Станционный смотритель. Долг платежом красен - Григорий Шаргородский

– Да.

– Позвольте я провожу девочку к Эльвире Яковлевне, а вы можете пока разместиться в комнате ожидания.

Да уж, странностей все больше и больше. Реабилитолог почему-то решила к нам не выходить, да и сквозь вежливую маску ее помощницы пробивался холодок. Я с трудом поборол в себе желание нахлобучить на голову шляпу с обручем и копнуть глубже.

Комната ожидания была та же самая. И точно так же, как в прошлый раз, Гена выжрал там все варенье.

– Когда ты уж нажрешься?

– А что? – удивился мой непосредственный друг. – Вкусно же.

Мне осталось только вздохнуть.

Так мы и просидели где-то с полчаса, а затем у меня зазвонил телефон.

– Слушаю, – удивленно сказал я, потому что на экране высветился номер Эльвиры.

Так как разговор касался всей нашей компании, перевел аппарат на громкую связь.

– Со Златой все в порядке. Но я бы порекомендовала оставить ее у нас на пару дней. – Без приветствия, нейтральным тоном заявила реабилитолог. – Вы можете себе это позволить?

– Вполне, – сдерживая раздражение, ответил я.

– Прекрасно, – заявила она и отключилась.

Я перевел взгляд на Баламута, но тот лишь развел руками.

Больше нам здесь делать было нечего.

И вот зачем расфуфыривался, как старшеклассник перед танцами? Надеялся своим более подтянутым видом впечатлить даму, с которой у меня случилась симпатия. Но ведь сам полгода даже не пытался ей написать. Да и о чем писать? Ни ее поклонником, ни творцом романтических баллад я никогда не был. Предпочитал более приземленный подход, вот и огреб.

В конце концов, не было у меня к Эльвире особо пылкой любви, поэтому и расстраиваться нечего, разве что унять раздражение своего уязвленного мужского эго. А вот такие вещи нужно давить в зародыше, дабы не разрастались в злобу.

Стряхнув с себя ненужные сомнения, я направился к лифту. Усевшись в машину Сосо, мы поехали домой. Переход через пропускной пункт прошел привычно без задержек и проволочек.

Глядя в окно машины, я поймал себя на мысли, что Баламут прав. Подол пусть и выглядит не так презентабельно, как Город, но в то же время он более живой и понятный – народ весел, можно сказать, бесшабашен и не заморачивается такими вещами, как мода и репутация. Конечно, если это не идет вразрез с неписаными правилами этого места.

Интернет я проплатил еще с банкомата в торговом центре, так что, вернувшись домой, сразу засел за ноут и с наслаждением нырнул в Сеть. Скажу честно – не удержался и провел проверку Эльвиры. Даже не стал ломать ничего – просто снял верхний слой информации.

Ничего особенного – маг-пустышка с уклоном в работу с лечебными артефактами. Поначалу, как и ее теперешний наниматель, попала в руки княжеских рекрутеров. Первый срок проработала в «скорой помощи» при княжеском медицинском центре. Второй – в особом реабилитационном отделении, обслуживая ушкуйников и опричников княжьей дружины. Причины, по которым стала строптивцем, раскопать не удалось, но особых хвостов за ней вроде нет. Сейчас работает на истинного мага Антона Сермяжного. Если я правильно просчитал лекаря, то холопского контракта там нет. Судя по местной соцсети, имеет интрижку с коллегой по работе в Роще.

На этом вроде все, но что мне делать с этой информацией, совершенно непонятно.

Пока я серфил, точнее убивал время в Сети, наступил вечер, и приятным таким нежданчиком на нас свалился Барабаш.

Видно, подпольный артефактор решил, что внезапное появление – это крутая фишка в деле конспирации.

Сосо позвонил нам с предупреждением о визите буквально за пару минут до того, как просигналил у ворот. Пан открыл гостям, не забыв прихватить с собой дробовик. Такие сюрпризы ему нравились не больше, чем мне.

Баламут был на удивление спокоен и даже при полном отсутствии у моего друга какого-либо магического дара его чуйке я доверял полностью.

Когда «мерседес» замер перед крыльцом, из пассажирского отделения выбрался довольно колоритный тип. Одет он был в длинную кожаную куртку с глубоким капюшоном. Из-под куртки виднелись только высокие шнурованные ботинки и кожаные штаны. В руках гость сжимал ручку объемистого чемодана.

Но главное то, что его ментальное поле был наглухо закрыто – ни малейшего всплеска эмоций. И есть такое предчувствие, что ломать его защиту – это все равно что биться головой в стену: бесполезно и, возможно, опасно для здоровья.

Поднявшись на крыльцо и остановившись передо мной, гость хрипло прошептал:

– Мне нужна комната без лишних глаз и ушей.

Я лишь пожал плечами и повел его на второй этаж в мой кабинет. Почувствовать эмоции Барабаша было невозможно, но, судя по напряженной фигуре, хрипоте в голосе и резким движениям, его нервы были натянуты как струна. Можно предположить, что из своей берлоги артефактор вылезает редко и наверняка под другой личиной. Но это так – анализ на грани гадания. Главное, у меня есть способ ослабить эту струну, не ломая ментальную защиту.

Пропустив гостя в кабинет, я придержал Гену и тихо сказал:

– Принеси одну бутылку из запасов, и пусть тетушка Пин соберет чего-нибудь по-быстрому.

Баламут понятливо кивнул и коротко пыхнул радостью.

Ох, как же они меня задолбали с этой медовухой! Если бы Корней не чах над нашими запасами, как дракон над грудой золота, давно бы выжрали все до капли.

Пройдя в кабинет, я увидел целое магическое действо. Барабаш водрузил чемодан на мой рабочий стол, открыл его и, чуть покопавшись, достал металлический шар размером чуть больше куриного яйца.

Осмотревшись вокруг, артефактор вытянул вперед руку с артефактом. Шар слетел с его ладони и начал как угорелый носиться по комнате, заглядывая во все углы.

Если не ошибаюсь, это у него такая проверка на всякую шпионскую аппаратуру. Даже ерничать не стану – в моем положении никакая перестраховка лишней не будет.

Когда шар вернулся в ладонь гостя, он наконец-то стянул с головы капюшон.

Ну что же, нечто подобное я и ожидал увидеть. Вот везет мне на рыжих и конопатых, причем не всегда в положительном смысле этого слова.

Почесав кучерявую, огненного цвета шевелюру, Барабаш стянул закрывавшие половину лица гогглы, явив миру вполне предсказуемо зеленые глаза. На вид парню было лет двадцать пять – довольно гремучий период в жизни мужчины.

– Давайте знакомиться по-нормальному, – блеснул улыбкой артефактор, напрочь разрушая уже сложившийся образ параноика. – Как вас зовут, я знаю, а меня можете называть Сашей, под хорошее настроение Саней, но только не Шурой. Бесит.

– Тогда я – Никита или Ник. И давай сразу на «ты». Дел у нас впереди громадье, и вряд ли я буду искать другого артефактора. Мои старики уверили, что тебе можно доверять.