Очень странные увлечения Ноя Гипнотика - Дэвид Арнольд

Алан курит траву. Понятия не имею, откуда она взялась.

– Я просто не врубаюсь, почему все так тащатся от Твиди, – продолжает Алан. – Чувак вообще не умеет петь.

Джейк допивает пиво из банки, сминает ее в ладони, а другой рукой одновременно берет следующую банку.

– А что, по-твоему, Ван Моррисон умеет? Или Джим Моррисон? Их главная фишка в уникальности. Или взять вот этого хрена, – Джейк указывает на мою футболку, – Боуи. Думаешь, он умеет петь?

Большой глоток. «Ураган», не подведи!

– Чё это у тебя? – спрашивает Джейк про мою бутылку.

– «Ураган». – Еще глоток, а потом: – Вкуснота.

– А, точно, бабский коктейль. – Джейк издает отрывистый хохоток. – Похоже, Алан на тебе изрядно потоптался, бро.

Прежде чем Алан успевает выкинуть допитую банку, Джей поднимает свое «Ледяное крепкое» в знак приветствия, и Алан делает вид, что все в порядке, а я уже готов отменить прежнее решение никому не затыкать рот кулаком, и мало того, желаю принять декрет, запрещающий наглым гомофобам владеть такими офигенно шикарными кухнями.

– Ну а ты как, Оукмен?

Алан и Джейк смотрят на меня. Вопрос задал Джейк, поэтому все присутствующие хотя бы краем уха прислушиваются к моей реакции.

– В смысле?

– Насчет спорта в колледже. Будешь плавать?

– А… Да я пока не решил.

– Давай-давай. Скорость у тебя что надо. – Тут Джейк показывает на Алана: – Не то что у этого щегла.

Все смеются, Алан в ответ бросает пустую банку Джейку в голову.

– У меня тоже скорость что надо, – говорит Алан.

– Да? – парирует Джейк. – А ты докажи.

– Чего?

– Давай наперегонки.

Алан давится дымом от косяка:

– Нет уж.

– Слушай сюда. Победишь меня, и я дам тебе на него полюбоваться. – Джейк тычет себе в пах. – У меня там чисто «Титаник», бро.

Новый взрыв смеха, и внезапно у меня перед глазами появляется двенадцатилетний Алан, умоляющий никому не говорить, что он гей.

– Во-первых, это мерзость, – отвечает Джейку Алан. – А во-вторых, не хочу тебя позорить на твоем же поле. Слишком неспортивно.

– Да я вырос в бассейне. А еще занимаюсь в новом спортклубе в Элджине. Так что не боись, ты меня не опозоришь.

Алан уточняет, какая дистанция, и Джейк отвечает:

– Пятьсот баттерфляем.

Такой дистанции не существует, но, видимо, когда у тебя крутая кухня и столько звезд на орбите, можно городить любую чушь.

Джейк спрашивает:

– Ной, а ты какие дистанции плаваешь?

– Средние, – с трудом выдавливаю я. – Двести на спине, четыреста вольным.

Джейк приветственно поднимает банку «Ледяного крепкого»:

– У нас тут завелся хренов Майкл Фелпс!

Народ хихикает, а у меня проявляется новый побочный эффект «Урагана».

– Вообще-то, Фелпс прославился баттерфляем. В смысле, он плавал и на спине, но там у него только серебро Тихоокеанского чемпионата. В вольном стиле, насколько мне известно, он не завоевал ни одной награды на моей дистанции. Так что сравнение неудачное.

Все таращатся на меня.

– Чувак, – удивляется Алан, – ты чего взъелся?

– Все путем, – говорит Джейк. – Человек с принципами. Уважаю. – Он отхлебывает пива, вытирает губы тыльной стороной руки. – И как спина, бро?

Я пожимаю плечами. Больше ответить нечего.

– Мой двоюродный брат как-то заработал защемление диска или типа того. Лежал в лежку неделями, – продолжает Джейк. – А ты, братан, по-моему, вполне бодряком.

– А ты, по-моему, титанический мудак.

Алан спрыгивает с кухонной стойки:

– Да ладно тебе, Но. Давай лучше пройдемся.

– Алан, – начинаю я, но больше мне нечего добавить, и он тоже молчит, только смотрит на меня, будто это я его плющу, как пустую банку из-под «Ледяного». – Знаешь что, – говорю я, – лучше я сам пройдусь, а ты оставайся и балдей дальше со своими дружками.

И я поскорее покидаю кухню, пока выражение лица Алана не довело меня до слез.

Мне нравится, как ботинки стучат по деревянному полу, походка приобретает значение, каждый шаг – как восклицательный знак, и я задумываюсь: вот интересно, у пьяного что на уме, то и на языке, или у него на уме совсем другое, чем на языке, или у него на языке сплошь оскорбления?

Прихлебывать «Ураган» и чеканить шаг – вот что мне сейчас нужно.

– Тут не занято, – говорит мне девушка возле двери в туалет, – я просто подругу дожидаюсь.

Я ее уже видел раньше, только не помню где.

– Мне туда не нужно.

– Тоже кого-нибудь ждешь?

– Не-а.

Голубая косынка. Та самая девушка, которая улыбалась мне на танцполе. Она симпатичная, но по-другому, чем Вэл. У нее волнистые темные волосы, белая кожа и веснушки на носу и под глазами.

– Значит, просто любишь постоять в очереди? – посмеивается она.

– Скорее бесцельно поблуждать. Хотя вообще-то я ищу выход.

– Тогда будь осторожен в своих бесцельных блужданиях. – Она кивает в сторону дверей дальше по коридору: – Там кто-то сексом занимается.

– Серьезно?

– Еще как. Сейчас затихли, а секунду назад прямо-таки «В мире животных» устроили.

– Спасибо, что предупредила.

– Между прочим, я Сара Лавлок. Сара с одной «р».

– Ной Оукмен. Ной без «р».

Она улыбается и кивает на мой «Ураган»:

– Значит, «Ураган»?

– Ага. – Я делаю глоток в подтверждение. – У тебя классная косынка.

– Правда? Я сомневалась, но решила дать ей шанс. Слегка странная. Я в ней не совсем я, понимаешь?

– А я каждый день хожу в одном и том же, вот так-то.

В голове у меня все плывет, но не настолько, чтобы не заметить: я сегодня в ударе и целый вечер напролет веду пьяные беседы. Допустим, кухонная разборка не удалась, но теперь-то я снова неотразим.

– Каждый день ходишь в одном и том же, – повторяет Сара, лучезарно улыбаясь.

– Усталость выбора. Я вообще-то непростой, предупреждаю.

Еще один глоток в подтверждение. И не говорите мне, что я повторяюсь.

– Ты вообще-то золотой.