Дом с привидениями в подарок - Влада Ольховская

Вроде бы она собиралась ехать в Швейцарию. Ему было все равно. Морис ни разу не попытался даже позвонить ей.

Теперь его дом выглядел заброшенным — или приютом для бездомных. Всюду мусор и грязь, из чистой одежды — только служебная форма, остальное его не волновало. По сути, от привычной нормы в его жизни осталась лишь работа. Что будет, если он потеряет ее из-за каких-то проклятых русских Морис даже не представлял.

От размышлений о собственном мрачном будущем его отвлек хлопок двери внизу. Сам звук заставил Мориса вздрогнуть, но это — реакция на неожиданный шум, а не страх. На кухне расшатанная дверь, скорее всего, это проделки ветра. Замок Морис практически никогда не запирал, даже на ночь, потому что в одном русские правы: деревня и правда спокойная. Замок на этой двери лучше не трогать, потом проблем не оберешься, если его заест!

Тем не менее оставить дверь совсем открытой Морис не мог: только не в такую погоду. Тогда он все утро будет лужи с пола вытирать. Поэтому, послав пару проклятий в адрес новых работодателей, мужчина поднялся с пола и отправился на кухню.

Его догадка оказалась верной: легкая деревянная дверь была широко распахнута. На улице бушевал настоящий ливень, ветер выл с отчаянием раненого зверя, небо периодически рассекали белые зигзаги молний. Не та ночь, которую хотелось бы проводить вне дома! Впрочем, в своей тесной сторожке он был бы все равно более счастлив, чем в этом пустом доме.

Морис закрыл дверь и придвинул к ней изнутри стул. Вот так, теперь должно держаться… Лужа у порога все-таки собралась, но совсем небольшая, успеет высохнуть до утра, и никаких хлопот!

Довольный собой, мужчина отправился в гостиную. Там, если ему не изменяла память, еще должна была остаться недопитая бутылка текилы — чей-то подарок, а чей, он уже и не помнил. У него вообще с памятью проблемы были, он успел к ним привыкнуть за эти годы.

Как жена ушла, так все и посыпалось…

Он не стал включать свет, от света болели глаза. Морис вошел в комнату и стал осматривать окрестности дивана, пытаясь найти злополучную бутылку. Все его внимание было сосредоточено только на этом, пока в гостиную не прокралась очередная вспышка молнии.

Она дала свет лишь на секунду, но и этого хватило, чтобы хозяин дома понял: он больше не один. В небольшой комнате теперь стояли минимум пять человек в черных, мокрых от дождя плащах — те, кого он успел разглядеть за столь скудный промежуток времени.

А осмотреться внимательней ему просто не позволили. Незваные гости действовали быстро, четко и слаженно, как сработавшаяся команда. Хотя, может, они такой и были? Одним ударом Мориса поставили на колени, скрутили ему руки за спиной. В рот мужчине засунули кляп из грязной тряпки и надежно закрепили скотчем. В довершение всего на голову Морису надели плотный полотняный мешок, полностью лишив возможности ориентироваться в пространстве.

Те, кто вломился к нему в дом посреди ночи, явно не хотели с ним беседовать — его мнение их не интересовало. Он не знал их… а может, и знал — ведь капюшоны надежно скрывали лица! Но он не верил, что кто-то из его знакомых мог поступить так. Морис отчаянно пытался обратиться к ним, но кляп сводил эти попытки к приглушенному мычанию. Да и резкие движения головой ничего не дали — мешок был закреплен надежно.

Его подняли, понесли куда-то. Его похитители не говорили даже между собой, а уж к нему обращаться и вовсе не думали. А Морис никак не мог взять в толк: за что? Ведь у него совершенно нет врагов, он никто! Не тот, на кого будут устраивать охоту!

Спустя минуту он оказался под жестокими потоками дождя, мгновенно пропитавшими его одежду. Его вынесли на улицу! Морис пытался кричать, хоть и понимая, что это бесполезно. В это время местные жители спят, их окна плотно закрыты. Если бы ночь сама по себе оказалась тихой, у него еще был бы шанс привлечь внимание. Но сейчас гроза ревела, его похитители все точно рассчитали.

Его запихнули в багажник машины и куда-то повезли. С ним обращались бесцеремонно, но и серьезного вреда не причиняли. Морис понятия не имел, для чего все это. Конечно, паника не давала толком сосредоточиться, но у него и вариантов не было!

В багажнике оказалось тепло и сухо, однако согреться он не успел. Поездка была совсем недолгой, затем мужчину выволокли из машины под ливень и резко сорвали мешок с головы.

Он знал это место. Даже в своем нынешнем шоковом состоянии Морис не мог не узнать его. Он ведь столько лет тут проработал, каждый метр территории изучил!

Его зачем-то привезли к усадьбе Карье.

Внутрь заводить не стали, ворота оставалась закрытыми. В усадьбе, виднеющейся вдалеке, не горел свет — там все спали. У них не было ни шанса услышать то, что происходило здесь.

Люди в плащах пока не обращали на Мориса никакого внимания. Они бросили его лежать на асфальте, а сами обсуждали что-то. Правда, когда он пытался подняться, кто-то подходил и болезненно пинал его по ребрам. Мужчине пришлось замереть среди пузырящихся под дождем луж.

«Хоть бы убрали кляп, — проносилось в голове у Мориса. — Хоть бы ненадолго! Я бы тогда объяснил им, что это ошибка! Они наверняка приняли меня за кого-то другого!»

Однако такой возможности ему никто давать не собирался. Мориса подняли на ноги, и только теперь он увидел сложную систему веревок, установленную над воротами. Он толком не понимал, зачем это, но чувствовал: ему лучше и не знать. Понимая всю тщетность своих действий, Морис все равно отчаянно забился в руках похитителей.

Один из них подошел ближе и резко вытянул руку вперед. Морис, ожидавший удара, отпрянул назад и зажмурился. Но прикосновения не было, и мужчина осторожно открыл глаза.

В черной кожаной перчатке была зажата лента. Белая, с вышитым на ней синим узором. Его жена сама когда-то сделала эту ленту, чтобы подвязывать роскошные длинные волосы, а заодно и закрывать шрам на лбу. Второй такой просто нет!

«Откуда это у вас?» — хотел спросить Морис. А получилось снова мычание через кляп.

В принципе, эти люди могли его понять, вопрос был очевиден. Но они то ли не догадались, то ли не посчитали нужным отвечать. Они продолжали подготовку к чему-то такому, что Морис предпочел бы даже не видеть — не то что участвовать в этом.

Мужчина больше не вырывался. Странное оцепенение сковывало тело, он совершенно ничего не понимал. Остатки алкоголя давно выветрились, Морис был абсолютно трезв, но это не спасало, а лишь усугубляло ситуацию.

Он не мог оторвать взгляда от острых металлических пик, венчающих ворота. Инстинкт подсказывал, что они, хорошо знакомые за много лет работы здесь, теперь приобрели в его судьбе роковое значение. Металл так красиво блестел под дождем…

Марк не понял, что его разбудило. Он был не из тех, кого сбивает с толку пробуждение в незнакомом месте: прошлая работа заставила привыкнуть к гостиницам. Просто, еще не до конца проснувшись, он понял, что его внимание привлекло нечто странное.