Петербургские доходные дома. Очерки из истории быта - Екатерина Юхнева

Должна уведомить читателей, что характеристики архитектурных стилей, изложенные в этой главе, предельно кратки. Я упоминаю лишь об основных признаках каждого их них, в объеме, достаточном для узнавания-определения при взгляде на облик здания.

Тема эта чрезвычайно любопытна. Заинтересовавшиеся должны, конечно, обратиться к книгам специалистов-архитекторов.

Когда строительство доходных домов только начиналось, в архитектуре господствовал классицизм. Внешне доходные дома эпохи классицизма, декорированные колоннами, пилястрами, наличниками и фронтонами, многоколонными портиками, ничем не отличались от особняков, казарм или официальных зданий. Например, фасад четырехэтажного дома Косиковского (на Б. Морской ул., 14), построенного в 1814–1817 годах по проекту В. П. Стасова, украшала многоколонная лоджия. Для доходных домов еще не появилось специальной архитектурной формы — между обликом здания и его функцией возникало расхождение.

Отличительная черта классицизма — симметричная система с подчеркнутым главенствующим центром — целесообразна для дворца или особняка, но она бессмысленна для доходного дома. В подобных домах не было главного, что следовало бы выделить положением в центре, декором или другими традиционными средствами, и не было второстепенного, подчиняющегося этому главному, а самое основное — отсутствовало единство внутренней структуры.

Дом № 14/15 по Б. Морской. Современное фото

Н. В. Гоголь в известной статье «Об архитектуре нынешнего времени», опубликованной в 1834 году, резко критиковал архитекторов-классицистов за то, что они «дома старались делать как можно более похожими один на другого», а колонны «начали приставлять к зданию без всякой мысли и во всяком месте».

В 1830-е годы в строительстве доходных домов появляются новые тенденции: попытка соотнести экономичность и практичность. Фасады домов начали декорировать предельно просто, они стали невзрачны и скучны. Н. В. Кукольник в статье, опубликованной в 1840 году в «Художественной газете», писал: «Теперь видим целые улицы в четыре этажа. Неужели это не украсило Петербурга? Напротив. Глазам стало так скучно, так грустно в этом однообразном, каменном лабиринте…» Желание бороться с архитектурной скукой привело к появлению нового архитектурного стиля — историзма, или «ретроспективного стилизаторства».

Мощное идейно-художественное движение — романтизм, развернувшееся в 1820–1830-х годах, охватило все области духовной жизни, отразилось в религии, философии, политике. Особенно полно и ярко это движение воплотилось в литературе, музыке и живописи, составив целую «эпоху романтизма» в их истории.

Не мог не затронуть романтизм и архитектуру, на смену «спокойствию» и «благородной простоте» классицизма пришел новый стиль — романтизм с мятежным духом противоречия.

«Архитектура, — утверждал Н. В. Гоголь, — должна быть как можно своенравнее: принимать суровую наружность, показывать веселое выражение, дышать древностью, блестеть новостью, обдавать ужасом, сверкать красотою, быть то мрачной, как день, охваченный грозою с громовыми облаками, то ясною, как утро в солнечном сиянии».

При возведении зданий архитекторы стали использовать мотивы и закономерности известных в прошлом архитектурных стилей — готики, ренессанса, барокко и других. В позднейшем искусствоведении эти ретроспекции получали названия с приставкой «нео» (неоготики, необарокко, неогрек и т. п.) или, при негативном к ним отношении, «псевдо» (псевдоготика и др.). Современники же называли такие постройки в «готическом вкусе», в «египетском вкусе», в «русском вкусе» и так далее, или на французский манер, прибавляя перед названием «а la».

В одних случаях такие постройки чуть ли не полностью повторяли исторические прототипы, в других же сходство ограничивалось лишь отдельными декоративными мотивами в духе того или иного стиля, а общая объемно-пространственная композиция здания была уже совершенно иной, отвечающей требованиям своего времени.

Отдельные здания ретроспективного стилизаторства появляются уже в 1810–1820-х годах. В 1830-х годах и особенно на рубеже 1840-х годов их число быстро увеличивается. Расширяется диапазон стилевых прототипов.

Единственный в Петербурге доходный дом в египетском стиле находится на Захарьевской ул., 23. Построен он был по проекту архитектора М. А. Сонгайло в 1911–1913 годах для Л. И. Нежинской. Входы на парадные лестницы охраняют огромные статуи египетских богов, держащих в скрещенных на груди руках ключ жизни — анх. Головы их венчают солнечные диски со священными кобрами — уреями. Над дверями — священные жуки-скарабеи с распростертыми крыльями, символизирующие солнце и защиту.

На стенах лестниц многочисленные изображения лотоса — символа плодородия и царской власти в Древнем Египте. Два нижних этажа украшены мощными колоннами, каждую из них венчают по три лика богини неба Хаттор. Эркеры украшены медальонами с профилем фараона в обрамлении уреев. Верхние этажи украшены барельефами сцен из загробной жизни, копирующими росписи погребальных камер египетских фараонов.

Такое оформление жилого дома несколько странно, но это еще раз доказывает, что «историзм» брал от предшествующих стилей лишь внешний декоративный облик, не интересуясь его внутренним символическим содержанием.

Египетский стиль. Доходный дом (Захарьевская ул., 23). Арх. М. А. Сонгайло. Фото начала XX в.

Среди жильцов этого необычного дома было много офицеров гвардейских полков. А в особенно роскошных апартаментах здания располагались посольства Бельгии и Румынии.

В России в 30-е годы XIX века во время упадка классицизма становятся модными неогреческий (неогрек) и помпейский стили, основанные на «цитировании» декоративных мотивов античной архитектуры — как греческих, так и римско-помпейских.

Самым важным для древних греков в архитектуре было возведение храмов и других общественных сооружений. Пожалуй, самой чистой стилизацией в неогреческом стиле стал павильон Бельведер, возведенный с 1853 по 1856 год на возвышенности в Луговом парке Петергофа по проекту А. И. Штакеншнейдера. Главный вход напоминает собой знаменитый восточный портик афинского Эрехтейона. Архитрав его поддерживается прекрасными кариатидами. Верхний этаж со всех сторон окружен величественной колоннадой из 28 ионических колонн серого гранита.