Кризис человечества. Выживет ли Россия в нерусской смуте? - Михаил Делягин

Однако не менее важной причиной дисбаланса интересов является органическое отсутствие у осуществляющих внешнее управление структур каких бы то ни было обязательств перед населением (а обычно и перед элитой) управляемых ими стран. Государства отвечают перед своими, а не чужими гражданами, корпорации — перед своими акционерами, а глобальные сети, как будет показано ниже, и вовсе лишь перед своими непосредственными членами (а иногда и вообще ни перед кем и ни за что не отвечают).

Значима и слабость координации между структурами, осуществляющими внешнее управление, а оно в силу слабости управляемых объектов редко монополизируется какой-либо одной структурой. В результате ряд воздействий, каждое из которых по отдельности является безобидным или даже полезным, в своем случайно возникающем сочетании часто становится разрушительным для управляемого общества.

Классический пример — воздействие на экономически слабые страны МВФ и Мирового банка (при том, что их усилия обычно координируются, и проблема заключается лишь в недостаточной согласованности усилий). МВФ в соответствии со своими стандартными рекомендациями пытается обеспечить макроэкономическую стабилизацию мерами, в принципе исключающими развитие страны на основе собственного экономического потенциала и в итоге делающими достигнутую стабилизацию неустойчивой. Мировой банк, периодически отчаиваясь дож — даться прочной макроэкономической стабилизации (которая, по стандартной экономической теории, служит необходимой предпосылкой помощи развитию), начинает стимулировать развитие или просто решение наиболее острых социально-экономических проблем (от эпидемий туберкулеза до разрушения инфраструктуры и отсутствия квалифицированно подготовленных законов) своими кредитами, которые в условиях макроэкономической (а значит, и политической) нестабильности разворовываются либо в лучшем случае тратятся нерационально, развивая и укрепляя если не прямо коррупцию, то неэффективное устройство государственного управления.

Именно органической безответственностью внешнего управления и была в первую очередь вызвана стремительная актуализация после распада Советского Союза и разрушения существовавшей в рамках биполярного противостояния системы «сдержек и противовесов» трагического феномена «упавших государств». (Существенно, что поначалу этот аккуратный термин порой сгоряча переводился на русский язык менее политкорректным и более адекватным словосочетанием «конченые страны».)

Государства и глобальные корпорации как субъекты глобальной политики все больше уступают свою ведущую роль разнообразным глобальным сетям — слабо формализованным структурам, созданным в значительной степени на основе личного доверия.

Эти сети объединяют лидирующие элементы глобального бизнеса, международной преступности, государственного управления (включая спецслужбы), а также обслуживающих их науки и культуры. Весьма часто различные элементы указанных сетей базируются в различных странах.

Управляющие сети такого рода существовали почти всегда. Новостью современного этапа глобализации стало постепенное освобождение, «отвязывание» их от интересов как первоначально доминировавших в них национальных государств, так и недолгое время (полтора десятилетия между поражением Советского Союза и вторжением США и их союзников в Ирак в 2003 году) доминировавших в них коммерческих структур. Нападение на Ирак, провальное как для национальных интересов, так и для интересов бизнеса, знаменовало пере — ориентацию глобальных управляющих сетей на реализацию преимущественно своих собственных интересов.

Речь, таким образом, не идет о контроле глобальных сетей за относительно слабыми государствами и даже странами, осуществляемым в интересах относительно сильных государств, доминирующих в данных сетях. Управляющие сети, возникающие в относительно слабых странах, традиционно были инструментами влияния на них более сильных государств, — примерами этого полна мировая история.

По мере развития глобализации глобальные сети, по крайней мере на Западе, все больше освобождаются от контроля государств как таковых и начинают хаотически манипулировать ими или их отдельными элементами в своих собственных, остающихся не оглашаемыми, а зачастую и вообще не устанавливаемыми формально интересах.

Довольно внятный пример этой парадоксальной ситуации дает самое сильное государство современного мира — США.

Сформированные им глобальные сети, связанные с исламским миром, и в первую очередь Саудовской Аравией, все больше действуют в собственных интересах, слабо связанных с национальными интересами США. При этом данные сети достаточно эффективно манипулируют остальной частью американского государства, не говоря уже о подверженном внушению интеллектуально и эмоционально незрелом американском обществе. Глобальные сети не могут целиком подчинить себе не объемлемую ими часть американского государства, но внутреннее столкновение интересов в нем дезорганизует госуправление и представляется важной причиной нынешних проблем США.

Эмансипируясь, отделяясь от государств, глобальные сети больше не отвечают за последствия своей деятельности даже для стран своего «базирования», даже для государств, которыми они некогда создавались и которые они еще недавно считали «своими».

Принципиальное отличие глобальных сетей как субъекта управления от государства (и даже от глобальных корпораций, которым категорически нужна стабильность в обширных районах производства и на широких рынках сбыта) заключается в имманентном отсутствии у них всякой ответственности, в том числе перед обществом.

Любое государство поневоле объективно заинтересовано в стабильности и гражданском мире в своей стране, а сетям, рассматривающим эту страну извне, «со стороны» глобального мироустройства и представляющим собой объединение «новых кочевников», это не важно. Им нужен рост совокупного влияния и прибыли своих участников, а этих целей гораздо проще достичь не в стабильной ситуации, а в хаосе, «ловя рыбку в мутной воде».

Таким образом, создавая глобальные сети и затем упуская из своих в их руки важные полномочия в сфере общественного управления, государства, даже исключительно сильные и эффективные, сами создают для себя субъект «внешнего управления», пренебрегающий их интересами, как это было показано выше.

Это освобождение от ответственности не проходит даром и для самих глобальных сетей. Эмансипируясь, отдаляясь от государства, они больше не могут в полной мере использовать его возможности стратегического планирования (от анализа до корректировки реальности), что драматически снижает эффективность не только манипулируемого ими государства, но и их самих.

Пример 4. Агрессия против Ирака: стратегическое поражение США и Саудовской Аравии

Классическим примером неэффективного преследования глобальными сетями собственных целей при игнорировании интересов всех образующих их легальных элементов и полной безответственности по отношению к последним служит свержение Саддама Хусейна.

Разгром Ирака привел к достижению лишь локальной цели — поддержанию высоких цен на нефть, выгодных нефтяным корпорациям США и Саудовской Аравии (которые и были основой техасско-саудовского клана).