Пленница его желаний - Анна Леманн

— Вы станете младше? – рассмеявшись, интересуюсь, впервые за всё время расслабившись, ведь между нами около метра, и я могу свободно стоять. А ещё… сейчас, когда он улыбается и наконец не смотрит на меня тем самым устрашающим взглядом… мне не так сильно страшно.

— Нет, мы можем стать друзьями, — поддержав меня и тоже коротко рассмеявшись, отвечает Герман.

— Мы? – шокировано переспрашиваю и тогда мужчина встав, вновь подходит ко мне.

— Почему нет? – задаёт вопрос хмыкнув. – Тебя смущает мой возраст? Разве все твои друзья твоего возраста?

Могу ли я дружить с таким человеком, как Герман? Не думаю? Ведь он и правда, старше. Отец будет точно против. Да и вообще, что может быть общего между мной и этим мужчиной? Зачем ему эта дружба? Мы точно разные… а друзья – у них должны быть похожие интересы.

Вообще у меня нет друзей. Лишь Лара, но она моя сестра. А подруга, просто друзьями я не обзавелась. Мне неинтересно то, чем сейчас занимается нынешняя молодёжь, а им неинтересны мои увлечения. Вот и всё… Друзей у меня нет… Хотя иногда это так печально.

— Нуу… вы… — начинаю я, но меня прерывают.

— Отойди от неё, — доносится рык папа у двери в гостиную. – Немедленно!

Герман

— Прохор, – произношу я и с улыбкой отхожу от ангелочка, прекрасно понимая, о чём сейчас думает отец Милы. – Я как раз к тебе. Есть дело, — говорю, взглянув на него.

Его лицо пылает ненавистью, а руки так и мечтают убить и выпотрошить мои внутренности. Глаза наполнились тонкими кровавыми линиями, говорящими о том, что я близок к собственной смерти.

Нет, вы не думайте, что я слабее Прохора, просто привык уступать старшим и в открытый бой не вступать, только если они мне дорогу не перешли. Прохор мне пока ничего не сделал, да и ангелочек не поймёт, если я её отца трону.

— Именно поэтому ты прижал сейчас мою дочь к стене? – в свою очередь, интересуется мужчина, цедя свои слова, сквозь зубы. Жена мягко его придерживает за руку, готовая в случае чего сдержать порыв мужа.

Правильно… Прохор нервозен.

— Я? Разве я посмел бы? – задаю вопрос, изобразив удивление и лёгкое недовольство обвинением.

По факту Прохор прав, я прижал Милу к стене, но он даже не догадывается, сколько сил мне пришлось приложить, чтобы не прижать ангелочка к стене своим телом, вжаться в неё, впиться в её губы поцелуем, обласкать её всю. Довести до того состояния, когда она будет стонать мне в губы и просить большего. Эти испуганные глаза, тонкий голосочек действовали на меня невероятно возбуждающе, получше всяких там мужских добавок. А её тело, такое плавное, изящное, в нужных местах объёмное, всё как я люблю, манило ещё больше. Мои руки так и тянулись притронуться к каждому миллиметру, сжать, укусить, поцеловать, зализать… Ух, эта девушка даже не знает, как действует на меня… особенно после вчерашнего, когда я видел её практически нагую.

Ангелочек этого не знает, но мы вчера с ней виделись. Наплевав с утра на всё, так как мои мысли и так были вовсе не о работе, а о маленькой фигурке в белом платье, я приехал к дому Прохору. И вовремя, так как именно в этот момент ангелочек вышел из дома и сел в машину. Я приказал водителю следовать за чёрным бмв, и мы приехали к спортивному комплексу. Там Мила встретилась с рыжеволосой женщиной и обняв её, они последовали внутрь.

В здание я вошёл следом, боясь упустить из виду эту парочку. Мне жизненно необходимо было знать, где, куда они пойдут и что будут делать, и возможно, даже присоединиться. Их пунктом назначения стал бассейн, куда мне, к сожалению, доступ был закрыт из-за отсутствия всего необходимого. Но я нашёл другой путь и пройдя в кафешку, откуда открывался вид сверху на бассейн, стал ждать выхода ангелочка.

Робко сжавшись девушка вошла с той самой рыжеволосой, которая в отличие от ангелочка шла уверенно и ни капли не стеснялась своего купальника. На Миле он был скромным, без излишеств, чёрный обыкновенный, который сейчас назвали бы детским, так как не было ни открытых ягодиц, ни даже груди, хоть живот девушки был открыт. Но даже он сидел на ней хорошо. Низ подчёркивал аппетитные ягодицы, а лиф не скрывал немаленький размер груди девушки. Увидев её, я облизнулся и даже пришлось скинуть бумажное полотенце на ноги, дабы скрыть мою реакцию на Милу.

Долгий час я смотрел, как девушка плавала в сопровождении своей подруги, прыгала в воду, хохоча как самый счастливый человек, соревновалась с рыжеволосой. А я лишь сидел и наблюдал… и мне это нравилось. Смотреть на то, как счастлив ангелочек и как радостно улыбается.

— Герман, я тебя предупреждал, — вырвав меня из воспоминаний, рычит Прохор и делает шаг ко мне.

— Пап, я сама, – вдруг подаёт голос ангелочек, после чего все оборачиваются к девушке.

— Что сама? На стену полезла? – недовольно спрашивает её отец.

— Нет, просто ты же знаешь, я не люблю посторонних, а господин Айдаров стал подходить ближе, увлёкшись беседой. Я всего лишь испугала. Он не виноват, — стала заступаться за меня Мила и тогда я посмотрел на неё иначе. Не как на прекрасную трусишку, а как на слабого воина, готового сражаться и помогать, но боящегося причинить вред другому. — Не надо ссориться, прошу, – взмолилась она отцу.

— Что же, тогда, пожалуй, Герман, — начал Прохор, выделив моё имя. – Пойдём в мой кабинет и обсудим твоё дело. Если оно, конечно, есть…

— Есть, — уверенно отвечаю ему, взглядом показывая, что дело и правда серьёзное.

Мила

— Мам, папа его убьёт? – спрашиваю родительницу, грызя ногти от страха за мужчину, которого папа может лишить жизни, думая, что тот хотел причинить мне вред. А он ведь просто предложил дружить. Также ведь делают все люди, просто не все озвучивают этот вопрос. Наверное, господин Айдаров тоже мало с кем дружит, если не знает, как это делается. Дружба – она появляется сама собой, без слов и предложений.

Но всё равно, я не могу дружить со столь взрослым мужчиной. Это же ведь, неправильно и… неприлично. А вдруг у него есть жена и она будет против? Я, например, не хотела бы, чтобы мой муж общался с девушками. Часто слышала о том, что они уводят мужей из семьи.

Нет, конечно же, я не собираюсь уводить господина Айдарова из семьи, но его жене всё равно будет неприятно.

— Мила, всё будет в порядке, — успокаивает меня мама. – Съешь мармелад лучше и прекрати волноваться. Прохор его если и убьёт, то точно не в этом доме, — говорит она и ставит передо мной бумажный пакет с мармеладом.

— Вывезет его в лес? – хохотнув, спрашиваю я, поддержав мамину шутку, поняв, что она права.

— Да-да! И заставит есть червяков, — продолжила мама в тот момент, когда я собиралась насладиться черничным жевательным червячком, которого только что достала из пакетика.

— Мама! – возмутилась я. – Это же мерзко! – изобразила на лице ужас и отвращение.