Звездный зверь - Роберт Хайнлайн

— Но это не относится к землевладению. Я прослушал тот же курс коммерческого права, что и ты. Тебя засмеют.

— Здесь, по сути, подобная ситуация. Раздел второй того же права. Если он «орудие твоего ремесла» — как тогда? Пусть попробуют доказать, что это не так. Главное — зарегистрировать Ламокса как имущественную принадлежность, не подлежащую конфискации, до того, как против него будет вынесено решение суда.

— Если они не смогут взыскать с меня, то взыщут с моей матери.

— Нет, не смогут. Я проверила. Поскольку твой отец оставил деньги под опеку, у нее по закону нет ни гроша.

— Неужели по закону так? — спросил он с сомнением.

— Ох, давай поспешим. Закон может быть каким угодно, если тебе удастся убедить в этом суд.

— Бетти, ты умница, — он пролез через прутья, обернулся и сказал: — Лами, я ненадолго покину тебя. Оставайся здесь.

— Почему?.. — спросил Ламокс.

— Незачем меня об этом спрашивать. Просто жди меня здесь.

— Хорошо.

На лужайке перед зданием суда собралась толпа. Люди глазели на Ламокса, уже ставшего знаменитостью. Шеф Драйзер приказал поставить ограждения из канатов, и двое полицейских следили, чтобы за них не заходили. Двое молодых людей нырнули под канаты и протиснулись сквозь толпу к крыльцу здания суда. Отдел оформления документов находился на втором этаже. Они нашли там заместителя начальника, старую деву по имени миссис Шрейбер.

Миссис Шрейбер придерживалась той же точки зрения в отношении Ламокса, как существа, свободного от решения суда, что и ее начальник. Но Бетти указала, что это не прерогатива судебного клерка, решать, что по закону является имущественной принадлежностью, и привела выдуманный случай с человеком, который был владельцем многократного эхо. Миссис Шрейбер нехотя заполнила бланки, взяла пошлину по самому высокому тарифу и вручила им заверенную копию.

Было почти уже десять. Джон Томас заторопился и побежал вниз по лестнице. Он остановился, увидев, что Бетти задержалась у автоматических весов.

— Пошли, Бетти. Сейчас не самое подходящее время взвешиваться.

— Я не взвешиваюсь, — сказала она, глядя в зеркало, установленное у весов. — Я проверяю свой внешний вид. Мне нужно выглядеть наилучшим образом.

— Ты выглядишь замечательно.

— Спасибо за комплимент, Джонни.

— Это не комплимент. Давай скорее. Мне еще нужно сказать кое-что Ламоксу.

— Сбавь газ, не несись сломя голову. Все будет в порядке. — Она стерла краску с бровей, затем снова подкрасила их, так что они приобрели какой-то демонической вид — ей казалось, что так она выглядит старше. Бетти подумала, не добавить ли ей пару мушек на правую щеку, но решила, что сойдет и так — особенно поскольку Джонни готов был взорваться. Они сбежали вниз и вышли из здания.

Заметных усилий стоило убедить патрульного, что их место по ту сторону ограждения. Джонни увидел каких-то мужчин, стоящих у клетки Ламокса, и прибавил ходу.

— Эй! Вы, двое! Убирайтесь отсюда!

Судья О'Фаррел обернулся и сощурился.

— Какое отношение имеете к этому вы, молодой человек?

Другой мужчина обернулся, но ничего не сказал.

— Я? Я его владелец. Он непривычен к незнакомым людям. Так что лучше отодвиньтесь от клетки, — он повернулся к Ламоксу. — Все в порядке, детка. Твой Джонни здесь.

— Здравствуйте, судья.

— О, привет, Бетти. — Судья смотрел на нее, пытаясь понять, зачем она здесь находится, затем повернулся к Джону Томасу. — Вы, должно быть, сын Стюарта. Я судья О'Фаррел.

— Ох, простите меня, судья, — ответил Джон Томас, и уши его стали красными. — Я думал, вы из любителей поглазеть.

— Вполне естественная ошибка. Мистер Гринберг, это тот самый парень, сын Стюарта… Джон Томас Стюарт. Молодой человек, это достопочтенный Сергей Гринберг, специальный уполномоченный Министерства инопланетных дел. — Он огляделся. — О, да… это мисс Бетти Соренсон, господин уполномоченный. Бетти, зачем ты так измазала свое лицо?

Она гордо игнорировала его вопрос.

— Сочту за честь познакомиться с вами, господин уполномоченный.

— Пожалуйста, просто господин Гринберг.

— Джон Томас, — Гринберг повернулся к Джонни, — имеешь ли ты какое-нибудь отношение к Джону Томасу Стюарту?

— Я Джон Томас Стюарт одиннадцатый, — просто ответил Джонни. — Полагаю, вы имеете в виду моего прапрапрадедушку.

— Да, наверное. Я родился на Марсе, и из моего окна была видна его статуя. У меня и мысли не было, что ваша семья связана с этим. Возможно, позднее мы еще поболтаем о Марсе.

— Я никогда не был на Марсе, — признался Джонни.

— Не были? Впрочем, не удивительно. Вы еще очень молоды.

Бетти внимательно слушала, ее уши почти шевелились. Она решила, что этот судья станет ее добычей еще легче, чем судья О'Фаррел. Трудно было припомнить, чтобы имя Джонни что-нибудь значило — в особенности принимая во внимание, что оно ничего не значило. Во всяком случае, в окрестностях Уэствилля.

Гринберг продолжал:

— Из-за вас я проиграл два пари, мистер Стюарт.

— Сэр?

— Я предполагал, что это существо окажется не «оттуда». Я ошибался. Этот парнище, конечно, не уроженец Земли. Но при этом я был уверен, что если он неземного происхождения, то смогу определить его вид. Я не специалист по внеземным животным, но в моем деле необходимо иметь представление о многих вещах, хотя бы ознакомиться визуально. Но я не знаю, кто он и откуда.

— Ну, он просто Ламокс. Так мы его зовем. Мой прадедушка привез его на «Трейл Блейзерс», из второго путешествия.

— Так давно? Ну, тогда часть загадки проясняется: это было до того, как Министерство завело регистрацию… фактически, до того, как наше министерство вообще появилось. Но я все же не вижу, как такой зверь смог остаться незамеченным в исторической литературе. Я читал о «Трейл Блейзерс» и помню, что он привез много экзотики. Но не припоминаю такого парня, а ведь внеземные существа были в те дни диковинкой.

— Ну, это… видите ли, сэр, капитан не знал, что Ламокс находился на борту. Прадедушка принес его в своем ранце и тайком пронес на корабль.

— Принес в ранце? — Гринберг уставился на гигантскую фигуру Ламокса.

— Именно так, сэр. Конечно, Ламокс был тогда гораздо меньше.

— С трудом в это верится.

— У меня есть его фотографии. Он был величиной со щенка колли. Только, конечно, ног у него больше.

— М-да. Больше ног. Он скорее наводит меня на мысль о трицератопсах, чем о колли. Кормление его обходится не дорого?

— О нет. Ламокс ест практически все. Ну, почти все, — быстро поправился Джон Томас, неловко поглядывая на стальные прутья. — И он может длительное время обходится без еды. Правда, Лами?