М – значит мотивация! - Маргарита Александровна Гришаева

сюрприз мне заготовил куратор. Сколько всего хорошего на меня сегодня свалилось. И вот я с нетерпением ожидаю, что мне сейчас вручат какой-то интересный подарок, но что-то пошло не так. Вместо того чтобы принести подарок ко мне, магистр Двэйн, кажется, предпочел перенести меня к подарку.

— Идемте, — решительно заявил мужчина, подхватывая меня за руку.

— Но… — попыталась возразить, но куда там.

— Идемте, — ободряюще улыбнулся мужчина, — Я же вижу, вы так основательно готовились к этому вечеру, обмануть ваших ожиданий я не могу.

И сначала я решила некоторое время не сопротивляться. Просто, наверное, подарок где-то в другом корпусе, не уведет же он меня далеко. Сейчас быстренько сходим, и я вернусь. Тем более я же пришла раньше назначенного времени, а ведь девушке вообще положено опаздывать.

Но с каждым мгновением мы отдалялись от корпуса все дальше и приближались почему-то к воротам академии. Вот тут я уже начала нервничать. Да что же такого он мне пообещал? Почему моя бедовая голова не слушала, когда со мной разговаривали! Куда он меня сейчас уведет? А вдруг я опоздаю к милому Антейну?

— Магистр … — снова попыталась высказаться я.

— На сегодняшний вечер для тебя я просто Алистар, — обезоруживающе улыбнулись мне и подмигнули, а я совсем впала в прострацию.

Что происходит? Почему я не возражаю? Почему покорно иду вслед за куратором, когда там сейчас меня ждет мой милый, встречи с которым я добивалась почти полгода?

И вот я уже набралась сил признаться, что я не слушала тогда, и что совершенно не нужна мне его мотивация, и вообще я опаздываю на встречу с другим.

Но не успела и рта раскрыть, как внезапно поняла, что уже сижу полумраке наемной кареты, и мы куда-то едем.

Вот и все, я прошляпила свой шанс. Хотелось банально расплакаться, но присутствие магистра заставляло сдерживаться. Сама виновата. Мне совершенно некого винить. Это ведь я прослушала тогда все, и согласилась на неизвестно что. А теперь… все равно уже отъехали. Да и обижать куратора не хотелось. Но разочарование от собственной безголовости все же прорвалось одним единственным всхлипом.

— Шаготта, вы что, плачете? — обеспокоенно спросил магистр Двэйн, накрывая мои ладони своей рукой и даже склоняясь ближе ко мне, словно пытаясь лучше рассмотреть в полумраке экипажа.

— Это я от счастья, — вспомнила старую отговорку, стараясь, чтобы голос не звучал слишком расстроено и жалко. Магистр все же не дурак, поймет ведь, что что-то не так.

— Какое-то у вас странное проявление счастья, — вздохнули напротив, на мгновение сжав мои руки, и тут же отпустив, — Я бы предпочел, чтобы вы от счастья смеялись, ну или хотя бы улыбались.

— Я постараюсь исправиться, — пообещала, подавив очередной всхлип.

Магистр в ответ только тяжко вздохнул.

Кажется, провести его не удалось.

— Знаете, просто перенервничала сильно сегодня на экзамене, — попыталась оправдаться, — До сих пор в себя не приду от осознания, что год закончился и я даже без долгов.

— Вы молодец. Много добились за короткий срок, так что не стоит переживать, — сделал вид, что поверил магистр. Оставшийся недолгий путь провели в молчании. Но когда карета наконец остановилась, я совсем растерялась, завидев место, куда меня привезли.

Ресторация «Золотой феникс». Лучшая в Ардаме. Так неужели магистр в качестве мотивации предложил ужин в ресторации? Тогда не удивительно, что он предпочел, чтобы другие об этом не знали. Накормить всю группу здесь влетело бы в очень крупную сумму. И я, конечно, не очень в курсе доходов магистра, но все же это для любого было бы слишком затратно.

И вот нас проводили за столик в центре зала. Везде все сверкает, красиво, изыскано. Я тоже вся такая элегантная, а напротив меня красивый, уверенный в себе мужчина, кажется, искренне наслаждающийся моей компанией. Наверное, только поэтому я все же отпустила свое разочарование и обиды и просто наслаждалась вечером. Искренне смеялась рассказам о бесшабашной молодости и проделкам других адептов и делилась своими историям, смущалась от откровенного взгляда и комплиментов. И даже танцевала, без зазрения совести наслаждаясь теплом сильных рук у себя на талии и изумрудным пламенем в глазах напротив. Причем на этот раз четко осознавая, в чьи именно глаза смотрю. Я совсем забыла об утерянной возможности встретиться с милым Антейном и почему-то даже не жалела об этом. Все это казалось прекрасным сном, и пробуждение от него было не за горами.

Поздно вечером, наверное, уже за полночь, мы ехали обратно в академию, все так же легко разговаривая обо всем и ни о чем. И вот мы уже у ворот академии. И мне пора бы выходить, вечер ведь закончился, но так не хотелось терять эту атмосферу волшебства.

— Шаго, — тихо позвал меня магистр, когда я уже собиралась все же попрощаться и выйти из кареты, — тебе понравилось наше свидание?

— Свидание? — немного удивленно переспросила я, чувствуя, как замерло сердце. Неужели…

— Я же обещал тебе свидание, взамен на твою хорошую учебу, — с улыбкой проговорил мужчина, перетянул меня на сидения рядом с ним и прижал за талию к себе, — Надеюсь сегодняшний вечер окупил все твои сложности с учебой, и мотивация действительно оказалось достаточной.

А я, просто не веря себе, всматривалась в сверкающие зеленым пламенем глаза. Не может такого быть… неужели магистр… такого не бывает…

— А почему вы предложили именно свидание? — затаив дыхание, спросила у него.

Может, я все-таки ошиблась… может, просто показалось.

— Ты такая еще наивная, — нежно улыбнулся мне мужчина, а я чуть дышать не перестала от этой улыбки, — Шаго, ты же глаз от меня на занятиях не отрывала, даже, кажется, не слушала, что я говорю. В коридорах иногда просто застывала, завидев меня. Твой интерес был слишком явен. А вот мой приходилось скрывать, все же я твой преподаватель.

В груди все затопило тягучим сладким теплом, но почти тут же сменилось холодом. Потому что я же… я не на него смотрела. Получается, что пусть и невольно, но я его обманула. И сейчас чуть не обманулась сама. Ведь я-то люблю другого.

И надо бы признаться, вот прямо сейчас. Но я не успеваю. Мой отчаянный вздох, и горячие губы накрывают мои, затягивая в поцелуй. Мой первый. Такой нежный, трепетный, словно я драгоценность в его руках, тягуче-неспешный — будто пытаясь распробовать до конца, и неуловимо жадный — лишь на мгновение отпуская, чтобы дать вдохнуть, и тут же затягивая обратно, не отпуская, лишая разума.

Но с каждым мгновением горечь собственной лжи отравляет это мгновение. Ведь я сейчас вру и ему, и