Обычная магия-3 - Андрей Волковский

дом. В окне второго этажа колыхнулась штора. Руслан готов был поклясться, что там только что стоял наблюдающий за двором ребёнок.

— И повторяю, — добавил спецотделовец, — я никаких следов существ не вижу. Так что это не по нашей части. Свободны, молодые люди. Разводят тут суету на пустом месте.

Бьёрн нахмурился и, кажется, собрался врезать недобросовестному сотруднику. Руслан ухватил его за руку и сказал:

— Пойдём, Бьёрн. Оно того не стоит.

Спецотделовец зыркнул на них и торопливо отошёл к полицейским.

— Тут дети по ночам шастают, а он — “не по нашей части”, — тяжело глядя вслед мужчине, проговорил Бьёрн.

— Мы и сами разберёмся, — отозвался Руслан. — Поехали в лагерь.

— Ладно, — плечо Бьёрна расслабилось. — Поехали. Раскрутим это дело, а потом этот урод и работу потеряет, и на свободе не останется.

Никому не говори. Часть 2

12 июля

Знакомый таксист безропотно приехал в полчетвёртого утра и увёз видящих обратно к лагерю.

Бьёрн договорился, что таксист подождёт. Правильно, а вдруг ребёнка после изгнания существа надо будет срочно везти куда-нибудь? В больницу, например. Или к Сторожу.

В предрассветных сумерках мёртвые яблони казались ещё страшнее. Ветер шевелил их ломаные ветки, и они жутко скрипели. Точь-в-точь как в фильме ужасов или кошмарном сне.

Бьёрн начертил перед собой знак поиска. Тот ярко засветился и полетел куда-то левее плиты с люками. Завис в воздухе и вспыхнул.

— Он там! — крикнул Бьёрн. — Ставь защиту!

Сам наставник кинулся к люкам, видимо, желая отрезать монстру путь к отступлению.

Руслан начертил три защитных знака и на секунду пожалел, что рядом нет Змей. Вот бы всем вместе ...

Встряхнулся и вгляделся в темноту между деревьев.

Невысокий силуэт он разглядел почти сразу. Неестественной шаркающей походкой “покойник” вышел из-за дерева. Потом вдруг ускорился и попытался обогнуть Бьёрна. Тот встретил его знаком.

Монстр хрипло зашипел и шарахнулся в сторону. Замер, притаившись за одной из мёртвых яблонь.

Руслан ощущал, как сердце колотится где-то в горле. Ладони стали липкими. По спине под курткой тёк пот. Во рту пересохло.

Существо повернуло голову в его сторону, и Руслан с ужасом увидел белёсые вздутия вместо глаз.

Бьёрн шарахнул в сторону монстра несколькими знаками. Тот застыл на пару секунд, а потом перебежал за соседнее дерево.

— Ученик, сюда! Швыряй в него знаками!

Руслан тут же домчался до наставника. Встал на плиту, напряжённый и еле живой от страха. Где же монстр? Не видно! Где он?!

Бьёрн прыгнул в люк. Руслан огляделся. Где. Этот. Монстр. Где он?

И что за странный шум? До него не сразу дошло, что он слышит собственное дыхание.

Совсем рядом вдруг прохрипело:

— Стой...

Руслан стремительно развернулся. Монстр, прикрывая жуткое лицо руками, стоял метрах в трёх от бетонной плиты.

Видящий еле сдержался, чтобы не метнуть знак изгнания. Почти законченный символ мерцал на кончике ножа. Это рука, в которой зажат нож, дрожит или воздух дрожит от напряжения?

Монстр вздрогнул и снова захрипел:

— Помоги...

Из люка высунулся Бьёрн.

— Надо же, оно разговаривает! — восхитился он.

Наставник выбрался наружу и сказал:

— Как раз ловушку на скорую руку закончил. Так, ты, ужас яблоневого сада, прыгай-ка в свою нору. Я тебя могу и сам сунуть, но если ты решил заговорить, то прояви-ка добрую волю.

Бьёрн ткнул пальцем в сторону люка.

Монстр слушал, склонив уродливую голову к плечу. Потом медленно поплёлся к своему убежищу. У люка он замер и по-прежнему невнятно повторил:

— Помоги...

— Прыгай! — велел Бьёрн.

Существо тяжело спустилось в “нору”.

— Хорошо. Счас мы тебя изгнанием обработаем. Будет больно.

Руслану показалось, что монстр кивнул.

— Давай вместе, — неожиданно предложил наставник.

Со второй попытки двойное изгнание получилось. Переплетённые знаки высверкнули и ударили монстра. Тот пошатнулся, но устоял.

— Так, так, — сказал Бьёрн. — Не сработало. Не хочешь вылезать из ребёнка?

Монстр тяжело помотал головой:

— Хочу... помоги...

— Так выметайся!

— Нет... не могу...

Каждый звук давался ему с явным трудом.

— Надо же, — пробормотал Бьёрн.

Потом громко спросил:

— А кто ты, знаешь?

Монстр задвигал руками, словно силясь объяснить что-то недоступное словам. Потом опустил руки, постоял, покачиваясь, и наконец выдавил:

— Туман... страх...

Бьёрн несколько секунд думал, сосредоточенно хмурясь, потом щёлкнул пальцами и воскликнул:

— Подземный туман!

Существо кивнуло.

— Эй, ты должен быть дымкой и пугать детишек! Совсем по-другому пугать! Как так?

Монстр обнял себя за плечи, сгорбился и прохрипел:

— Умер... внутри... не выйти!

— В тебя попал ребёнок и умер?

— Да... долго-долго умирал...

— Так, а что на Фрунзе?

— Бросил! Ищу... не могу уйти... ищу... пусть придёт... прощу... покой...

Существо опустилось на дно своего логова, словно обессилев.

— Так, значит, там живёт пацан, который бросил другого пацанёнка умирать в этом люке. И эта тварь пытается найти живого, — пробормотал Бьёрн. — Последнее желание?

— Да... не могу уйти... помоги...

— Из-за смерти ребёнка они с подземным туманом слились, и туман теперь запечатан в теле. Ему нужно выполнить посмертное желание, чтобы освободиться, — пояснил наставник.

Бьёрн снова обратился к монстру:

— Что хочешь от того пацана, который на Фрунзе живёт?

— Хотел мстить... Давно... Теперь устал... Простить... Устал...

— Что будем делать? — сумел наконец выжать из себя вопрос Руслан.

— Счас эту тварь выпустим в её нору, а то утром тут все со страху перемрут. Этого красавца же и людям видно. А потом поедем на Фрунзе и будем думать, как с пацаном поболтать.

— А дети, которых он ловил? С ними всё хорошо?

— Что ты делал с детьми?

Монстр прохрипел:

— Метка... себя дал.. искать... нет следа...

Руслан ничего не понял, но Бьёрн кивнул.

Потом наставник бесстрашно прыгнул в люк. Руслан облился холодным потом, но ничего страшного не произошло: Бьёрн стёр несколько знаков — монстр упал на прелую листву и пугающе прытко ввинтился в зазор между трубами.

— Так что он сделал с детьми? — спросил Руслан, когда они перелезли через забор и пошли к такси.

— Подземный туман может ненадолго вселяться в человека. И разделяться может. Ну, то есть