Договор с вампиром - Ника Фрост

Меня от страха чуть инфаркт не прихватил и захотелось выскочить и огреть чем-нибудь Райнорана по голове! Гад, кроме того, что вошел в мою комнату без спроса, так еще и напугал до полусмерти!

— Через десять минут спущусь, — буркнула я и нехотя стала смывать с себя шампунь.

В назначенное время — я же, блин, пунктуальная — с мокрыми волосами, уже стояла на кухне. Хмуро оглядев все пакеты, которые мужчина соизволил-таки принести, я стала раскладывать продукты.

— А сигареты ты купила? — спросил он, опять напугав меня до заикания, тихо подкравшись со спины.

— Купила, — я даже громко заскрипела зубами, — Но, это не еда — так что… гони бабки, нахлебник!

— Какая же ты мелочная, малышка, — хмыкнул Райноран, — не беспокойся, расплачусь.

— Надеюсь… — не поворачиваясь к нему спиной сказала я, не прекращая заниматься делом.

— А что сегодня на ужин? А то обед я пропустил, — он горько вздохнул.

— Мясо!

— Шикарно! Рассчитываю на твой кулинарный талант, Елизавета, — после этого послышались его легкие, едва слышные шаги, потом скрипнула паркетная доска перед лестницей, и я выдохнула. Можно спокойно готовить, никто над душой стоять не будет.

Через час, когда у меня уже практически все было готово, вдруг раздался звонок в дверь. Я, нахмурилась и, скинув фартук, пошла открывать. По пути надеясь застать там не очередного Райнорана, а… А кого я могла там застать если звонили в домофон у калитки, а в дверной звонок?!

Подойдя к двери, я заглянула в глазок и тихо выругалась. На пороге стоял мой муженек, собственной персоной, чтобы ему икалось!

— Чего тебе надо? — широко распахнув дверь, спросила я недовольно.

— Отойди, дай пройти, тут дождь, — муж был, как обычно, в своем репертуаре.

Нехотя я зашла в дом, чтобы он смог войти.

— Ну так и зачем ты приехал? — подождав, пока он закроет входную дверь, спросила я.

— Ты сегодня прямо сама не своя, Лизка! — Вадик даже покачал головой. — Родители твои звонили, говорил же, беспокоятся о тебе, хотят…

— Да плевать мне, что они там хотят и думают! — все, что так долго копилось у меня, в отношении этого гада, моего мужа, и моих родителей, наконец-то вырвалось наружу. — Я тебе сегодня уже сказала: без документов нам не о чем с тобой разговаривать!

— Я пока не готов…

— Что ты не готов? У тебя уже ребенок скоро родится, папашей станешь!

— Лиз, — муж вдруг схватил меня за руку. — Я… думаю…

— Малышка! — произнес вдруг Райноран, перебивая Вадима, у меня за спиной. — А кто это такой?

Я не спешила с ответом, удивленная реакцией Вадика, на появление нового действующего персонажа. Потому что у него глаза были размером даже не с блюдце — с десертную тарелку… Такое ощущение, что у меня сейчас за спиной не обычный мужчина стоит… а голый…

— Это… мой, надеюсь, в скором времени, бывший муж, — пробормотала я и, набравшись смелости, хотя, скорее победило, все же, дикое любопытство, немного обернулась.

Райноран, нет, голым он не был, увы. Он был одет… Но вот одет он был просто феерично: в одно узкое черное полотенце, обернутое вокруг бедер, которое едва прикрывало нижнее белье. Интересно, а было ли на нем вообще сейчас это самое белье?! От снедающего меня любопытства руки уже сами собой готовы были потянуться к краям полотенца, чтобы проверить свою теорию, чему я крайне удивилась. Никогда раньше я не была столь не сдержана в мыслях, а уж тем более в своих поступках, да еще и в таких безрассудных! Точно, с моей головой в последнее время что-то не так, особенно после появления странного незнакомца в моем доме и жизни!

— Ты не говорила, что у тебя есть муж, — Райноран нахмурился и смерил фигуру Вадика презрительным взглядом.

— Да мы с тобой вообще как-то мало разговаривали, — начала было оправдываться я, затем, подумав, что объясняться я перед ним, в общем-то не обязана, добавила, — и какая тебе разница? Есть или нет?

— Так вот чья машина стоит в гараже, — вдруг отмер Вадик, — мы еще не расстались, а ты уже любовника завела, значит?

— Слушай, ты, — я со злостью посмотрела на охамевшего в край мужа, — это не я себе любовницу завела, и это не я жду от нее ребенка, а ты! — сделав шаг к нему, больно ткнула его указательным пальцем в грудь, — так что свои претензии, будь так любезен, оставь при себе! От тебя мне теперь кроме бумаг ничего не нужно… и, надеюсь, с моей квартиры ты тоже съедешь в ближайшее время!

— Не забывайся! Это и моя квартира… Да и любовничек твой тебе купит…

— Чтобы через минуту тебя здесь уже не было! — заорав, перебила я Вадима и пулей вылетела из прихожей, случайно задев при этом плечом застывшего на пороге Райнорана.

Вбежав на кухню, я закрыла за собой дверь и, прислонившись лбом к стене, тяжело вздохнула. Ну почему… почему в моей жизни все так складывается? Вроде у меня все есть: родители, сестра, муж. Но, при этом, я для них словно лишняя. Для мамы, бывшей фотомодели, я неудавшаяся ее вариация, в отличии от красавицы сестры: ни шикарной внешности у меня нет, ни богатого мужа. Для отца я неудачница: ни карьеры, ни, опять-таки, мужа влиятельного. Для сестры я просто никто, не ее я поля ягода — о чем ей со мной говорить, если я не вращаюсь в нужных кругах? Она дама занятая, если позвонит поздравит с днем рождения, да и ладно. Ну а для мужа я была очень удобной и выгодной партией. Связи отца, деньги моей семьи… Он всем этим с удовольствием пользовался, не стесняясь, и когда мой отец продал бизнес и они все дружно укатили в Испанию, тогда я стала и ему ненужной — что с меня взять-то? Дом принадлежит родителям, машины они свои продали, только квартира и моя машина, но и те, по нашим законам, можно расценивать как совместно нажитое имущество. Зная все это, Вадик вел себя нагло и вертел мною как мог, а я же все это спускала ему. Привыкла уже жить с девизом «Да не трогайте Вы меня, просто оставьте в покое!», затюканная своим семейством, вот и пожинаю теперь плоды своего выпестованного и годами взращиваемого пофигизма.

Через пару минут дверь на кухню приоткрылась и внутрь вошел Райноран.

— Я помог ему… эм-м… уйти. Малышка, он тебя что, обижал? — участливым голосом вдруг спросил он, увидев меня, отчего мне тут же захотелось разрыдаться. Прильнуть к его груди и всласть выплакаться. Но я понимала, что никому, кроме себя, я не нужна. А уж тем более — совершенно незнакомому мужчине, который меня и знать-то не знает. Так что оставлю я свои слезы, как обычно, при себе.

— Нет, — я отошла от стены и покачала головой, — просто… это, в целом, не важно.

Стоять без дела мне не хотелось, да и в духовке уже давно поспело мясо, поэтому я, вернув своему лицу спокойное выражение, бодро протопала к плите.

— Иди одевайся, ужин готов, — бросила я.