Ванечка - Игорь Юрьевич Самарский

Ваня зубами сорвал пробку с бутылки. Что-то подсказывало ему, что надо из нее полить на пук одежды на клюшке. В его ноздри ударил запах спиртного. Ваня обильно полил оба факела и отбросил пустую бутылку. Он еле успел отдернуть руку, когда пламя от зажигалки коснулось узла. Факел ярко вспыхнул.

Леопард совсем не ожидал такого!

Кошка рыкнула, подпрыгнула и исчезла в зарослях.

Ваня даже не заметил этого, потому как был занят поджогом другого факела.

Пламя весело загудело на клюшках, освещая территорию вокруг провала в корпус самолета.

Ваня довольно отступил в салон. Теперь он был спокоен. Никакой Шерхан не влезет в салон! Освещалось не только пространство снаружи. Но и весь салон внутри.

Ваня гордо посмотрел в сторону туалета. Из двери высовывалось улыбающееся лицо сестры.

Совсем стемнело.

Дверь туалета защелкнулась и дети стали устраиваться на ночлег.

— Ваня…А почему мама не плоснется?

Мысли брата путались в его головке и он искал слова, чтобы объяснить сестре как можно понятнее, что случилось с мамой.

— Лена…мама умерла…

— А что это такое…Умелла?

— Ты помнишь как хоронили дедушку? Он тоже умер…

Девочка сморщила лобик…

— Не-а…Не помню…

— Ну… Умирать, это значит…Никогда не проснуться…Все люди умирают…

— И мы умлем?

— Да…Когда будем старенькие, как дедушка…

— Это когда волосики совсем белые будут?

— Да…Правильно.

— Но у мамы не было беленьких волосиков…

— Мам…Мама…Умерла от другого…Она заболела и умерла от змеи…Змея укусила…

— Это такая черная живая лента?

— Да…Помнишь в зоопарке были?

— Ага…Помню…Под лампочкой лежала…Такая серая с язычком, как усики…

— Правильно…Нам надо опасаться таких змей, чтобы она нас не укусила, и, чтобы мы не заболели и не умерли…

Лена, что-то вспомнила и заплакала. Ваня прижал голову сестры к себе и его глаза тоже заполнились слезами.

Через некоторое время, глотая слез и вспоминая папу и маму, он тоже задремал…

Ему снилось, как он с Леной куда-то бежали, а за ними гнался большой, полосатый тигр — Шерхан и страшно рычал. Но никак не мог их догнать…

Вокруг самолета рыскали множество шакалов, но они боялись огня и близко к нему не подходили, довольствуясь останками человечины в кустах, тявкая между собой.

В зарослях сцепились в кровавой схватке львица и леопард.

Ужасно рыча и шипя, дикие кошки, остервенело рвали когтями друг друга.

Перемешались, поднятая схваткой пыль и летящие во все стороны клочья шерсти.

Леопард был ловчее и агрессивнее.

Хоть львица была и крупнее, но она не выдержала.

С окровавленной мордой, она рявкнула, ощетинилась и отскочила от леопарда.

Присела на задние лапы и свирепо шипя, стала пятиться к кустарниковым зарослям.

Леопард, с налитыми кровью глазами, скаля клыки, медленно наступал. Львица рыкнула и быстрым скачком скрылась в кустарнике.

Леопард улегся на траву и стал зализывать раны.

Глава 10.

Виктор спрыгнул со своего «ночлега». Это было очередное раскидистое дерево, типа дуба, с широкими, но мелкими и жесткими, зелеными листочками. Вечером, когда он сгонял обезьянье лежбище с этого дерева, он поступил умнее.

Развел под деревом три очага огня и попросту выкурил обезьян с их гнезд, подбрасывая в огонь молодые ветки, нарубленные с кустарника. Его рассуждения были просты и логичны — дым выкурит обезьян, очаги превратятся в тлеющие кострища, и, не будут давать дыма, но будут отпугивать зверей и змей. Таким образом, это сулило спокойную ночь в гнезде какого-нибудь гиббона. Его расчет полностью себя оправдал и Виктор отлично выспался.

На него, вдруг накатила волна оптимизма. Он улыбнулся и взглянул в сторону восходящего солнца.

Светило пробивалось сквозь листву своими теплыми ласковыми лучами, видимыми в утренней дымке ясно и даже как-то нереально, словно нарисованными неведомым художником на фантастической картине природы. День только начинался и вселял в человеческое существо, надежду и уверенность в своих силах. Даже мошкара и москиты, зудели не так назойливо, как — бы давая понять — давай человек — дерзай, вперед! Действуй!

Виктор сделал несколько гимнастических упражнений, разминая кости и взглянул на кострища. Два из них погасли, но одно еще курилось еле заметным дымком. Подбросив в него сухих веток, он позавтракал, разогрев нехитрую пищу. Потом расстелил карту и скорректировал свой маршрут. Карта и ориентиры показывали, что он совершил уже приличный путь по первой окружности той спирали, которую ему необходимо было обойти.

Виктор вынул пистолет, разобрал его, почистил сухой тряпочкой от влаги, и, снова засунул в кобуру. Взглянул на динамитные шашки. Их осталось четыре штуки. Он с благодарностью вспомнил Жака с его сальными шуточками, относительно женщин и усмехнулся.

Потрогал острие мачете. Лезвие не затупилось:

«Классная штука. И кубинцы могут делать нечто особенное, практичное и надежное», подумал он. Не то, что китайское дерьмо!».

Хмыкнул, вспомнив, как выкидывал дюжинами китайские кухонные ножи, купленные на базаре и гнущиеся, ломающиеся на второй день использования.

Подошел к дереву, коротко размахнулся и ударил мачете по стволу. От дерева отлетел порядочный кусок гладкой коры. Взглянул на лезвие снова — ни зазубрины. С удовлетворением сунул мачете в чехол, вскинул рюкзак на плечи и двинулся в путь.

Ландшафт природы несколько раз менялся. Каменистая почва, покрытая редким кустарником, сменялась песчаным грунтом и редкими зарослями. Несколько раз Виктор видел вдали стада каких-то антилоп, буйволов. Когда окружающая природа снова превратилась в заросли и деревья, он вспугнул нескольких жирафов, которые лакомились листвой высоких деревьев.

Пересек несколько мелких ручьев с истоптанными следами копыт берегами. Изредка встречались останки черепов с рогами и скелетов — здесь лакомились хищники. В небесной голубизне, над этими местами, как правило, парили или грифы или орлы — рассмотреть было трудно. Птицы летали слишком высоко.

Продвигаясь по этой пересеченной местности, Виктор отмечал, что природа Кении, в ее дикой оригинальности, все-таки красива, разнообразна и привлекательна.

День проходил спокойно, без приключений.

Он даже не видел ни одной змеи. Зато увидел множество разных звериных сцен. В основном это были эпизоды охоты разных зверушек, друг на друга. То ящерица ловко слизнула москита с торчащего из песка куска кости. То наблюдал, как орел спикировал на какую-то зверушку, похожую на зайца. С замиранием сердца, видел в бинокль, как три гепарда, устроили гонку за стаей зебр и «завалили» двух, не особо резвых диких лошадок. Эти наблюдения отвлекали его от грустных мыслей, — что будет, если он никого не найдет?

Но он отгонял эти ужасные мыслишки и твердил себе: «… Все будет хорошо! Семья должна быть жива и я ее найду!».

Что-то вселяло в него надежду и сердце подсказывало — двигайся вперед к своей цели, и,