Проклятый изумруд - Ричард Старк

Она перевела взгляд с револьвера на его лицо и прошептала:

— Да.

— Сама подумай, когда выйти, но не спеши. Только представь, как это травмирует Марию, если она увидит тебя лежащей в луже крови.

— Я не буду торопиться, — сглотнула та.

Из автомата в Хьюстоне Паркер позвонил парню по имени Маккей. Трубку взяла его подруга Бренда.

— Эд рядом?

— Да нет, ходит где-то, и я не думаю, что ему нужна работа.

— А я ее и не предлагаю, мне нужно только имя.

— Для тебя или кого-то еще?

— И то, и другое, — ответил Паркер. — Может, он мне перезвонит в два часа по вашему времени?

— А у тебя что, другое время?

— Да, — ответил он и дал ей номер автомата за углом.

— Я ему передам, — пообещала она и спросила: — У тебя как дела?

— Да так, занят очень. — Он положил трубку и ушел, одетый, как священник, собираясь сделать вклады на все свои девять счетов, а затем перевести деньги на счета в Гальвестоне.

В три часа, переодевшись, он подъехал к автомату, установленному на столбе возле заправки, прямо возле пневмошланга. Он припарковал «таурус» рядом, вышел из машины, и тут же зазвонил телефон.

Эд Маккей, как всегда, был бодр и весел:

— Бренда сказала, что тебе нужно имя.

— Ты знаешь кого-нибудь в Техасе или неподалеку, кто может с этим помочь?

— Я понял, что ты имеешь в виду. Есть тут один тип на примете, он специализируется на испанских именах, может, знаешь его?

— Нет. Хорошо, пусть испанские.

— Ладно, он живет в Корпус-Кристи, и его имя есть в телефонной книге. Он называет себя Юлиус Норте. — Фамилию Эд произнес по слогам.

— Ясненько, — протянул Паркер.

— И не говори, засмеялся тот, — наверное, он был у себя первым заказчиком.

— Позвони ему и скажи, что заедет Эдвард Линч.

— Хорошо, когда?

— Завтра. — Паркер закончил разговор.

На следующий день, завершив все свои банковские дела, Паркер отправился на юг, в Корпус-Кристи — самую южную точку Техаса на берегу Мексиканского залива, совсем рядом с Мексикой и Южной Америкой.

Международный аэропорт Корпус-Кристи располагался на востоке города, к нему вела дорога прямо от Тридцать седьмой трассы, и Паркер нашел поблизости мотель на эту ночь.

В нижнем ящике прикроватного столика он обнаружил телефонную книгу города. Юлиус Норте там значился. Набрав номер, Паркер услышал автоответчик:

— Вы позвонили в компанию «Поко Репро». Сейчас никого нет на месте. Пожалуйста, оставьте свое имя и номер телефона, и мы с вами свяжемся.

Потом то же самое повторили на испанском.

— Эдвард Линч, — сказал Паркер и назвал номер телефона в мотеле и номер комнаты.

Он снова уткнулся в справочник и принялся изучать список местных ресторанов, но не успел выбрать, как раздался звонок. Видимо, Юлиус Норте все-таки был на месте и отслеживал поступающие звонки.

— Мистер Линч?

— Да.

— Ваш друг сказал, что вы можете позвонить.

— Эд Маккей.

— Да, именно он. Где вы?

— Возле аэропорта.

— Вы хотели бы встретиться сейчас?

— Да.

— Вы знаете, где Падре-Айланд-драйв?

— Найду.

— Ну что ж, хорошо, ответил его собеседник и быстро дал четкие указания.

Последовав им, Паркер очутился в квартале, похожем на любой подобный квартал на юге или востоке Штатов, от Мобила до Лос-Анджелеса. Здесь стояли одноэтажные, оштукатуренные и выкрашенные в бежевый цвет домики, без гаражей или веранд, немного потрепанные, расположенные на маленьких неухоженных участках земли, и на многие мили вокруг не было видно не то что деревца — даже высокого кустарника.

Нужное здание располагалось на углу, с навесом для автомобилей, пристроенным сбоку, подальше от перекрестка, и первым сюрпризом стала машина, стоявшая под навесом: блестящая черная «инфинити» с престижным номером, сделанным на заказ. Это авто стоило больше, чем все машины в округе, вместе взятые. Выше звонка на маленькой дощечке виднелась надпись: «Звони и входи».

Сейчас Паркер уже кое-что понял. Во-первых, Норте здесь не жил, соответственно, его не волновало, кто войдет в дверь, а во-вторых, он был богаче всех жителей округи.

Он позвонил, как и было сказано, затем толкнул дверь и вошел в гостиную, оборудованную под контору с двумя столами.

Стол у задней стены слева стоял прямо под окном, из которого был виден навес для автомобилей. Стол представлял собой серый металлический прямоугольник, и тип, сидящий за ним, отложил фотоновеллу, которую читал, как только Паркер вошел. Он выглядел как герой телевизионной рекламы рестлинга — длинные засаленные черные волосы, шея шире, чем лоб, черная футболка, облегающая чересчур мускулистое тело, У него были сплющенный нос, тяжелый рот и маленькие темные глазки под сведенными бровями.

Взгляд, брошенный на Паркера, был невыразительным, но при этом выжидающим, как у сторожевого пса.

Другой стол, ближе к двери и справа, был намного больше, тщательно изготовленный из красного дерева теплого оттенка, отражающего свет.

Зеленая, обтянутая тканью записная книжка с промокательной бумагой, медная настольная лампа, блестящий настольный письменный набор, семейные фото в кожаных рамках — здесь было все. И у мужчины, сидевшего за столом, тоже все было.

Он был одет в белую гуйяберу,[1]которая выгодно подчеркивала его загар, на голове красовался хороший парик каштанового цвета, средней длины и отлично уложенный. У него было гладкое приятное лицо с мягким уклончивым взглядом и следами пластической хирургии, и, когда он поднялся, чтобы поприветствовать гостя, его улыбка явно предназначалась кому-то другому.

— Мистер Линч, — сказал он.

— Мистер Норте, — ответил Паркер и закрыл за собой дверь.

Норте обошел стол, чтобы протянуть сильную, рабочую, явно не тронутую пластикой руку, которая куда более правдиво рассказывала о его происхождении.

Паркер пожал ее, и Норте указал на коричневое кожаное кресло, стоящее напротив стола.

— Присаживайтесь, пожалуйста, мистер Линч, — предложил он. — Скажите, как там наш друг Эд, у него все в порядке?

— Он мне не докладывал.

Норте усмехнулся, и они оба уселись по разные стороны стола.