Цепной пес империи - Андрей Гудков

Выйдя в отставку, Реджинальд стал заниматься политикой в Ассамблее, где теперь получил ласковое прозвище Акула. Он мой союзник и, как ни странно, сам предложил мне союз. Я согласился не столько из-за его политической силы, сколько из-за личного уважения к этому человеку. Он до сих пор был одним из немногих людей в империи, что могли без стука войти в кабинет императора. В стране, которая уже сто лет не вела крупных сухопутных войн, но провела четыре полномасштабные морские, не считая трех десятков мелких, глава Адмиралтейства играл очень большую роль.

— Как твоя поездка на юг? — негромко спросил Реджинальд.

— Все прошло замечательно, однако я совершил ошибку, и глава сети сумел ускользнуть.

— Не беда, он теперь никто, пусть бегает сколько угодно. Ловить его теперь — задача полиции.

— А как ваши дела?

— Наши дела, — поправил Реджинальд. — Тебе он тоже на хвост наступил, мальчик мой. Несколько моих старых друзей начали расследование по поводу слухов о том, что граф Ланстейский организовал целую сеть контрабандистов. Говорили, что он дает им укрытие на своей земле, которая очень удачно граничит с важным портом на юге. И тут какой-то маг раскрывает целую сеть контрабандистов в южном порту. Найденные доказательства косвенно указали на вину графа. Разумеется, граф был ни при чем, но ему пришлось уйти из Ассамблеи и Сената. Такой удар по репутации — он не смог этого вынести и уехал в свои владения.

Понятно. Значит, граф вовремя сдался. Привезенные мной неопровержимые доказательства его причастности к контрабанде — а это лишение титула и каторга — не понадобятся. Можно спалить их в камине, а можно оставить в семейной библиотеке, вдруг кому из моей семьи понадобятся. На такие дела срок давности не распространяется.

Когда мы заходили в столовую, сзади кто-то что-то злобно пробубнил в мой адрес. Я не обратил на это никакого внимания.

— Поздравляю, ты кое-чего добился, раз тебе уже шипят в спину, — негромко сказал Реджинальд. Несмотря на возраст, у него отличный слух.

— Но все, чего я пока заслужил, — это полные зависти взгляды.

— Все начинается с малого. В это сложно поверить, но я тоже когда-то был юнгой.

Оказавшись в зале, Реджинальд отпустил мою руку и твердым шагом направился к своему любимому столику возле окна с видом на море. Я сел рядом и отправил Арью за заказом.

— Это было для меня неожиданностью. — Говоря это, Реджинальд посмотрел вслед девушке. Он уже был в курсе.

— Для меня это было еще большей неожиданностью.

— Не знаю, что тебя связывает с этой девчонкой, — признал адмирал, — но она явно имеет на тебя зуб. Ей не так просто тебе насолить, но все равно будь осторожен.

— Ваше беспокойство напрасно. В любом случае тут сложно что-то сделать или исправить. Скажу одно: это была моя огромная ошибка. И если мне суждено умереть из-за нее — что ж, вполне справедливо.

— Намотай себе на ус, мальчик: мы все делаем ошибки, но единственная ошибка, которую мы не в силах исправить, — это смерть.

— Увы, именно эту ошибку я и совершил. Ее сестра погибла из-за меня. Исправить это я не в силах.

— Ладно, в дела магов я не лезу, как и любой здравомыслящий человек. Ты делаешь неплохую карьеру. Надеюсь, не забудешь обо мне, когда поднимешься на вершину Высокого города?

— Вы шутите, — улыбнулся я. — К тому времени, когда мне удастся достичь ваших высот, я буду седым стариком, а вы, при всем моем уважении, уже станете частью истории.

— Я так не думаю, — без тени шутки ответил Реджинальд. — Тебя хочет видеть император.

— Меня? — приподнял я бровь, изображая легкую степень удивления.

— Да. Зачем — не знаю. Даже не могу предполагать. Тебя с равной вероятностью могут покарать или вознаградить. После встречи с императором ко мне не приходи. Я все узнаю по своим каналам. Если вдруг тебя куда-нибудь отправят, не беспокойся, я присмотрю за всем здесь, в том числе и за твоими людьми.

Покинув Ассамблею, я вместе со своей ша'асал сразу же отправился в резиденцию императора. Заставлять ждать такого человека невежливо. В политической системе нашего государства император занимает странное место. Официально он — никто. Высшая законодательная власть принадлежит Сенату. Законодательная инициатива, а также исполнительная власть делятся примерно поровну между Советом магов, Ассамблеей дворян и Коллегией гильдий. Судебная власть принадлежит Верховному суду империи, а также многочисленным мелким судам. Военную власть представляют Генералитет во главе с верховным главнокомандующим и Адмиралтейство во главе с верховным адмиралом.

Всё, больше никаких полномочий в стране нет. Император не издает законов, не следит за их исполнением и даже не занимается судебными делами. Даже армия и флот ему не подчиняются. В распоряжении императора только его гвардия, а также вся разведка страны, внутренняя и внешняя.

Но по факту в руках государя абсолютная власть. Он является верховным арбитром в политических спорах между многочисленными органами власти. Издает указы, обязательные для исполнения. А также он всегда может опереться на другие силы, чтобы уничтожить мятежных политиков.

Если против него пойдет Ассамблея дворян, император позволит Совету магов разрешить давние противоречия с ними. Если же взбунтуется Сенат — Ассамблея с готовностью разберется с ним. Союз промышленников просто мечтает о дне, когда Коллегия гильдий ослушается воли императора. При этом договориться между собой и скинуть правителя они никогда не осмелятся. Не только из-за неразрешимых противоречий между собой, но и из-за того, что все прекрасно понимают: если сегодня императора не станет, завтра по улицам Высокого города потекут реки крови. И это не метафора. Император — гвоздь в политической системе нашего государства, выдерни его — и империя рухнет.

При этом император подчиняется общему правилу нашей политической системы. Слабые и ничтожные политики никогда не займут никакой должности. Глупый, развращенный, недалекий, слабовольный правитель не просидит на престоле дольше одного дня. Наемные убийцы выстроятся в очередь, чтобы его убрать. А мы, маги, закроем на это глаза, если не поможем сами. Наемным убийцам, конечно.

Больше всего на свете наши политики боятся не политических кризисов, а слабого императора. Ведь все прекрасно понимают: только сильной рукой можно управлять таким абсурдным государством, как наше.

Пройти на прием к императору мне было легче легкого. Арью, правда, пришлось оставить в приемной. По старому закону император может встретиться с некромантом лишь в присутствии трех верховных магов. А меня провели во вторую приемную. Человек, попавший сюда, мог быть уверен, что его обязательно примут, на этой неделе — точно. В то время как человек, сидящий в первой приемной, не мог быть уверен, что его примут до конца года, даже если его и заверили, что «его величество примет вас, как только освободится».

Никакой особой роскоши здесь не было. Обычное общественное здание. Разве что охраны больше, чем в других местах. А так — все то же самое. Тот же самый стиль: символизм и простота. Здесь все сделано под старину. Деревянные полы и стены. Ковры и знамена. Карты страны. Старое оружие и доспехи. Это должно подчеркивать уважение к традициям.