Мир Терпа - Борис Долинго

— Желаете русский, английский или смешанный языковой режим?

Богдан подскочил как ужаленный. Он ожидал чего угодно, но только не обращения на чистейшем русском языке в этом, мягко говоря, не. то что не русском, а просто совершенно неземном месте. Да и английский здесь воспринимался тоже необычно.

Он медленно обернулся, почти ожидая увидеть говорившую у себя за спиной. Там никого не было, хотя это ничего не значило, поскольку за ним просто могли наблюдать скрытно, но Богдан, кажется, уже начал догадываться, в чем тут дело.

— Мне везет,— сказал Богдан. Во всяком случае, пока. Дело в том, что он учился в английской спецшколе, ему нравился английский. И он продолжал заниматься им в течение всех последних лет. Поэтому, если бы неизвестная система управления могла общаться, скажем, только по-английски, он разобрался бы.

— Ну что же,— снова вслух сказал Богдан,— начинать нужно, конечно, с русского, так все-таки удобнее.

Сейчас, спустя почти пятнадцать лет после этих событий, Лис усмехнулся, глядя на Селену, медленно плывшую по ночному небу. Вот как он выжил во Дворце. Без предварительного диалога с Главным Компьютером он мог быть просто-напросто уничтожен различными защитными механизмами неизвестных хозяев Дворца. Однако Компьютер не мог объяснить, почему он знает земные языки.

Богдан не умер бы с голоду, если бы сумел добраться до садов Дворца, где росло множество фруктовых деревьев и ягод, но это — если бы сумел.

Познакомившись с обслуживающей программой Главного Компьютера, Богдан быстро разобрался, как пользоваться многими устройствами, и в первую очередь конверторами, которые, насколько он понимал, преобразовывали энергию в вещество и позволяли получать многие предметы и продукты, начиная от штанов и кончая чашкой чая. Тогда, в самом начале, Богдана наряду с ответами Компьютера по-русски и по-английски сильно поразило, что в этом необыкновенном мире присутствовало множество знакомых земных предметов. Например, чай. Или пиво.

Однако потом, странствуя по граням, Богдан-Лис выяснил, что большинство жителей этого мира, точнее — большинство их предков, были так или иначе перенесены сюда с Земли, правда, из самых разнообразных эпох и мест. Самыми поздними, похоже, были жители азиатского Востока. Богдан не был знатоком земной истории, но поскольку эти потомки персов и арабов уже были знакомы с исламом, он мог догадаться, что их пращуров доставили через точки перехода никак не позднее шестого века нашей эры.

С помощью Главного Компьютера Богдан сумел получить ответы на некоторые вопросы, но, надо сказать, не на многие. Большинство массивов информации были закрыты паролями, которых Богдан, естественно, не мог знать. Кем, почему и зачем это было сделано, тоже оставалось загадкой. Кроме того, на некоторые вопросы Компьютер не отвечал явно потому, что не имел данных. Однако Богдан обнаружил, что Компьютер принимает и его запрещающие команды для тех операций, которые не были защищены кем-то ранее.

Одна из немногих функций, которая вообще не закрывалась паролем, была функция питания, то есть любой, кто попадал во Дворец, мог получить еду, если знал как. Кроме того, можно было пользоваться точками перехода — они не блокировались паролями, что показалось Богдану довольна странным на фоне запретов практически на все.

Так или иначе, Богдан узнал для начала достаточно. Этот мир имел форму шестигранного цилиндра, на одном торце которого и располагался Дворец, окруженный лесо-паркосадом в радиусе нескольких десятков километров. Затем плато, на котором стоял Дворец, резко обрывалось и уходило вниз практически гладкой скалой, имевшей высоту. около трех километров.

Богдан, воспользовавшись одним из гравилетов, имевшихся во Дворце, осмотрел торец планеты-цилиндра. От подножия монолита, на котором стоял Дворец, до края донышка цилиндра простиралось невообразимое нагромождение скал, совершенно непроходимая страна, населенная к тому же странными существами, многие из которых, похоже, были созданы искусственно. Почти все эти существа не отличались дружелюбием. Расстояние от подножия монолита до края торца было более двух тысяч километров.

Грани цилиндра имели высоту примерно в четыре тысячи километров. Таким образом, площадь каждой грани составляла более восьми миллионов квадратных километров. Еще из школьных уроков географии Богдан помнил, что площадь СССР составляла примерно двадцать два миллиона квадратных километров, а площадь, например, Франции — где-то около пятисот тысяч. Значит, одна грань этого мира по площади равнялась примерно трети Советского Союза или шестнадцати Франциям.

Непонятным образом общая сила тяготения, несмотря на меньшие размеры планеты, равнялась земной. Кроме того, насколько Богдан знал физику, сила тяжести на планете такой формы должна была распределяться неравномерно, поскольку расстояние от центра массы до разных точек поверхности было разное. Однако ничего подобного не наблюдалось: сила тяжести на гранях везде была постоянной.

А вот плотность атмосферы странно быстро убывала по вертикали, и дышать на высоте четырех-пяти километров было уже совсем невозможно. Принимая во внимание то, что горы, окружавшие каждую грань, имели везде почти одинаковую высоту в семь-восемь километров, перебраться с грани на грань жители просто не могли, и области были надежно изолированы друг от друга.

Вокруг планеты по довольно сложным орбитам вращались солнце и луна. Таким образом, практически все участки поверхности получали примерно равное количество тепла, и продолжительность дня также была одинакова.

Второй торец цилиндра почти полностью занимал океан, среди океана были разбросаны острова.

Таково было устройство мира, в котором оказался Богдан. С точки зрения положений физической науки, которую ему преподавали в школе и в институте, этот мир не мог существовать. Но, несмотря ни на что, он существовал и был не менее реален, чем мир Земли. Согласно информации Компьютера мир этот был создан искусственно.

Вот тут Богдан был все-таки шокирован. Оказалось, что вселенная, в которой располагалась планета-цилиндр, имела в диаметре всего около ста тысяч километров. Богдан не совсем понял этот термин — «диаметр вселенной», но Компьютер точнее не разъяснил. Кроме планеты, солнца и луны, в этом пространстве больше ничего не было. Совсем ничего.

Еще одним любопытным фактом, на который Богдан обратил внимание не сразу, а только после некоторой практики общения с Компьютером, было то, что, судя по уровню развития техники неизвестных Творцов, сам Главный Компьютер Дворца, агрегат, управлявший и контролировавший сложнейшую систему коммуникаций, был вполне доступным для того же Богдана устройством. То есть в Компьютере не было чего-то такого, что принципиально превосходило бы общую концепцию подобных земных устройств.

Если бы кто-то еще дома, на Земле, спросил Богдана, как он представляет себе компьютеры у некоторой гипотетической цивилизации, способной, например, создавать планеты, то он, естественно, ответил бы, что это должны быть устройства, обладающие чем-то вроде интеллекта, наверное, нечто вроде кибернетической формы жизни.