Дипломаты, шпионы и другие уважаемые люди - Олег Агранянц

— Здесь, — отвечали русские товарищи.

— Прямо здесь?

— Прямо здесь.

— Неудобно, — засомневались было французы.

Но их успокоили:

— Это до свадьбы было неудобно. Ведь дома же вы трахаетесь.

Французы к тому времени уже основательно выпили:

— Русский обычай. Нельзя обижать хозяев.

Молодой супруг начал было сдаваться, но молодая жена ни в какую. К счастью, в зал вошел старший переводчик, и все закончилось тостом за молодоженов.

46. Руководитель старой школы

В 1964 году я перешел работать в только что созданный Государственный комитет СССР по нефтедобывающей и газовой промышленности. Трудился я в должности начальника протокольного отдела Управления внешних сношений. Мне еще не было 30-ти лет, в то время такое случалось нередко.

Председателем комитета был Николай Константинович Байбаков. Каждый праздник мы, работавшие на первом этаже, завидовали тем, кто работал на верхних этажах. Ибо каждого сотрудника он поздравлял с праздником лично и начинал сверху, а мы ждали, когда он спустится к нам, пожмет руку и пожелает успехов.

Однажды мне позвонила его секретарь:

— У Николая Константиновича какой-то посетитель. Он нетрезв, ведет себя шумно.

Я вошел в кабинет Байбакова. Действительно, посетитель вел себя «активно». Я взял его за плечи и выпроводил.

На следующий день мне позвонили из секретариата Байбакова и попросили зайти. Я шел за благодарностью.

— Вчера вы меня очень огорчили, Олег! — встретил он меня. — Вы очень грубо поступили с посетителем. Человек приехал к министру издалека. А вы его…

Через год Байбаков был назначен председателем Госплана.

47. Руководитель очень старой школы

Позже, работая в МИДе и в ЦК партии, я часто встречал Байбакова на совещаниях. Иногда в перерыве он сам подходил ко мне. Бывало, вспоминал инцидент с посетителем.

Последний раз я видел его в 1985 году. Совещание в ЦК партии длилось неделю. В первый день он поздоровался со мной, спросил, где я работаю. На следующий день он меня не узнал. Потом опять узнал.

— С ним это бывает. Возраст! — объяснил мне секретарь парткома Госплана.

И в таком состоянии он еще пять лет руководил Госпланом! Важнейшим органом, координирующим всю хозяйственную жизнь страны.

48. Великовозрастный помощник

— Олег Сергеевич, Николай Константинович просит вас зайти.

В кабинете сидит вальяжный субъект лет сорока. Байбаков его представил:

— Гук Юрий Иванович.

Мы раскланялись.

— Я знаю, Олег, что у вас очень много работы… — начал Байбаков.

Я согласился, хотя, по правде говоря, работы у меня практически никакой не было. Комитет был организован всего полгода назад, и за это время к нам приезжали всего две делегации.

— Поэтому я думаю укрепить ваш отдел. Вы не будете возражать, если я назначу Юрия Ивановича вашим помощником?

Я крайне удивился, но изобразил радость:

— Теперь будет легче работать.

Мы вышли из кабинета.

— Надо бы это отметить, — предложил мой новоиспеченный помощник.

Я согласился, но выразил сожаление по поводу отсутствия достаточных материальных средств.

— Неважно, — парировал Гук. — Беру все на себя. Поедем в «Балчуг».

Мы спустились вниз, подошли к огромному белому форду. На таких машинах я никогда не ездил:

— Прекрасная машина.

Гук не согласился:

— Очень заметная. Жене обязательно докладывают, где я.

Уже в первый день я узнал причину его появления у нас.

— Я зашел в кабинет полковником и членом партии, а через десять минут вышел рядовым и беспартийным.

Он работал в Швейцарии, вместе с Носенко. Когда тот сбежал, Гука наказали. К счастью, его жена была дочерью бывшего министра, знакомого Байбакова, и тот принял его на работу.

Жизнь моя с появлением Гука изменилась. Деньги у него были. И именитые знакомые тоже. Наиболее памятными были походы в пельменную с А. Аджубеем. Бывший главный редактор «Известий» был остроумным собеседником. Но спиртного заметно перебирал.

Через несколько месяцев я перешел на работу в ЦК ВЛКСМ, с нефтяной промышленностью расстался и с Гуком больше не встречался.

49. Замятин

Однажды Гуку поручили организовать лекцию по международному положению, и он пригласил заведующего отделом печати МИДа Леонида Замятина.

После лекции Гук предложил:

— Поедем выпьем.

Замятин согласился. Взяли меня.

— Это мой начальник, — представил меня Гук.

На белом форде мы доехали до Столешникова переулка, купили бутылку водки.

— Где будем пить? — забеспокоился дипломат.

— В подъезде, — спокойно ответил Гук. — Олег, найди стакан.

Это было нетрудно. Рядом стоял автомат с газированной водой. Я взял стакан, и мы направились в подъезд ближайшего дома.

Замятин нервничал, предлагал пойти в кафе. Но Гук был непреклонен:

— Леня, ты оторвался от народа. Но я тебя знаю. Ты простой парень. Иди с нами.

Мы зашли в подъезд. Гук не торопясь налил водку в стакан, протянул стакан Замятину:

— За Россию и ее обычаи.

Тот быстро выпил одним глотком.

Потом Гук налил мне; последним, по-прежнему не торопясь, выпил сам.

Когда мы вышли из подъезда, Замятин был в восторге:

— Юра, ты молодец. Спасибо вам, ребята. Действительно, я оторвался от народа. А я такой же, как все.

— Вот пойди и поставь стакан на место.

50. Встреча в Алжире

Через пять лет я встретил Замятина в Алжире. Он приехал в составе делегации вместе с Н. Подгорным. Я к тому времени был вторым секретарем посольства.

— Помните, как мы выпивали в подъезде?

— Конечно, помню. Это было здорово.

Когда-то он служил вместе с моим тестем в посольстве в Вашингтоне и несколько раз привозил Ларисе подарки от родителей. Я передал ему привет от Ларисы.

— Ты что, женат на Ивановой дочке?

— Да.

— Так она же несовершеннолетняя.

Увы. Ларисе было уже 29 лет.

— Как быстро мы стареем! — сокрушался он.

Позже я часто видел его в ЦК партии. Карьера его развивалась стремительно: генеральный директор ТАСС, заведующий отделом международной информации ЦК партии, посол в Англии.