На границе Великой степи. Контактные зоны лесостепного пограничья Южной Руси в XIII – первой половине XV в. - Леонид Вячеславович Воротынцев

Учитывая тематику исследования, автору представляется целесообразным ограничить анализ территориальной структуры Улуса Джучи его правым (западным) «крылом», непосредственно граничившим с русскими княжествами.

Наиболее ранние сведения о территориальной структуре джучидских владений, располагавшихся к западу от Волги, содержатся в путевом отчете Плано Карпини. По сообщению папского дипломата, пограничные со «странами Запада» земли к западу от Днепра составляли единый административно-территориальный округ, находившийся под общим управлением Куремсы (Курумиши мусульманских источников), в состав которого, по всей вероятности, входило шесть «темничеств» (десятитысячных улусов). В пользу данной гипотезы может свидетельствовать оценка Плано Карпини потенциальных военно-мобилизационных возможностей Куремсы, приводимая в записках путешественника[182]. Степные и лесостепные районы Днепровского левобережья составляли владения Мауци (Могучея русских летописей), а территория Донского правобережья входила в состав улуса Картана[183]. Земли Волго-Донского междуречья, также граничившие с землями русских княжеств, согласно сообщению Гильома де Рубрука, являлись улусными владениями сына Бату Сартака, в то время как территория Приазовья и Северного Причерноморья, непосредственно примыкающие к Крыму, а также сам полуостров входили в улус монгольского военачальника Скатая[184].

В конце 50-х гг. XIII в. общее управление западными улусами Джучидов переходит от Куремсы к Бурундаю, ставшему, по сообщению Ипатьевской летописи «на местах Куремсиных»[185]. Однако как минимум три из шести «темничеств» во второй половине XIII в. продолжали оставаться под контролем сыновей Куремсы – Абаджи, Караджи и Янджи, отмечаемых египетским хронистом Рукн ад-Дином Бейбарсом в качестве активных участников военного противостояния между ханом Токтой и Джучидом Ногаем (внуком седьмого сына Джучи – Бувала (Мувала), являвшегося в 80—90-х гг. XIII в. фактическим правителем ордынских улусов к западу от Днепра)[186]. Украинским историком Б.В. Черкасом была предпринята попытка территориальной локализации улусных владений сыновей Куремсы. Согласно гипотезе исследователя, они могли включать в себя ряд регионов в степной и лесостепной полосе Днепровско-Бужского междуречья (от Поросья до Южного Буга и Синих Вод), непосредственно примыкая к землям Киевского и Галицко-Волынского княжеств[187]. В результате подавления мятежа сыновей Куремсы войсками Ногая в 1299 г. их кочевья перешли в состав владений сыновей Ногая – Джеки, Теки и Турая, также являвшихся улусбеками[188].

Помимо вышеуказанных улусов, на определенном этапе в сферу политического влияния Ногая входили улусы Маджи, Судуна, Утраджа, Ак-Буги и Тайта, перешедших в 1300 г. с 30 тысячами воинов на сторону хана Токты[189]. По всей вероятности, владения вышеперечисленных монгольских нойонов располагались на землях Днепровского левобережья, что обусловило их легкую откочевку на территорию, контролируемую ханской администрацией. После разгрома и гибели Ногая и его старших сыновей земли к западу от Днепра были разделены Токтой на улусные владения между одним из сыновей хана – Тукул-Бугой (Тук-Бугой), братьями Токты – Сарай-Бугой и Бурлюком, а также оставшимся в живых сыном Куремсы – Янджи, получившем улус своего погибшего брата Абаджи[190]. Мятеж Сарай-Буги и сына Ногая – Турая, подавленный Токтой в 1302 г., привел к новым изменениям в управлении западными улусами Орды. Владения казненного Сарай-Буги были переданы второму сыну Токты – Ильбасару[191].

По мнению Ж.М. Сабитова, вышеуказанные изменения административно-территориальной структуры западного «крыла» Улуса Джучи могут являтся свидетельством проведения Токтой ряда структурных изменений в государственной системе Золотой Орды, направленных на более тесную интеграцию большей части улусов с ханским доменом, посредством назначения улусбеками близких родственников хана[192]. Основываясь на отрывочной информации, содержащейся в письменных источниках, можно выделить в качестве улусных владетелей сыновей Токты – Тукул-Бугу и Ильбасара, а также братьев хана – Бурлюка, Тудана и Сарай-Бугу (погибшего в 1302 г.)[193]. Наибольшее затруднение представляет локализация улуса Тудана, сведения о владениях которого практически отсутствуют в нарративных источниках. Вместе с тем исходя из сообщений русских летописей о том, что общее управление ханскими войсками, направленными Токтой в 1293 г. против владимирского князя Дмитрия Александровича, было поручено Тудану (Дюдене русских летописей)[194], допустимо высказать осторожное предположение о расположении улусных владений этого представителя правящего рода в северной части Волго-Донского междуречья, в непосредственном соседстве с территорией Рязанского и Владимиро-Суздальского княжеств.

После захвата власти ханом Узбеком (1313 г.), сопровождавшейся гибелью ряда влиятельных Джучидов[195], была проведена еще одна масштабная административно-территориальная реформа с разделом всей территории Улуса Джучи на области-тумены, руководство которыми осуществляли назначаемые ханскими указами эмиры-темники[196]. Однако определить конкретную локализацию большинства золотоордынских улусов в период правления ханов Узбека и Джанибека представляется крайне затруднительным, ввиду незначительности информации, представленной в источниках по данному вопросу.

Помимо улусов-кочевий, в государственную структуру Золотой Орды входил и ряд зависимых государств, расположенных на периферии владений Джучидов. К таковым следует отнести большую часть русских княжеств, в определенные периоды времени Грузию, Болгарское царство, Сербское королевство, княжества Валахии, а также ряд государственно-племенных объединений Северного Кавказа, Верхнего Поволжья и Южной Сибири.

К настоящему времени в исторической науке не сложилось однозначного мнения по вопросу административного статуса русских земель в составе Монгольской империи и Улуса Джучи. По мнению ряда исследователей, русские княжества являлись самостоятельными государственными образованиями, находившимися в политической зависимости от Золотой Орды, которая выражалась в выплате дани, получении ярлыков на княжение и участии в военных мероприятиях Джучидов[197].

Действительно, ряд сообщений европейских путешественников и мусульманских ученых-энциклопедистов может являться свидетельством определенной административной автономии русских княжеств. В частности, венецианский путешественник Марко Поло, описывая земли «Росии» (Руси), выделяет их в отдельную «большую страну», правители которой находятся в даннической зависимости от золотоордынских ханов[198]. Аналогичная информация содержится в труде египетского ученого и государственного деятеля Фадлаллаха ал-Умари, обозначавшего земли Руси, Черкесии и Алании как зависимые от Джучидов, но управляемые своими «царями» народы[199]. О территориальной обособленности русских княжеств, располагавшихся большей частью в лесной ландшафтной зоне и не входивших в состав собственно ордынских улусов, свидетельствует сообщение Гильома Рубрука[200]. В свою очередь, Шихаб ад-Дин ал-Калкашанди, описывая территориальное устройство Золотой Орды конца XIV – начала XV в., выделяет русские земли (ас-Саклаб) в отдельный округ, расположенный за пределами ее границ[201].

В то же время не лишена аргументации и гипотеза современных российских историков В.В. Трепавлова и Т.Р. Галимова о включенности русских земель в «золотоордынское пространство» в качестве отдельной административно-территориальной единицы – так называемого «Русского улуса»[202]. Данная гипотеза исследователей базируется на сообщении одного из русских нарративных источников, обозначавших территорию Руси как «землю канови и Батыев»[203], а также информации, присутствующей в восточных хрониках и трактатах, согласно которой русские земли входили в западное «крыло» Улуса Джучи[204],