Седьмой рыцарь - Екатерина Кариди

— Тогда объясните мне, что вы делали там, за окном?

Это затягивалось. Вопросов становилось все больше, советник Хаториана явно не спешил ее отпускать, и Мина начала беспокоиться. Объяснять ему всю абсурдную ситуацию, начиная с выбора и заканчивая бегством, как-то не хотелось. Тогда вообще придется вспоминать, что ее дед пятнадцать лет назад был казнен за измену, а они все это время провели на острове.

И как раз сегодня вернулись из изгнания.

Да, и именно сегодня она влезла в окно к посланнику. Глупость какая… Мало ли что он может подумать. Лучше уж прикрыться правом женщины на некоторую импульсивность и глупость. В конце концов, девица может и не отвечать на нескромные вопросы. Мина приосанилась и проговорила, прокашлявшись:

— Милорд, простите за вторжение, но мне надо срочно попасть к королю. И найти своих родителей.

— Хорошо, — проговорил тот, глядя Мине в глаза. — Но не босиком же.

Неизвестно, как лорд Хатор это сделал, но туфли, потерянные Миной, вплыли в окно и аккуратно опустились перед ней на пол. И пока та смотрела, вытаращив глаза, отступил чуть в сторону со словами:

— Обувайтесь, принцесса. А то еще простудитесь, вряд ли это понравится вашему жениху.

При слове жених, Мина резко вскинула на него взгляд и нервно вздрогнула. Посланник прищурился. И снова ей померещились, что угольки вспыхнули в его насмешливых темных глазах.

— Спасибо, — выдохнула она и, видя, что тот не сердится, попросила. — Милорд, вы не могли бы выпустить меня отсюда? Мне надо попасть к королю.

— Да, конечно. Но сию минуту его величество занят. Я провожу вас к нему чуть позже. А пока… — пристальный взгляд прошелся по фигуре Мины с головы до ног. — Вы немного придете в себя и расскажете мне, в чем дело. А заодно и подкрепитесь.

Ее одежда под взглядом мага изменилась, как-то даже засияла на мгновение. Теперь блеклое темно-синее платье стало ярким, совсем как в тот день, когда его только сшили, на нем даже обнаружилась золотистая вышивка. Да и старые потертые туфельки вдруг стали как новенькие.

Мина замерла в изумлении, глядя на все это и переваривая сказанное. Судя по всему, неприятного разговора не избежать. Но может, оно и к лучшему. Еще и голод напомнил о себе, она ведь ела только утром, а теперь уже ночь.

Мужчина чуть заметно улыбнулся, а потом взял ее за руку и проговорил:

— Извините, принцесса, но это не мои покои, я тут просто случайно мимо проходил, поэтому предлагаю перейти в более безопасное место.

Посланник Хаториана не приказывал, но его негромкий чуть хрипловатый голос имел такую силу, что не подчиниться было невозможно. В тот же миг они исчезли. И очень вовремя, не прошло и минуты, как в комнату ворвались два гвардейца.

А следом за ними туда вошла герцогиня Танри.

Стоило оставить эту дикую островитянку буквально на пять минут, и она исчезла из запертой комнаты, словно сквозь землю провалилась. Герцогиня была в ярости. Получалось, либо похитили, либо она как-то умудрилась улизнуть.

Девчонка ей с первого взгляда не понравилась. Невоспитанная, заносчивая гордячка, вся в проклятого казненного дядю Эмилия! Леди Аннелию всегда возмущало, что Ванлерты в силу своего родства с королевским домом по мужской линии имели больше прав на престол, чем она, дочь короля. Правда они не представляли опасности до сегодняшнего дня, пока были в изгнании. И надо же было брату вытащить их из островной тюрьмы именно сегодня!

А поступок сына герцогиня вообще отказывалась обсуждать. Она ненавидела Весенний бал всей душой. И этот отвратительный обряд, привязывающий людей друг другу. Не могла простить себе, что когда-то как идиотка влюбилась в герцога Танри.

То, что малышка Амелия отправится в Джагарт заложницей, казалось ей проявлением высшей справедливости. Ее мальчик получил наконец то, о чем она всегда для него мечтала. Но видеть дочь Ванлертов рядом с сыном на троне — никогда!

Молодому герцогу повезло, что обряд не был завершен. Однако привязка все равно заставит его желать именно эту женщину, герцогиня знала по опыту. И тут она готова была помочь сыну.

Спрятать девчонку и обставить все так, будто она погибла, несчастные случаи никто не отменял. Пусть мальчик потешится, молодым мужчинам это необходимо. А когда настанет время, она поможет незаметно от нее избавиться. Чтобы к новому Весеннему балу будущий король был совершенно свободен, и сделал правильный выбор.

Но прежде девчонку следовало найти.

Герцог Танри только что был в покоях матушки, но не застал там никого. Только прислуга лепетала что-то невнятное о герцогине и гвардейцах. Герцогиня вышла, герцогиня вышла…

Когда он спросил, где леди Вильгельмина Ванлерт, та вообще испуганно затрясла головой, клянясь, что никой леди тут не видела. Потом созналась, что герцогиня велела подготовить комнату для гостьи.

— Где эта комната?! Веди! — рыкнул, пожалуй, излишне громко.

Хотелось разнести тут все к чертовой матери, но сдержался. Матушка всегда дорожила великолепной обстановкой. Потом, видя, что несчастная служанка сжалась от ужаса, приказал уже спокойнее:

— Проведи меня туда.

Служанка повела потайным коридором, и по дороге что-то еще лепетала про горячую воду и ванну, но Филберт уже не слышал. При одной мысли, что девушка сейчас голая в ванне, его накрывало желанием. Он не хотел задумываться, был ли тому причиной выплеск адреналина, или это работала привязка, вызванная непонятной магией весенних танцев. Просто… таких ярких ощущений и эмоций мужчина еще никогда не испытывал. Получалось, в древних обрядах есть нечто великое…

Но комната, предназначенная для гостьи, была пуста.

А служанка всего лишь пыталась донести до него, что вода в ванне остывает.

— Где она? — спросил Филберт, ощущая, как обманутые ожидания сменяются дикой досадой.

— Милорд, — заплакала прислужница. — Я не знаю, не видела. Мне приказали подготовить…

В комнате стали скапливаться слуги, испуганно глядевшие на рассерженного наследника. Филберт не умел читать мысли, но напугать их всех так, что они признаются в чем угодно, это он мог. Небольшая волна силы заставила людей пригнуться. Но сказать им все равно было нечего, никакую гостью тут не видели.

— Где. Моя. Мать? — проговорил он раздельно, понимая, что ничего тут не добьется.

Но и этого никто не знал.

Филберт терялся в догадках. Возможно, мать спрятала Вильгельмину где-то в другом месте? Возможно, даже за пределами дворца? Что ж, это разумно. Но неужели ей так трудно было оставить хотя бы какой-то знак, где ее искать?

Он снова шел по коридору недовольный и злой, и вдруг…

Что за неприятная встреча.

Навстречу ему по коридору, точно боевой корабль под парусами, шла рассерженная Флориль, дочь графа Вержес. Вообще-то, именно ее и собирался выбрать Филберт на этом Весеннем балу. За этой девушкой стоял многочисленный и очень богатый клан. Породнившись с Вержесами, он получал мощную поддержку в борьбе за престол.