Ученик - Микаэль Юрт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 140
Перейти на страницу:

Однако, посмотрев вниз, он сообразил, что уже с этой высоты будет далеко не просто спуститься. Во всяком случае, не поранившись. Ловкость и быстрота больше не являлись двумя первыми качествами, возникавшими при виде него в сознании окружающих. Одновременно с появлением этой ошеломляющей и пугающей мысли его пиджак зацепился за выступающую острую ветку, и он потерял равновесие. Внезапно на смену рвущемуся к приключению мальчишке пришел нетренированный мужчина средних лет, который с быстро накапливающейся в мышцах рук молочной кислотой висел на дереве в нескольких метрах от земли. Себастиану пришлось пожертвовать мальчишеским приключением и пиджаком, он с трудом добрался до ствола, по которому сполз или, скорее, просто съехал на нижние ветки, где ему, превозмогая боль, удалось остановить свое тело. На землю он спустился на трясущихся ногах, с разорванным пиджаком и длинными ноющими ссадинами на внутренних сторонах бедер.

После такого приключения он стал довольствоваться тем, что стоял на уже хорошо знакомом пригорке и наблюдал за квартирой Ваньи.

Это казалось достаточным.

Достаточным безумием.

Он не осмеливался даже представить себе, что бы произошло, если бы Ванья выглянула в окно и вдруг увидела, как он висит на дереве перед ее квартирой.

Ее жилище выглядело очень уютно. Современные занавески. На окнах красные и белые цветы. Маленькие оконные светильники с регулируемым светом. Выходящий на северо-восток балкончик, где она в хорошие дни пила кофе между 7:20 и 7:45. Тогда Себастиану приходилось приседать за несколькими можжевеловыми кустами, с которыми он вовсе не предполагал так близко знакомиться. Она, несомненно, была женщиной твердых привычек, его дочь. Вставала в 7:00 по будням, около 9:00 по выходным. По вторникам и четвергам перед работой совершала пробежки. По шесть километров. По воскресеньям удваивала расстояние. Работала она часто допоздна и редко возвращалась домой раньше 20:00. В кафе или рестораны ходила нечасто. Раз или два в месяц. С компанией девушек. Никакого молодого человека – насколько Себастиан мог видеть. По четвергам она ужинала с родителями на Стуршерсгатан. Туда она ходила пешком одна, но домой возвращалась чаще всего в компании Вальдемара Литнера.

Отца.

Они были близки, это становилось видно издали, когда они шли вместе. Очень близки. Они дружно смеялись, и все прогулки заканчивались нежным, ласковым объятием, и перед уходом он целовал ее в лоб. Всегда. Отличительный знак их отношений. Картина была бы прекрасной, если бы не одно но. Ее настоящий отец стоял поодаль и наблюдал. Такие мгновения причиняли Себастиану наибольшую боль. Странную боль.

Хуже зависти.

Больше ревности.

Тяжелее всего остального.

Боль за жизнь, которую он не прожил.

Четырнадцать дней назад, когда Себастиан смотрел, как Ванья и Вальдемар вместе обедают в итальянском ресторане неподалеку от здания полиции, у него возникла мысль. Идея не самая симпатичная, как раз напротив. Но она показалась удачной. По крайней мере, именно там и тогда.

Со временем зависть, которую он питал по отношению к Вальдемару, медленно переросла в злобу и продолжила развиваться в сторону того, что можно определить только как ненависть. Ненависть к высокому, худощавому, элегантному мужчине, имевшему возможность тесно общаться с его дочерью. Его дочерью! Ее объятия и нежность должны были доставаться ему. Любовь тоже.

Ему!

Никому другому!

Несколько раз Себастиан взвешивал, не подойти ли и не рассказать обо всем, но всегда в последний момент передумывал. Он вынашивал мысль каким-то образом сблизиться с Ваньей, чтобы потом, позднее, когда у них сложатся некие отношения, рассказать. Тогда у него, по крайней мере, появилась бы возможность общаться с ней. Узнать ее. Не исключено, что она сочтет, что он предал ее, но останавливало Себастиана не это. Главную проблему составляло то, что когда бы и при каких обстоятельствах он ни рассказал ей правду, он испортит ее отношения с Вальдемаром. И за это она его возненавидит. А она уже и так относится к нему очень плохо.

Когда дело касалось Ваньи, все было непросто.

Конечно, если только она сама не начнет сомневаться в фальшивом отце. Если Себастиану удастся заставить ее самостоятельно сдернуть Вальдемара с пьедестала, на который тот столь нагло взгромоздился, это может привести к успеху. Едва ли это нереально. Что, если она начнет узнавать правдивые сведения о Вальдемаре, причем грязные, которые будут очернять его и основательно пошатнут его героический ореол? Ничто не может заставить человека изменить свои устоявшиеся взгляды так, как его собственные открытия и опыт. Себастиан это знал. Часто человек видит реальную ситуацию только благодаря личному впечатлению от положения вещей. Поэтому поступок всегда ценится больше слов, а поступок, совершенный у тебя на глазах, ценится превыше всего.

При таком собственном открытии могло бы зародиться естественное сомнение в отношении Вальдемара.

Такой ли уж он идеальный отец?

Может, он представляет собой нечто иное?

Значительно худшее.

Если Себастиану удастся подтолкнуть Ванью к такому сомнению, оно породит отчаяние и растерянность. В этой ситуации она почувствует себя одинокой, обманутой и будет открыта к влиянию, открыта к правде и, возможно, в глубине души даже обрадуется ей. Обрадуется фигуре отца, ожидающего ее, в тайне находившегося рядом с ней. Вот в этот момент она, возможно, даже обнимет его, почувствует, что он ей нужен. Когда будет уязвлена и утратит почву под ногами. Будет просто-напросто готова.

План казался отличным. Изощренным, трудновыполнимым, но жизненно важным, если он удастся.

Главное – провести исследование. Никто не идеален. Всем людям есть что скрывать. Надо только добыть материал. А потом подать его наилучшим образом.

План был настолько коварный, что Себастиан сам на секунду засомневался.

Если когда-нибудь выйдет наружу, что он был каким-то образом замешан в очернении Вальдемара, он навсегда лишится возможности общаться с Ваньей. Но если план удастся, это станет поворотным моментом, к которому он так долго стремился. В парадном напротив итальянского ресторана он решил, что она стоит этого. Стоит того, чтобы за нее бороться.

Жизни у него все равно нет.

Отбросив сомнения, он пошел прямо домой, чтобы отыскать номер телефона. Номер, которым очень давно не пользовался. Телефон старого комиссара, являвшегося полной противоположностью Торкеля.

Импульсивный, беззастенчивый, готовый идти по трупам.

Его выгнали из Государственного полицейского управления, когда оказалось, что он, проводя частное расследование в отношении бывшей жены, подбрасывал доказательства для того, чтобы в результате попытаться засадить в тюрьму ее нового мужа за преступления, связанные с наркотиками, и все ради получения права единоличной опеки над детьми. Сейчас Себастиану требовался именно такой человек, как он.

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 140
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?