Люби меня через годы. Книга 2 - Лилия Орланд

По крайней мере, ему хотелось в это верить…

– Ты всё ещё любишь его? – это был даже не вопрос, скорее, утверждение.

Что?

С чего она это вообще взяла? Но под пристальным маминым взглядом я смутилась и опустила глаза, принявшись пристально рассматривать простой стеклянный соусник.

Ну как я могу ответить, если даже думать себе об этом запрещала на протяжении последних десяти лет. И когда его не было рядом, не думать было намного проще. Здесь же Логинов, словно нарочно, постоянно попадался мне на глаза. Ещё и суток не прошло, как я в Анапе, а он уже дважды перешёл мне дорогу. И этот дурацкий сон…

Тёма уже давно всё понимает и замечает. Он прекратил расспросы о папе, потому что видел, что мне это неприятно. С Севой они соблюдают нейтралитет, но я не рассчитываю, что когда-нибудь сумеют достаточно сблизиться. Они слишком разные. К тому же Сева говорит, что не слишком разбирается в детях, чтобы чему-то научить.

А мальчишке нужен авторитетный мужской пример. Имею ли я право лелеять свои обиды в ущерб собственному ребёнку? Или это шанс рассказать Логинову о сыне? И наконец их познакомить?

В общем, я совершенно запуталась…

– Конечно, нет, мам, – молчание слишком затягивалось, пришлось отвечать. Постаралась добавить уверенности в голос, чтобы не звучало слишком жалко.

Я отпила принесённого сока, показывая, что не хочу продолжать диалог. Не хочу спорить с ней.

О какой любви может идти речь, если десять лет назад по моей душе пронёсся лесной пожар, оставив после себя лишь обугленные пеньки и запах гари, до сих пор горчивший на языке?

– Мне кажется, он тоже к тебе неравнодушен. Не хочешь дать парню ещё один шанс?

Я подавилась, сок пошёл носом. Пока я откашливалась, проклиная свою идею прогуляться и зайти в это кафе, мама спокойно сидела и наблюдала за мной.

– Со стороны виднее, милая. А уж матери и подавно. – заявила она невозмутимо, пока я вытирала слёзы и пыталась восстановить дыхание. – К тому  же он отец твоего ребёнка…

– Мам…

К счастью, подошедшая официантка лишила меня необходимости отвечать. Девушка расставила деревянные доски с роллами, положила рядом приборы и тёплые салфетки, налила соевый соус в маленькие мисочки и пожелала нам приятного аппетита.

Всё это время мы молчали. А я подыскивала безопасную тему, которая не вгонит маму снова в пучину отчаяния и при этом не заставит меня давиться соком. Но она, словно прочитала мои мысли,

– Саш, ты взрослая женщина, решать будешь сама. Я не стану вмешиваться в твою жизнь, хотя и хочу, чтобы ты была счастлива. А твой Стёпа…

– Сева! – мама прекрасно знала, как зовут моего бой-френда, но почему-то постоянно забывала его имя.

– Он не тот, кто нужен вам с Тёмой…

– А Логинов, значит, тот?! – сорвавшись, я повысила голос, и люди начали на нас оборачиваться, поэтому продолжила уже тише: – Ты уже забыла, как он обошёлся со мной десять лет назад? Он предал меня.

– Саша… – но я не позволила.

– К тому же он женат. Я не буду рассматривать даже возможность подобных отношений.

– Твой отец тоже был женат, когда мы начали встречаться… – вдруг заявила она, и я ошалело уставилась на неё. – Он скрыл это от меня. К тому времени, как я забеременела, и мы решили расписаться, он уже развёлся. И я бы об этом могла никогда не узнать, но однажды эта мымра припёрлась в больницу, заявила, что она его жена и хочет его видеть… Серёжи не было на смене, и дежурная сёстра позвала меня. Представляешь моё лицо, когда мне заявили, что там пришла жена Барановского? – она горько усмехнулась. – Я тогда была молодая, горячая. Вышла к ней, намереваясь выцарапать глаза и выдрать волосы. А там стоит какое-то чучело. Она к тому времени уже вовсю пила и выглядела соответствующе. И пришла-то просить денег… Но, увидев меня, начала хорохориться, заявила, что Сергей продолжает с ней видеться, что у них любовь, а мы с тобой так, ради галочки… Дома он клялся, что всё давно в прошлом, что после развода в глаза её не видел. Но что-то во мне тогда надломилось. Ведь скрывал, молчал. Я поняла, что не могу ему больше верить, и подала на развод…

Мама замолчала, а я смотрела на неё во все глаза. Неужели мне только что поведали главную тайну и боль моего детства – почему отец от нас ушёл. Только оказалось, что он не ушёл, это мама выгнала его.

– Ты была права, когда говорила, что я не пойму. Тогда бы я и не сумела понять… – только сейчас, сама пройдя через предательство любимого мужчины, понимала мамин страх.

– А сейчас я об этом жалею, – она вдруг улыбнулась так снисходительно, словно знала теперь что-то ещё недоступное мне. – Действовала на эмоциях, наломала дров, лишила тебя отца… А главное, потеряла столько лет! Если он сейчас умрёт…

– Мам, мам, никто не умрёт! – я сильно сжала её руку. – Давай уже попробуем роллы. Смотри, вот это очень вкусно.

Я распаковала палочки и начала перекладывать ей на тарелку аппетитные кусочки. И сама сделала вид, что очень увлечена дегустацией. Не хочу больше говорить ни об отце, ни о Логинове. Слишком много информации, слишком много эмоций. Мне нужно всё это обдумать, чтобы не лопнула голова.

И всё равно, пока мы обедали, я то и дело посматривала на дверь, словно бы ожидая, что вот в неё вбежит Герда, а следом за нею войдёт и её хозяин…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Почему же всё так запутано?

Пока мы покупали продукты, маме позвонили из больницы. Операция прошла успешно, папу перевели в палату интенсивной терапии, пока он спит, но ближе к вечеру можно будет его навестить.

Мама засияла, как будто внутри неё зажглась новогодняя гирлянда с большими разноцветными фонариками. Я даже позавидовала ей – так любить мужчину. И тут же вспомнила её рассказ о папиной лжи. Почему с этими мужчинами всегда всё сложно?

Мы приготовили обед и заодно ужин, убрали дом, постирали гардины в гостиной. В общем, тянули время до вечера, как могли.

Наконец мама решила, что пора ехать в больницу.

– Он ещё спит после операции, – пыталась возразить я. Но маму было не остановить: