Волшебные капли для Субастика - Пауль Маар

Чтоб удобней было класть

Им на зуб что повкуснее

И сжевать все поскорее.

Хлоп — закрылась пасть без слов,

И не видно тех зубов! —

тут же на скорую руку сочинил подходящую песню Субастик.

— Видно не видно, а чистить нужно! — строго сказал Мартин. — К тому же ты не кашалот и даже не крокодил! Во-первых, зубная паста убивает микробы…

— Вот не думал, что ты такой кровожадный, — покачал головой Субастик.

— …а во-вторых, — не дал сбить себя с толку Мартин, — от нее вкусный запах…

— Вкусный? — оживился Субастик, схватил пасту, выдавил полтюбика на щетку и сунул в рот. — Ммммм, протянул он, громко чавкая. — Твоя паста пахнет классно! А на вкус — так вовсе песня! Ешь, Субастик, но не тресни!

— Что ты делаешь?! — крикнул Мартин, подскакивая к Субастику. — Всю пасту мне извел!

— Да я тебе полтюбика оставил! Ешь на здоровье! — великодушно протянул ему пасту Субастик.

— Какой ты добрый! — съязвил Мартин, отбирая у Субастика изрядно помятый тюбик.

Мартин принялся чистить зубы.

— А ты сегодня опять до ночи будешь занят? — спросил Субастик, снова укладываясь в постель. — Может, замотаешь?

— Не могу, к шожалению, — прошамкал Мартин, не вынимая щетки изо рта.

— Понятно, — разочарованно сказал Субастик.

— Постараюсь вернуться пораньше. Может быть, даже сразу после обеда, — пообещал Мартин и взялся за полотенце. Нужно было спешить.

Вчера он действительно поздно вернулся к себе в комнату. Сначала господин Дауме раздал лыжи тем ученикам, у кого не оказалось своих. Среди них был и Мартин. Потом господин Лейтпрехт показал им, как пристегивать лыжи к ботинкам, а после чая их уже повели на ближний склон. Господин Дауме взял себе тех, кто умеет кататься, а господин Лейтпрехт остался с новичками, которым было велено тренироваться на пригорке возле самого лагеря. Первым делом господин Лейтпрехт показал им разные стойки и как исполнять основной поворот, так называемую короткую дугу. На этой короткой дуге Мартин умудрился шмякнуться три раза подряд. Но не сильно. Он так удачно падал, что довольно быстро опять поднимался на ноги.

Вообще ему даже показалось, что кататься на лыжах не так уж и сложно. Во всяком случае, кое-кто падал еще чаще, чем он. Один мальчик из параллельного класса, например, весь урок пробарахтался в снегу.

Вчера за ужином Мартин изо всех сил старался показать, что страшно проголодался. Он сразу положил себе на тарелку две порции сосисок, одну съел сам, другую незаметно сунул в карман куртки и отнес Субастику.

Сегодня он надеялся провернуть тот же номер. Дело непростое! Это хорошо, когда сосиски, а что делать, если дадут гороховый суп?

Субастика тоже очень волновал вопрос снабжения продуктами.

— Как это ты придешь только после обеда? — с тревогой спросил он. — А когда я буду завтракать? Ты что, хочешь, чтобы я тут с голоду умер? Паста не в счет!

— Я тебе обязательно половину своего завтрака принесу, — пообещал Мартин. — Только после обеда.

— Ты бы еще сказал — завтра, — обиделся Субастик. — Конечно, как я, болван, сам не додумался! Завтрак полагается есть завтра. Хорошо, что друг Мартин напомнил.

— Не знаю, что и придумать! — Мартину и самому было очень жалко Субастика. — Не могу же я на глазах у господина Дауме взять тарелку и пойти к себе. Он сразу прицепится: «Пепперминт! Ты куда? Опять отбиваешься от коллектива? Я не позволю никому кусочничать по углам!»

— А я и не собираюсь есть в углу! Так и скажи ему! — разгорячился Субастик. — Еще чего! Вот тут, по центру, и расположусь со всеми кусками!

— С какими кусками?! — рассмеялся Мартин. — У нас на завтрак дают булочки с джемом, колбасу, сыр и чай.

— И ни одного кусочка торта? — огорчился Субастик.

— Нет, торт с утра никто не ест, — ответил Мартин.

— Странные люди, — пожал плечами Субастик и загрустил. — Плохо дело…

Живот мой торта очень просит.

На целый день меня тут бросят!

Без завтрака сиди тут до обеда

И дожидайся сытого соседа!

— Я же не волшебник, и у меня нет волшебной Палочки, чтобы я мог тебе сюда завтрак заказать! — попытался оправдаться Мартин.

— Волшебные палочки устарели! Вчерашний день! — возразил Субастик. — Ты же можешь просто пожелать…

— Пожелать-то можно чего угодно… — сказал со вздохом Мартин.

— Вот именно! — оживился Субастик. — Тогда пожелай мне, пожалуйста, большой-пребольшой, очень сытный завтрак. А лучше два или три.

— Может, сразу десять? Чего мелочиться? — рассмеялся Мартин.

— Десять? Прекрасно! — обрадовался Субастик и быстро повязал себе полотенце вместо салфетки. — Да… Чуть не забыл. Не забудь пожелать мне побольше сосисок, пирожных и малинового мороженого. Одну порцию. Но большую. Ну, поехали, я готов!

— Куда поехали? — не понял Мартин, который за разговорами уже успел помыться, одеться, причесаться и собирался как раз уходить.

Субастик укоризненно посмотрел на Мартина. Бывают же такие непонятливые мальчики!

— Ты же хотел мне пожелать на завтрак чего только мне угодно! Сам сказал… Так давай, желай!

— Да я желаю, желаю… Голову уже сломал, как мне добыть какой-нибудь еды… — ответил Мартин.

— Во-первых, добыть нужно не тебе, а мне! — поспешил уточнить Субастик. — Так что ты поаккуратней! Тебя и так сейчас накормят. А во-вторых, нужно не голову ломать, она нам еще может пригодиться, а просто вслух ясно и громко сказать: «Желаю, чтобы Субастик получил десять завтраков с…». Ну и далее по списку.

— Может, мне еще выйти в коридор и покричать? — сердито спросил Мартин, которому уже надоел этот странный разговор.

— Зачем кричать? — терпеливо ответил Субастик. — Достаточно будет, если ты своим обычным голосом четко скажешь: «Же-ла-ю…»

Видя, что до Мартина так и не доходит, что он должен сделать, Субастик подошел к нему, показал пальцем на свой рот.

— Смотри сюда! — скомандовал он. — Открываем рот и говорим. Повторяй за мной! Же-ла-ю…

Мартин покорно повторил:

— Же-ла-ю…

Субастик удовлетворенно кивнул головой и продолжил:

— …чтобы Субастик получил десять завтраков с сосисками, горчицей, клубничными пирожными и малиновым мороженым с кучей жареной картошки, кетчупом и взбитыми сливками!

— …чтобы Субастик получил десять завтраков с… — эхом отозвался Мартин. — Все, надоело! — очнулся вдруг он. — Уже почти половина восьмого, некогда мне тут с тобой играть…