Барабанщик действительно хорошо работал вагами, просто класс, он знал, что я на него смотрю, и всякий раз поднимал голову и кивал мне. В этих маленьких круглых черных очках и в ковбойских сапогах он был одним из самых классных парней, которых я когда-либо видел. Я хочу сказать, у него было все. Но я не хотел, чтобы он подумал, что будет стараться весь вечер исключительно для меня, так что через некоторое время я пересек танцплощадку и пошел наверх.

Отсюда я мог видеть танцующих девушек. Ничто не сравнится с девушкой, которая танцует по-настоящему. Это словно смотреть на Бога. Сверху можно смотреть, смотреть и смотреть без страха, что кто-то тебя застукает или поймет, что ты об этом думаешь. Запах танцующих тел поднимался вверх от жары, и с ним поднимался дым и цветной свет. Я гадал, что эти девушки делают со своими пропотевшими рубашками и бельем, когда возвращаются домой. Бросают все это на кровать или швыряют в стирку? Иногда мне хотелось забрать их пропотевшие одежки домой и немножко подержать в своей комнате. Одна только мысль об этом обдавала меня жаром. Мне пришлось отступить назад и сделать глубокий вдох. Иначе я бы прыгнул с балкона.

Я заметил одну из девушек из Французской Канады, темноволосую. Она стояла у перил, и я вежливо с ней поздоровался. И поскольку она не напустила на меня копов, я остановился на секунду спросить, как ей тут.

Прекрасно, сказала она, наклонила голову и глотнула колы. Я почувствовал себя вроде как больным, такая она была красавица. Она спросил меня, как дела, и я начал было говорить ей, я хочу сказать, я попытался сообщить ей, что все в порядке, но это прозвучало не очень интересно. Я испугался, что она смоется, так что сказал, что у меня небольшая проблема, мои родители уехали на уик-энд, и я устроил грандиозную вечеринку, и теперь мой дом похож на бедлам, повсюду пятна на ковре, и я, похоже, попал в беду.

– Что за пятна? – спросила она.

– О, ты знаешь, – напустил я таинственности, подразумевая, что была большая траханая оргия, и теперь по всему дому разноцветные пятна. Я не мог заткнуться. И самое забавное, она вроде бы меня слушала и делала предположения, вы понимаете, как очистить ковер, добавить что – то, я забыл что, что – то в холодную воду, взять губку… но на самом деле, пока я болтал, у меня было это чувство, оно просто вцепилось в меня, что, может быть, я веду себя как большая жирная змея, или что я самый большой траханый врун в истории человечества.

– Думаю, кроме того, у одной из них были эти дела, – сказал я, совершенно входя в роль.

– Ты хочешь сказать, что их было больше чем одна?

– Это же была первая ночь, – сказал я.

И даже после этого она не ушла. Вернулся ансамбль, и мы продолжали болтать, понимаете, как теперь вычистить мой дом, и все становилось безумно сложным. Наконец зазвучала медленная песня. Я перегнулся через перила и сказал, только представьте: