Меган. Принцесса из Голливуда - Эндрю Мортон

Позже Меган рассказывала о своих опасениях относительно своего времяпрепровождения на съемках сериала в шоу Крейга Фергюсона. Вот ее слова: «Это очень странное место для взрослеющей девочки. Я посещала католическую школу. Я в школьной форме, а среди гостей Трейси Лордс – бывшая порнозвезда». Меган не разрешали смотреть шоу, но когда начинались титры, мама разрешала целовать экран, когда на нем было имя ее отца.

Каким бы странным это ни было, но это позволяло оплачивать счета, в том числе за школу Меган. Как-то раз ее отцу улыбнулась удача, и ему больше не надо было столько работать. В 1990 году он выиграл в государственной лотерее Калифорнии 750 000 долларов, поставив на пять цифр, из которых состояла дата рождения Меган. Выигрыш с избытком покрыл суммы, потраченные им за все те годы, что он покупал лотерейные билеты.

Свой выигрыш Том оставил в секрете, так как у него по-прежнему были финансовые проблемы после развода с Дорией. Но он был очень жадным и поплатился за свою нечестную игру. Чтобы не указывать свое имя у организаторов лотереи, он послал туда своего друга из Чикаго, чтобы тот забрал выигрыш. План, со слов его сына, дал трещину, когда друг попался на реализации львиной доли выигрыша в ювелирном бизнесе.

Перед тем как потерять выигрыш, Том успел передать внушительную сумму своему сыну на открытие цветочного магазина, а дочери Ивон купил новую машину взамен той, что она недавно разбила.

Через три года после выигрыша Тома объявили банкротом. Но все же он успел отложить сумму на оплату обучения Меган в частной католической школе Immaculate Heart в нескольких километрах от его дома в Лос-Фелиц. Теперь было разумно, чтобы она жила с отцом, так как его дом был в шаговой доступности от этой школы. Это решение имело далеко идущие последствия.

Шестая улица в пригороде Лос-Анджелеса – не место для прогулок. С наступлением темноты даже очень осторожному человеку здесь делать нечего. Опасности за каждым углом, по дорогам бродят отчаявшиеся люди. Это самое сердце трущоб, разрастающееся и постоянно смещающееся место обитания бездомных, временное прибежище для более двух тысяч людей. Лос-Анджелес – столица бездомных в США. По последним подсчетам больше 57 000 мужчин, женщин и детей спят прямо на улицах Города Ангелов, палаточные городки разрастаются в подземных переходах, пустых зданиях, на пустырях.

Именно здесь, в Скид-Роу, волонтеры раздают воду, еду, чистое белье. И есть лишь одно место на углу Шестой улицы и Глейдис, где можно отдохнуть в тишине и спокойствии от криков, стонов и визгов тех, кто живет в палатках и картонных коробках по обе стороны от дороги.

Это место называется «Богадельня», больше известно под названием Hippie Kitchen, является частью католического сообщества рабочих, основанного более восьмидесяти лет назад Дороти Дэй и Питером Морином. Их первоначальной целью было «накормить голодных, укрыть бездомных, заботиться о больных, одеть раздетых, навестить заключенных». Каждый день волонтеры раздают питательную, но простую еду тысячам людей, стоящих за ней в очереди, для многих это единственная возможность поесть. Никто не призывает что-то менять в своей жизни, здесь просто раздают бобы, салат и хлеб, а также добрые пожелания.

Стойкие идеалы благотворительности со временем привели к конфликту с католической иерархией, местной полицией и другими благотворительными организациями. Активисты Рабочих католиков известны своими выступлениями против несправедливого отношения к бездомным, американского милитаризма, ядерного оружия и смертной казни. Акты гражданского неповиновения, включая забастовки и шумные манифестации, приводили к арестам и заключению под стражу. Бывшая няня Кэтрин Моррис, которой сейчас восемьдесят три года, член Hippie Kitchen на протяжении почти полувека, сбилась со счета, сколько раз ее и ее мужа Джеффа Дитриха арестовывали за мирные выступления. Они любят себя сравнивать с Веселыми проказниками, ранними хиппи, последователями контркультурного автора и поэта Кена Кизи.

Хотя протестные действия являются составной частью политики Рабочих католиков, основное место занимает кормежка бездомных и обделенных. А в саду Hippie Kitchen – маленьком внутреннем дворике, полном разноцветных фресок, щебета бразильских зябликов на птичьем дворе и плеска воды в фонтане, – Меган испытала нечто, что можно назвать прозрением.

По наводке матери первый раз она посетила Hippie Kitchen в тринадцать лет и очень испугалась. К тому времени, как в 1990 году она вступила в волонтеры, состав бездомных сильно поменялся – пожилых белокожих пьяниц вытеснило молодое поколение, сидящее на кокаине или других сильных наркотиках. «Я была совсем юной, там все было реально и без прикрас, поэтому несмотря на то, что я была с группой волонтеров, я была в шоке», – вспоминала Меган позже.

Это могло стать ее единственным посещением и просто остаться в памяти как воспоминание, если бы не разговор с учителем теологии Марией Поллией через три года. К тому времени она уже многие годы была волонтером в Hippie Kitchen и рассказала о своем опыте и своих страхах и сомнениях: «Это один из самых худших углов Скид-Роу, один из самых бедных и пугающих. Здесь разрывается сердце. Поездка здесь по ночам напоминает рассказы Чарльза Диккенса. Люди вокруг спят в цистернах. Это очень сильно пугает. Меня это заставило серьезно задуматься». Этим посланием она хотела заставить класс отбросить свои страхи и попробовать пообщаться с бездомными как с обычными людьми. Они ведь тоже люди, люди с именами, с прошлым и, может быть, с будущим.

«Жить – это значит ставить нужды других над своими собственными страхами», – утверждала она. Это высказывание запомнилось шестнадцатилетней Меган. «Это навсегда осталось со мной», – вспоминала она позже.

После уроков она разговорилась с учительницей, которая рассказала ей о пользе волонтерства в Hippie Kitchen. Меган стала регулярно посещать столовую, работала там официанткой и мыла столы, таким образом она непосредственно общалась с посетителями Hippie Kitchen. Мария Поллия вспоминает: «Она узнала то же, что и я в свое время, – люди сильно нуждаются в контакте, чтобы кто-то с тобой здоровался и назвал тебя по имени». Меган добросовестно следовала советам, и скоро у нее появились собственные истории.

«Примечательно, что она была в центре ситуации. Она не просто работала на раздаче, она общалась с людьми, узнавала их имена, слушала их истории». И, как заметила Кэтрин Моррис, у каждого был свой собственный рассказ. Это могла быть история о тяжелом испытании, история о работе без отдыха или история о неверном поступке – все они открывали Меган глаза, позволяя ей выбрать ее дальнейшую жизнь.

Опыт Меган нашел поддержку у других одноклассников, например у Софи Голдштейн, которая тоже рассказывала, как победила свои страхи и сомнения. «Когда я пришла туда первый раз, должна признаться, я сильно нервничала, – писала она в блоге. – Я увидела эти площади и испугалась. Потом я встретила людей. Члены сообщества рассказали мне, что эти люди не могли оплачивать свои счета, сейчас они загнаны в угол, у многих проблемы с наркотиками. Я должна была откинуть предрассудки. Я поняла, что это просто люди. Это не безумные бездомные, о которых вы регулярно слышите, или о которых рассказывают мои друзья, что обычно происходит с такими людьми». Для Меган это стало жизнеутверждающим и поворотным моментом.