Великая кошачья революция - Андрей Анатольевич Горбунов

все тот же изверг, все тот же кот без души и совести. Этот бессердечный интриган и собакофоб…

Пушок больше не мог молчать.

– Ну что я могу сказать: ошибочка, мяу, вышла, – с чувством, толком, расстановкой произнес беляк и тут же получил затрещину.

– Когда я узнал, что этот монстр сожрал стратегически важных скарабеев, я решил, что он заслуживает смерти, и ничего, кроме смерти, – глухо сыпались доводы из домика. – Но после известия о попытке убийства одиннадцати священных овчарок я подумал, что смерть будет слишком простым наказанием для столь страшного порождения тьмы.

– Ну что я могу сказать: ошибочка, мяу, вышла, – уже без особой надежды на понимание повторил Пушок. Голос фараона между тем резюмировал:

– Я, верховный правитель Мургипта, повелеваю бросить этого кота без воды, пищи и каких-либо других средств к существованию в самом центре Красной земли!

По толпе пронеслась волна ужаса, и эхо голосов бесчисленное количество раз, как заклинание, повторило: «Красная-земля-красная-земля-красная-земля».

– Сейчас городская стража посадит изверга в колесницу и отвезет туда, где ему самое место. А вы, мои любимые подданные, не спешите расходиться. Под конец нашей встречи я гарантировано подниму вам настроение, – продолжал вещать голос из домика. – Сколько можно о грустном. У меня есть для вас просто шикарная новость. Ваш драгоценный фараон женится! Ну, вы что? Где же ваша радость?

В толпе раздались хлипкие хлопки.

– Эй, подданные, куда же вы пошли? А ну всем стоять! Сейчас будет самое интересное: я представлю вам свою невесту. Прошу любить и жаловать – Неферпусси!

Пушка уже почти довели до казенной колесницы, но он из праздного любопытства все-таки обернулся. Лапы намертво вросли в землю: из дворца вышла живая и невредимая Черная Красавица! Будто бы и не было ледникового периода. И будто бы он не тащил ее замерзшее тело через зверские морозы. Черная Красавица цвела и хорошела на глазах. Золотой обруч на ее голове игриво перемигивался с солнечными зайчиками.

– Идиоты, какая она вам Неферпусси! Это же Черная Красавица, – во все горло закричал Пушок. – Черная Красавица, скажи им всем, что на самом деле я хороший кот. А вовсе не изверг и не маньяк. Черная Красавица, я так рад, что ты жива. Черная Красавица, я здесь! Да вот же я! – беляк засемафорил всеми четырьмя лапами.

Из кошачьего домика раздался утробный голос:

– Неферпусси, этот зверь во плоти, похоже, кричит тебе. И почему он называет тебя Черной Красавицей? Ты точно от меня ничего не скрываешь?

– Побойся Гавта, Имхокотя! Что за ужасное имя «Черная Красавица»? Совершенно бессмысленное какое-то, – просунула голову в кошачий домик новоявленная Неферпусси. – Это ведь маньяк. Увидел шикарную невесту фараона, вот и решил с ней в кошки-мышки-цап-царапки поиграть. Откуда я могу знать этого садюгу? Упаси меня Гавт! Ты ведь защитишь меня от него? Вот и славно. Иди ко мне, мой властелинушка. Я тебя умою.

Из кошачьего домика донеслось мурлыкание. Успокоив Имхокотуса, Неферпусси выпрямилась во весь рост, пристально посмотрела на Пушка и, не сказав ему ни слова, пошла во дворец. Стража тем временем сломила сопротивление окопавшихся лап арестанта. Кота бесцеремонно бросили в колесницу. И та тронулась с места.

7

На дне колесницы Пушок обнаружил старый номер «Папируса». Кот аккуратно расстелил газетку и уважил свой мохнатый зад рубрикой «Места, которые мы настоятельно советуем обходить стороной». Если бы пятая точка Пушка была образованной, она бы с превеликим удовольствием прочитала о самом гиблом месте Мургипта – пустыне Красная земля. И очень даже может быть, что от некоторых фактов вся шерсть на теле Пушка встала бы дыбом. Взять хотя бы вот этот абзац: «Нет на Земле более безжизненного места, чем пустыня Красная земля. Птицы там не поют, реки не текут, животные не пасутся, некому по спинке погладить и за ушком почесать. Доказано, что среднестатистический кот не выдерживает физических мук с душевными терзаниями и вешается на собственном хвосте через тринадцать часов после попадания в пустыню. Только больные на всю голову вислоухие варвары осмеливаются путешествовать по Красной земле, ибо их Корширская провинция начинается сразу за линией этой мертвой зоны. И это еще одна причина, по которой мы настоятельно советуем вам обходить Красную землю стороной».

8

Прикорнувшего в пути Пушка стражи самым бесцеремонным образом схватили за шкварник и вышвырнули из колесницы посреди Красной земли. Через пятнадцать минут пребывания в С-а-м-о-м-Г-и-б-л-о-м-М-е-с-т-е-На-З-е-м-л-е Пушок окончательно понял всю плачевность своего положения. В горле пересохло. Раскаленный воздух обжигал легкие. Пот моментально испарялся от адской жары.

В глазах изгнанника потемнело, поэтому он не заметил, как за его спиной на горизонте возник отряд точек. И путь этого отряда определенно лежал через Пушка.

– Мёу-миу-мё? – раздался вдруг голос рядом с Пушком. Беляк от неожиданности подскочил и боязливо обернулся. Перед ним стояло общество серых вислоухих котов. В лапах они сжимали рабочие инструменты и огромные сумки. Мургипетский преступник тут же зажмурился, ожидая, что кочевники немедленно испепелят его взглядом. Вместо этого снова последовал вопрос:

– Мёу-миу-мё?

Только со второго раза Пушок смог разобрать смысл фразы. Вислоухий говорил на палеокошачьем, но с жутким акцентом. Вопрос вольно можно было перевести как: «Зонтик от солнца нужна? Бери. Солнце не жечь – хорошо». Пушок без раздумий схватил зонт и оказался в блаженной тени.

– Огромнейшее спасибо, – закивал кот, но, увидев полное непонимание на мордах вислоухих, перешел на палеокошачий. – Миу-мя.

Главный вислоухий, воодушевленный тем, что его понимают, тут же принялся изливать душу новому знакомому:

– Мяу. Му-му-му.

Пушок кивал и сам себе переводил: «Наш провинций глубоко несчастен. Мы построить там все, что душа угодно. И обеспечить друг друга всеми ширпотребами, какой только можно. Целый сутками нас кушает безделье. Прямо не знамо, чем же тебя-себя-маму занять. Светлый башка на общем пленарном вече придумать наш выход. Единомяукно решить стать наемный рабочими – продавать по дешевка контрафакту, ремонтировать и строить рухлядь. А еще шаурма вкусный готовить из тушкана».

– Вот оно что, – впечатлился на палеокошачьем Пушок, а потом на нем же заподозрил неладное: – А как же тогда все эти разговоры, что в Корширской провинции живут ужаснейшие варвары, у которых нет ничего святого и которые испепеляют взглядом?

– Это наш соседка – Кимриковая провинций, – все с тем же ужасным акцентом на палеокошачьем стал жаловаться вислоухий. – У ней ситуаций, как у наша. Тоже достичь всего-всего. Их тоже кушать безделье. И тоже решиться торговать услугой и ширпотребкой. Но Кимриковый провинций – плохой. Чтобы им достался больше клиенты, чем нама, кимрики чинят нам плохую молву.

– Давно бы уже рассказали всему Мургипту правду…

– Тута и гвоздь.