Маг на побегушках - Владимир Николаевич Васильев

шутки над преподавателями прощались. Без перебора, конечно. Да и сами профессора не отставали. Помню как мы ломились в стену, на которой нам чудилась несуществующая дверь. А один профессор так задурил головы всем первокурсникам-менталистам, что мы во время дежурства по кухне два часа таскали воду от колодца решетами. Повар тогда был очень недоволен.

Я улыбнулся, а Аниса хихикнула, чуть не подавившись кашей.

— У меня, как у лучшего ученика, была просто сказочная стипендия. И нас, студентов, привечали во всем обществе Тирна. Даже в высшем свете. Не как равных, конечно, но приглашали с удовольствием. А еще я…

И тут я прикусил язык, сообразив, что рассказывать девушке, как я путешествовал по спальням местных красоток, будет совсем лишним. Но хорошо, что успел остановиться. Хотя получилось весьма неуклюже. Сообразив, что я о чем-то решил умолчать, Аниса еле заметно нахмурилась, но тут же взяла себя в руки. А я, несколько секунд помявшись, так и не придумал как выйти из щекотливого положения. Поэтому просто перешел к финалу:

— Так я проучился два курса. А как-то летом, уже во время каникул, я дежурил ночью в библиотеке, и она сгорела. Да… как она горела! Наверное, в столице было видно. Ты может не представляешь, как может гореть тысяча кубических саженей книг! Сбежались все маги и студенты. Организовали самый большой магический круг за всю историю мира, наверное. Но все что смогли, это спасти от огня остальные здания университета.

Девушка сочувственно покивала. Меня почему-то порадовало, что она не стала восхищаться моему рассказу о великом пожаре.

— А свалили все на меня. Хотя при начале пожара я просто спал в закутке для дежурных около входа, как мне и предписывалось правилами. Потом, когда разбирали угли, в дежурке нашли сплавленную печурку, на которой дежурные варили себе кофе. Я сам, что интересно, никогда так не делал, но о печке знал. Меня даже в тюрьму не отправили. Просто запретили покидать территорию университета, а клок волос брали у всех студентов в обязательном порядке. Так что бежать смысла не было. От магического поиска так просто не скроешься.

Аниса сочувственно посмотрела на меня. Но я решил рассказать уж до конца о том трагичном происшествии сразу, хотя и не любил даже вспоминать:

— А потом меня вызвал городской судья и даже не собираясь ничего слушать, сообщил мне решение, что меня отправляют отрабатывать ущерб. А я много что мог бы сказать. И что ночью слышал, как от библиотеки отъезжали пара возов, и что почему-то когда сработали охранные амулеты, полыхало уже так, что тушить пожар смогла бы разве что легендарная саламандра, которая рождена в бушующем пламени. Судья только сказал, что я как минимум знал о печурке, но никому не сказал, как предписывается, так что должен радоваться, что так легко отделался. Офицерской службой. А как я мог сказать об этой злосчастной плите, если это обычные студенческие заморочки? Все что-то нарушают и все об этом знают, но никто никого по мелочам не сдает.

— Все стоят друг за друга, это правильно, — кивнула девушка.

— Да нет, не совсем так. Если бы кто-то из студентов стал баловаться некромантией или еще что-то такое ужасное, то покрывать никто не будет. Но мелочи, это да. А когда я говорил проректору, который беседовал со мной, про ночные повозки, тот только отмахнулся, сказав, что это с кухни вывозили отходы. Представляешь, там в студенческой столовой даже были отходы!

Я усмехнулся, но Аниса просто кивнула, не приняв мою попытку пошутить. А я налил себе воды и продолжил:

— Но уже позже, я, прокручивая в голове те события, вспомнил много чего интересного. И то, что возчики на повозках разговаривали тихо и культурно. Ты представляешь себе таких возчиков? Да это типы, которые первым словом в своей жизни произносят не «мама», а «мать твою»! И что буквально за несколько дней до пожара привезли целый воз каких-то сверхценных книг. На них даже эльфы хотели приехать посмотреть. И то, что старичок-библиотекарь уже месяц был в отпуске, а эти загадочные ночные возы видели многие студенты все это время. А проректор ходил вечно невыспавшийся и нервный. В общем, я твердо уверен, что библиотеку месяц обкрадывали, а потом сожгли, чтобы скрыть следы. И библиотекарь, который уже через два дня примчался с целебных вод, похоже, тоже так считал. По крайней мере, он не хватал меня за грудки, а только грустно выслушал мой рассказ. А потом его опять чуть не насильно на те же воды и вернули, сообщив, что он плохо перенес гибель миллионов книг.

Я побарабанил пальцами по столу и решил подводить итог:

— Мне насчитали полтора миллиарда ущерба.

— Сколько? — пискнула девушка, пытаясь охватить в голове сумму, сопоставимую с бюджетом небольшого государства.

— Полтора миллиарда золотых, — усмехнулся я. — Хотя, какая разница? Да хоть бы всего миллион. Жизни не хватит выплатить. Мне дали ранг мага пятой ступени, что очень много для студента, закончившего два курса. Это же уже почти уровень магистра! Так что даже немного натянули, чтобы было жалованье побольше. Еще как-то выписали наследное дворянство. В итоге у меня сейчас теоретический доход тридцать золотых за звание и двенадцать за дворянство. Итого сорок два. И это в день. Если за месяц такое получить, то это пара пудов золота. Надорвешься! — я усмехнулся.

Впрочем, я слукавил, намеренно упомянув немыслимый вес. Никто крупные суммы в золоте не получал и не хранил, ну разве что драконы, да гномы, падкие именно до этого не особо-то и ценного металла. А обычно роль крупных денег выполняли драгоценные камни. Впрочем, я в них разбирался так себе, так как ни в школе, ни в университете больших денег конечно не видел.

— Обидно столько терять, — покачала головой Аниса.

— Да что уж там, — я только махнул рукой, хотя со справедливостью слов красавицы не мог не согласиться. — Хотя бы пять золотых в день как рядовому солдату могли бы оставить. Но хуже другое. Мне положены офицерский паек и обмундирование, когда я на дежурстве. А я, как ты заметила, на вечном дежурстве. Причем бессменно, за двоих магов, хоть и самого низшего ранга. Так что мое содержание должно быть все восемьдесят золотых в день, — я опять усмехнулся недостижимому. — Так вот, подлец интендант меня здорово обворовывает. Мне не привозят ни черта. Только мешок этой простейшей каши раз в