Любовь - работа без выходных - Нонна Кухина

Не выдержав создавшейся в семье ситуации, Вита уехала к родителям.

По случаю отъезда жены Олег три дня совсем не ходил на работу, обучая Бэллу премудростям секса.

Нет, Бэлла его не любила и кроме благодарности не испытывала к нему никаких чувств, но точно знала, что без него ей не выжить.

Через два месяца стало понятно – Бэлла забеременела. У Олега с Витой не было детей, их брак и так трещал по швам. Узнав о беременности Бэллы, Олег тут же развелся с женой.

У новоявленного профессора началась новая, невероятная жизнь. Особенно Олегу нравилось, как Бэлла заискивающе-восторженно смотрела ему в глаза и часами слушала его пустую болтовню. В детстве его никто не слушал. Отец много работал и появлялся дома поздно, а мама постоянно отдыхала в пансионатах и на курортах. С одиннадцати лет Олег оставался дома один.

Теперь же, когда у него был тяжелый аппендицит, осложненный гнойным перитонитом, Бэлла выносила из-под него судно, будто сосуд с золотом.

Еще до рождения сына она по настоянию Олега поступила в медицинский институт и училась почти до самого появления ребенка на свет. Мальчика муж назвал в честь своего деда – Марком.

После родов Бэлла училась и воспитывала Марка, стараясь обходиться без посторонней помощи. Няня сидела с сыном, только когда Бэлла была на занятиях.

Ласками Бэлла уговорила мужа позволить ей поехать в Прокопьевск. За прошедшие после ее отъезда два года она написала несколько писем, но ответ получила только один раз. Мать прислала телеграмму: «Рада за тебя. Учись».

В Прокопьевске Бэлла не смогла попасть в свою квартиру, сменился замок, и дверь была опечатана. Она зашла к соседке Люсе. Та уже не занималась своим ремеслом, владела продуктовой палаткой и, хотя периодически пила, держалась на плаву.

Люся стояла в дверях в хорошем спортивном костюме, причесанная, с бутылкой дорогого пива в руках.

– Приехала, значит. Десять тысяч с тебя, Бэллочка. На свои я твою мамку похоронила.

– Когда? – ошарашенно спросила Бэлла. – Почему не сообщили?

– Так две недели назад. Ой… я забыла тебе телеграмму послать, запила малость. Нина говорила, что все хорошо у тебя, да я и сама вижу. Зайдешь?

– Зайду.

Бэлла пробыла у Люси двое суток. Пили пиво, пекли пироги, разговаривали. Бэлла узнала, что Юлька все-таки женила на себе Сашку. Теперь он работает в шахте, а она, беременная, встречает его из забоя, чтобы по дороге домой он не напился до зеленых чертей.

Уезжая, Бэлла забрала из своей квартиры только фотографии – свои, мамы с папой, Люсины и последнюю – мама стояла, обняв памятник отцу. Нина поставила его на последние деньги и через неделю умерла.

Все деньги, что Бэлла привезла для матери, она оставила Люсе.

– Это тебе, Люся, за похороны и за внимание к маме. А ключи от квартиры оставь себе, пригодятся. Займись оформлением квартиры, я ее на тебя отпишу. В Прокопьевск я не вернусь.

– А чего мне? – спросила для порядка радостная Люся. – Хотя да, родственников у вас нет. А у меня племянник с сестрой разругался вдрызг и хочет ко мне переехать. А мне, сама понимаешь, все еще погулять хочется в свободное от работы время.

– Родственников у меня здесь нет, – согласилась Бэлла. – А ты все-таки со мной полдетства провела.

– Надо же, как жизнь поворачивается, – опечалилась пьяненькая Люся. – Мамка твоя идеяльная померла, а я, шлюха последняя, и магазин на заработанные деньги прикупила, и квартирку ее притырила. Несправедливо.

После возвращения в Москву Бэлла стала с мужем еще ласковее. Она, как губка, впитывала манеры, вкус, традиции профессорской семьи. Бэлла и не догадывалась тогда, что мужчину и женщину может соединять не только благодарность и взаимовыгодный союз, но и всепоглощающая страсть…

Эдик встречался с Бэллой каждый день. Оба знали, что рискуют. Но предвидеть скорую трагедию не мог никто.

В Москву пришла осень. Солнце почти не показывалось на сером небе. Листьев на деревьях с каждым дождем становилось все меньше и меньше.

Завтра из Америки должен был вернуться Олег. Бэлла даже не догадывалась, что он договорился с сыном сделать ей сюрприз – приехать на день раньше.

На машине отца Марк приехал встретить его в Шереметьево. Одетый с иголочки в вещи, купленные на Пятой авеню в Нью-Йорке, Олег выглядел сногсшибательно для шестидесятилетнего мужчины – настоящий денди, хотя двенадцатичасовой перелет достался ему тяжело. Олег предвкушал встречу со своей Бэллочкой. Ему так не хватало в командировках ее обожания и безоговорочного послушания.

– Сынок, давай сначала заедем за цветами.

Они купили цветы, шампанское и французские пирожные.

Марк открыл дверь своим ключом и крикнул в глубь квартиры:

– Мама! Смотри, кто приехал…

Отец зажал ему рот.

– Тихо! Ведь это сюрприз.

На цыпочках Марк прошел к родительской спальне и распахнул дверь…

Перед глазами отца и сына предстала поразительная картина – два сплетенных тела на широкой семейной кровати. Олег оттолкнул сына от дверей со словами:

– Ты ведь знаешь, что без стука к нам не входят.

Ничего другого в этой ситуации он произнести не мог.

Бэлла разжала объятия и отодвинулась от Эдика. Ее лицо стало белым. Обращаясь к нему, она спокойно сказала:

– Любимый, наступил час расплаты.

После чего встала с кровати, накинула халат и только тогда посмотрела на мужа. Перед ней стоял униженный, раздавленный человек, в глазах его блестели слезы. Сейчас Олег действительно выглядел на свои шестьдесят лет. Вся его моложавость и энергия были уничтожены тем, что он увидел.

Закончилась сказка с провинциальной принцессой, пришел конец обожанию и подчинению.

Олег закрылся у себя в кабинете.

В это время из спальни вышел одетый Эдуард.

– Я знаю, Марк, что потерял все.

Они стояли друг напротив друга в холле. Яркий солнечный свет струился из стеклянных дверей гостиной, но солнце зашло в тучу, и в холле стало темно и тревожно.

– Я ее люблю! – тихо сказал Эдик, понимая бесполезность оправданий.

И в эту секунду за дверью кабинета Олега раздался выстрел.

Марк, Эдик и вышедшая из спальни Бэлла замерли, по очереди глядя друг на друга.

Первой очнулась Бэлла, она метнулась к двери кабинета, дернула ручку.

– Олег! Олег! Не дури! Открой!

Марк отодвинул мать, отошел от двери на три шага и с разбегу вышиб ее плечом. Та не вылетела, просто хрустнул замок.

Марк вошел в кабинет и тут же вышел.