Чтобы ребенок не был трудным. Воспитание детей от 4 до 14 лет - Татьяна Шишова

Гиперактивный же ребенок не даст отрицательной реакции на такое задание, а с удовольствием зайдет за ширму. Через минуту он, правда, может выбежать оттуда, но не из чувства стыда. Просто его понесло дальше. У такого ребенка снижена самокритика. Складывается впечатление, что он не отдает себе отчета в своих поступках, охотно показывает драки, не может остановиться, быстро теряет сюжетную нить.

Двигательная расторможенность сочетается у гиперактивного ребенка с пониженным вниманием. Оно хаотично переключается с одного предмета на другой, которые случайно оказываются в поле его зрения. Такое поведение специалисты называют «полевым». Он хватается за то, за это, ничего не доводит до конца. Часто отвечает невпопад, не вдумываясь в смысл вопросов. В группе постоянно выскакивает вперед, а выйдя выступать, — не знает, что говорить. Не слушает обращенную к нему речь. Ведет себя так, будто рядом никого нет. С детьми играть не умеет, пристает к ним, чуть что — начинает драться.

Шлепки, окрики действуют на него ненадолго (если действуют вообще). И немудрено, ведь, повторяю, такой ребенок действительно НЕ МОЖЕТ сдерживаться. Кричать на него — все равно что пытаться остановить криком разбушевавшуюся стихию.

Кто виноват?

Когда в семье рождается больной ребенок, родные обычно задаются вопросом: «В кого он такой?» А за ним явно или скрыто просматривается вопрос: «Кто виноват?»

Гиперактивным детям обычно ставят диагноз ММД (минимальная мозговая дисфункция). Это остаточные явления органического поражения головного мозга, возникшего либо когда ребенок еще находился в утробе матери (например, при тяжелом токсикозе или резус-конфликте), либо при родах, либо из-за тяжелых заболеваний в первые месяцы после рождения.

Так что наследственность тут, судя по всему, ни при чем. А поиск виновных, даже если они были (скажем, неопытная акушерка), ни к чему конструктивному в данном случае не приведет. Родным лучше не перекладывать вину друг на друга, а сплотиться вокруг «трудного» малыша и сделать все, чтобы он выправился.

Каково быть матерью гиперактивного ребенка

По моему глубокому убеждению, самый «трудный» детский возраст — вовсе не переходный, а от года до двух-двух с половиной, когда малыши уже бегают, повсюду залезают, но соображения у них еще маловато. Голова явно не поспевает за руками и ногами. Большинство детей этого возраста находится в постоянном движении, а матери — в вечном напряжении. Чуть ребенок затихнет, значит, жди подвоха.

Но годам к трем ребенок обычно успокаивается, становится разумней, и мать может немного расслабиться.

Матери гиперактивных детей (по американским данным мальчики страдают этим примерно в 4 раза чаще, чем девочки) и после трех лет не могут расслабиться ни на минуту. Это, конечно, безумно тяжело. Я всего один день (вернее, вечер) побыла на месте такой женщины и на всю жизнь запомнила свою усталость и отчаяние.

В три года моему младшему сыну сделали небольшую операцию, и он сутки вынужден был оставаться в постели. Когда ему разрешили встать, он сделался неуправляемым. Насколько я понимаю, так подействовали на него пережитое потрясение и вынужденная неподвижность. Никого не слыша и не видя, Феликс с быстротой звука носился по коридору, и лицо его, обычно лукавое и смышленое, напоминало застывшую маску. Мне стало страшно. Я подхватила его на руки. Он вырывался, отбиваясь руками и ногами, и, по-моему, не узнавал никого вокруг. Врач еще утром предупредил меня, что бегать ребенку нельзя, поэтому я держала Феликса изо всех сил и пыталась отвлечь. Сколько продолжалась наша борьба, я не помню. Помню только, что когда он наконец затих, я была совершенно измочалена. Феликс спал, а я с тоской думала: «Неужели завтра это повторится снова?»

К счастью, наутро его расторможенность исчезла, как наваждение.

Так что когда я слышу от учителей или психологов нелестные комментарии в адрес матери гиперактивного ребенка (дескать, она безучастна, клуша какая-то, или, наоборот, шагу ему ступить не дает, подавляет), мне хочется сказать: «Неизвестно, как бы вы вели себя на ее месте. Вполне возможно, сошли бы с ума от напряжения».

В зависимости от особенностей своей психики матери реагируют на постоянный стресс по-разному. У одной включается защитное торможение. «Конь-огонь» на голове будет стоять, а ее это вроде бы не касается, хотя в глубине души она будет сгорать со стыда. Вторая, наоборот, все время начеку, контролирует каждый шаг неистового чада, досадует, нервничает, передает ему свою нервозность... Конечно, оба стиля поведения неправильны, неконструктивны, но мне кажется, прежде всего этих женщин следует пожалеть. Жизнь с ребенком, которого приходится поминутно снимать то со шкафа, то с люстры, — тяжелое испытание.

Когда матери стыдятся буйства сыновей или дочерей, окружающими это подчас воспринимается как знак нелюбви. А по-моему, наоборот, это свидетельствует в их пользу. Гораздо хуже, когда мать во всем оправдывает ребенка, обвиняя других родственников, соседей, воспитателей, учителей в жестокости, нетерпимости, негуманности и прочее. (Дескать, у нас страна такая, все злые, как собаки, друг друга ненавидят, глотку готовы перегрызть.) Это значит, что мать тоже неадекватно воспринимает ситуацию, у нее тоже расшатаны или вовсе отсутствуют понятия о нормах поведения, и служить своему ребенку опорой она не может. В таком случае коррекция детского поведения существенно затрудняется. Кроме того, внушая ребенку, что мир ему враждебен, мать сеет в нем дополнительные страхи. А гиперактивные дети и без того очень тревожны, хотя неискушенному человеку может показаться, что они абсолютно бесстрашны, «без комплексов».

Особенно тяжело приходится женщинам аккуратным, в которых нет ни тени богемности. Они любят порядок и уют, а в их квартире с утра до ночи бушует стихия.

Оптимальный вариант — когда мама безоговорочно принимает больного ребенка, беззаветно любит его, но проявляет при этом ЛАСКОВУЮ СТРОГОСТЬ. И об этом имеет смысл поговорить поподробней.

Как вести себя с гиперактивным ребенком?

Поначалу, чуть ли не самое главное на мой взгляд, это впустить в сознание, что ребенок БОЛЕН. Казалось бы, чего проще? Конечно, болен, раз он так себя ведет. Но всерьез считать его состояние болезнью людям бывает трудно. Причем, ИМЕННО ПОТОМУ, ЧТО ОН ВЕДЕТ СЕБЯ ТАК. Так шумно, буйно, АКТИВНО. А классический образ больного прямо противоположен: больной лежит в постели, он вял и ПАССИВЕН. Этот стереотип настолько прочно застрял в нашем подсознании, что мы не можем от него отрешиться. И подчас предъявляем к ребенку требования как к здоровому.

Когда же родитель, наконец, впустит в сознание горькую мысль, возникает другая трудность. Некоторые (конечно, не все) начинают больше всего жалеть себя. Думают: «За что мне такой крест? Почему мне, а не кому-то еще?» Ну, а когда человека захлестывает жалость к себе, у него не остается сил жалеть других. И возникает раздражение. Оно накапливается, накапливается, периодически прорывается и выплескивается на ребенка. В следующий момент родителю становится стыдно, он спешит загладить свою вину, делает ребенку поблажки, может быть, даже заискивает перед ним. Потом опять чувствует себя бедным-несчастным, опять раздражается...