Гномья летопись, или Быль об Олвине - Lars Gert

обычай — после сна облетать Энгер по кругу.

Наконец, один из драконов учуял эльфа, и прищурился: и впрямь, кто-то отчаянно машет руками, зовя на помощь. Стрелой понёсся ящер к эльфу, и уже через пару мгновений остановился перед ним.

— Что-то стряслось? — Вырвалось из груди ещё сонного дракона.

— Стряслось! — Передразнил своего друга эльф. — Великаны! Они пошли на нас войной, и застали врасплох. Моих уже смяли, а равнинных поразил мор вместе со всем скотом их; болеют весьма. Только племя Хелемборда ещё держится, ибо до морского берега, хвала богам, даже великанам шагать целые сутки.

— Так вот оно в чём дело… — Зевая, протянул дракон. — То-то я смотрю, шевелится что-то по ту сторону давеча; движение какое-то, непривычное.

— Почему же вы нас вовремя не предупредили?! — В сердцах бросил лесной эльф.

— Мы же плохо видим! — Обиделся дракон. — Мы нюхали, вдыхали воздух что есть мочи — пёрло камнями, как от гномов; ну, думаю, решились-таки обогнуть гору, а то всё вглубь да вглубь…

— Довольно тратить драгоценное время на пустую болтовню! — Чуть не плача, обратился Рилиас. — Быстрей лети к гномам: они обычно в это время уже вылезают на поверхность. Только будь осторожен: тот, кто нам друг, великанам — враг.

— Не достанут! — Успокоил того дракон, и на полной скорости полетел к горе.

И вправду: гномы, с высоты драконьего полёта казавшиеся просто тёмными точками, уже вовсю копошились, регулируя подъём и спуск вагонеток по вертикальному лифту; в вагонетках были золото, серебро и самоцветы. Руду они не поднимали, переправляя вагонетками же, но по лифтам горизонтальным в те сектора подгорного подземелья, где были у гномов подземные кузни.

И приземлился дракон, и спустился Рилиас на землю, и поспешил к гномам. Но сегодня они были отнюдь не рады визиту эльфа, ввиду занятости работой; неприветливы, а то и вовсе не в духе.

— Доброго дня и успехов в делах! — Поприветствовал гномов эльф лесной.

Но многие из этого гордого, важного, коренастого народа даже не обратили на него абсолютно никакого внимания.

— Да послушайте же! Я не то, что с просьбой, а с мольбой: идёмте биться!

Наконец, гномы остановились, как вкопанные, и с явным сомнением уставились на Рилиаса, ибо намять друг другу бока они любили.

— Вы же, эльфы, вроде бы не признаёте состязаний наших, не хаживаете на них. — Заметил один из гномов.

— Глупцы! Роетесь в своих подземках, и даже не знаете, что началась война, и неприятель шествует по землям нашим! — С горечью и укором воскликнул Рилиас, топнув ногой.

— А вот это уже оскорбление… — Начал другой гном.

Тут вмешался Ронфутт, который только что вылез на свет богов:

— Оставь, Фнатт... О какой ещё войне речь? — Спросил гномий король.

И эльф рассказал тому в деталях обо всём.

— Мы глубинный народ, и нет нам дела до ваших распрей! — Заявил гном из рода Железа. — Лично на нас пока никто не нападает.

— Это надо собирать Совет… — Нехотя приподнялся гном из рода Меди. — А на это уйдёт время.

— Почему же молчат гномы из рода Олова? Им нечего сказать? — В отчаянии вскричал Рилиас; он был молод и горяч.

— Сиюминутно такие решения не принимаются. — Выдавил, наконец, из себя король Ронфутт. — Я даже не знаю, что тебе ответить, друг.

— Друг??? — Вскипел лесной эльф. — Друг познаётся в беде! Пока мы с вами тут разглагольствуем, враги, возможно, убивают мою родню и грабят наше добро!

— Что же вы не поделили, с великанами-то? — Съехидничал кто-то вдогонку.

Рилиас обернулся, и со слезами на глазах ответил:

— Я думал, что мы друзья. Запомните этот день, ибо придёт другой день, и уже на гномов пойдёт враг!

— Так мы его встретим! — Воздели руки гномы, и в руках у них были и кирки, и ломы, и мотыги, и кайлы, и секиры, и боевые топоры, и молоты, и кувалды, и копья, и мечи.

— Вы действительно пахнете одинаково. — Вмешался тут дракон, до этого сидевший молча. — Одинаково с великанами, ибо одной с ними породы; каменной. Полетели, Рилиас: наше племя не оставит твоё в беде; огнём драконов, мечом эльфов изгоним мы всю ту шваль обратно.

С этими словами подхватил дракон эльфа, усадил к себе и исчез высоко в небе.

Свиток #04. Сигрун Победитель

Некоторым гномам стало не по себе после драконьих слов.

— Что он хотел этим сказать? — Гадали они.

— Что нам до великанов? Пусть только сунутся — мы зададим им жару! — Перебили их другие гномы, и гномов этих было большинство.

И ушли гномы к себе обратно, в свои норы и пещеры. Оттого весьма опечалился Хелемборд, глядя в свою Призму, ведь гномы были очень устойчивы к магии, и хорошим подспорьем бы были.

— Выходит, мы можем рассчитывать лишь на собственные силы. — Его плотно сжатые губы сомкнулись ещё крепче, а на лице не дрогнул ни один мускул. — Драконов слишком мало; всего одна стая, против такой тьмы.

И выступили морские эльфы в путь, дабы отвоевать поруганные земли. И по пути к ним часа через два присоединились эльфы Кермотта и эльфы Рилиаса — все те, кто не испугался и мог дать сдачи. Над войском эльфов чешуйчатым щитом расположились все пять драконов-хвосторогов, летя на такой скорости, чтобы эльфы за ними поспевали.

— Самих великанов немного. — Высказался Кермотт, вглядываясь вдаль, на приближающийся пылевой смерч. — Но с ними поганая шушера вроде гоблинов, которые берут количеством, и василисков, которые убивают одним лишь взглядом; остерегайтесь их.

— Я высылал дракона на разведку. — Добавил Рилиас. — По его словам, к великанам и троллям присоединились циклопы и летающие глаза.

— Я опасался худшего. — Сухо и хладнокровно изрёк Хелемборд. — Я боялся, что грохот великанов разбудит духов гор, и неизвестно ещё, чью бы сторону они приняли; не стоит лишний раз их тревожить.

Противник приближался; шёл, а точнее, бежал навстречу эльфийскому войску. И вступили эльфы в ближний бой, и засверкали на свету их клинки. И редеть начало вражье войско, пока не прогрохотали гигантские тамтамы, и не ударили в гонги барабанщики — гоблины расступились, и показалась ходячая гора с палицей в руке.

— Это Еттин. — В страхе попятились многие эльфы, но Хелемборд, Кермотт и Рилиас не повернули своих лошадей вслед за ними, и наиболее верные воины также остались при них.

— Коли суждено… — Проговорил Хелемборд, без тени страха в голосе, выступая вперёд, но его опередили.

Какой-то пеший воин, в мифриловой кольчуге, в стальном шлеме, с тяжёлым молотом в одной руке, и с не менее тяжёлым боевым топором в другой руке пошёл на Еттина