Дорога на Балинор - Мэри Стентон

Она наклонилась ниже, ее волосы рассыпались по щекам. Чернота завертелась воронкой и штопором ввинтилась в землю. А внутри воронки в вязкой жиже горело красноватым отсветом огненное око. Око вращалась во все стороны, высматривая Ари. И вот заметило ее и жутко уставилось.

Страх, безжалостный, невообразимый страх ледяной волной обрушился на Ари и поглотил ее. Она боролась с ужасом, словно кролик перед пастью змеи. Она закрыла лицо руками, чтобы не видеть этот жуткий ищущий взгляд.

Затем из-за ее плеча послышался шепчущий голос первого спорщика. Старика?

— Вернись, Арианна. Вернись.

Ари выпрямила плечи и оторвала ладони от лица. Что бы это ни было, лучше смотреть ему прямо в лицо, чем прятаться. Она круто повернулась. Пес и конь оглянулись на нее. Больше ничего на лугу не было. Она силой заставила себя обернуться на жуткую жижу и красноватый глаз в глубине. Ари преодолела подступающую дурноту и громко, слишком громко, произнесла:

— А ну выходите. Выходите. Живо. Оба выходите.

Око моргнуло и исчезло. В маслянистой лужице больше ничего не было. Ни тошнотворного запаха. Ни звука. Смолк и голос, будто доносимый ветерком. Страх отступил, как отступает волна, нахлынувшая на берег: была, и вот ее нет.

Ари присела на корточки, нахмурившись. Сердце понемногу приходило в норму. Она вскочила и бросилась к Бегу, ощупывая его спину и ноги. Он явно в порядке. И то хорошо. Она повернулась к Линку. Тот терпеливо ждал, пока ее проворные пальцы пробегали по его шкуре. Ни ран. Ни царапин. Если это было ловушкой, собаке оно не причинило вреда. Вдруг пальцы ее нащупали что-то твердое на горле Линка. Осторожно потянув, она вытащила какой-то предмет и положила на ладонь.

— Что это такое? — воскликнула Ари. — Только посмотрите! — Она вытянула ладонь, и предмет сверкнул на солнце. Витая раковина из серебра размером с талисман, который носят на шее, продолговатая раковина, которая могла принадлежать мелкой улитке. Ари держала ее на ладони, любуясь ею.

Бег заржал. Ари от неожиданности подскочила. Бег снова заржал. Настойчивее. Ари взглянула на часы.

— Ого. Ты прав, Бег. Мы опаздываем! — Сунув раковину в кармашек рубашки, она поднялась на ноги. Если она опоздает, бедняга Энн взбесится. Ари знала, как тяжело вести хозяйство на конском ранчо, даже таком красивом и большом как «Глетчеров ручей».

Ари вскочила на коня, и все трое помчались домой.

Через несколько минут Ари и Бег перескочили пять перекладин ворот в заборе, ограждающем двор ранчо. Услышав топот копыт по дорожке, Энн выскочила из конюшни.

— Ты немного запоздала, — бросила она. Ари заметила, что Энн заделала дыру на джинсах изолентой. Немудрено, что они с Фрэнком не могли отказаться от большого куша, который родители Лори предложили им за наем Бега для верховой езды.

Ари закрыла глаза, не в силах вынести острую боль, пронзившую ее при мысли о том, что Бега возьмут в наем, и на нем будет ездить чужой человек. Она постаралась выбросить тягостные мысли из головы и улыбнулась Энн.

— Я уж подумала, не упала ли ты где. — Глаза Энн светились любопытством.

— С Бега? — Ари постаралась говорить как можно любезнее. — Разве это возможно? — Она остановилась. Следует ли говорить Энн о том, что произошло на лугу?

Энн бросила быстрый незаметный взгляд на ноги Ари, на ее бриджи и высокие черные сапоги.

— Никогда не знаешь, что может случиться, — пробормотала она, и с материнской озабоченностью поджала губы. — Я места себе не находила. — Затем спросила: — Как твои ноги? Из больницы пришла повестка на новые рентгеновские снимки.

«Этого еще не хватало, — подумала Ари. — Рентген это такое дорогое удовольствие. И так денек выдался несладкий. Еще не хватало снова слышать про всевидящее око».

— Сегодня ноги ведут себя отлично, — солгала она. — Мне не нужен рентген. — Она соскочила с седла и спрыгнула на землю. И хоть боль была невыносимая, Ари вида не подала. — Еще несколько недель верхом, и ты б думать забыла об этом несчастном случае.

Снова подозрительный быстрый взгляд на ее ноги. Энн нагнула голову. Ари знала, что Энн ей не поверила.

— Ну что ж, — подхватила она с вымученной улыбкой. — Мы все только об этом и мечтаем. Но надо быть осторожнее, моя… — Она вовремя спохватилась и закончила: — Ари.

Ари снова поймала себя на мысли, что многое б отдала, чтобы знать свою жизнь до этого несчастного случая, когда она сломала ноги и получила сотрясение мозга. Ах, если б знать что-нибудь о своих настоящих маме и папе. Как бы хорошо знать, почему из всех возможных приемных родителей, которые могло выбрать бюро социального обеспечения, ей достались именно Энн и Фрэнк, которым так трудно найти с ней общий язык. Которые все три тяжелых месяца ее медленного выздоровления здесь на ранчо обращались с ней со смешанным чувством любви и почтения.

— Я думаю, врач-ортопед будет на седьмом небе от счастья, когда увидит меня через семь недель, Энн. Нынешним утром мы с Бегом раз пять перепрыгнули через забор. И проскакали галопом добрых минут двадцать.

— Прогуляй его, чтоб он как следует остыл к приходу Кармайклов, — сказала Энн, а потом добавила с хозяйской повелительностью: — И не забудь почистить стойла, слышишь?

— Будет исполнено, — бодро козырнула Ари. Взяв поводья Бега в руку, она повела его в конюшню.

Они шли по проходу со стойлами, расположенными по обеим сторонам, к мойке. Ари ничего не помнила о своей предыдущей жизни, но твердо знала, что это место всегда любила. Стойла были из лакированного дуба с железными кормушками и черными двустворчатыми калитками из жердей. Почти все лошади табуна паслись на лугах. В конюшню их пригоняли на ночь. Ари сама вызвалась чистить стойла: убирать навоз и постилать свежую подстилку до возвращения скакунов. Латунные таблички с их именами висели над каждой калиткой: МАКС, БЫСТРЫЙ, СМЕЛЫЙ, КАУРКА, ШОКОЛАДКА — из конца в конец конюшни по обе стороны прохода.

Она подвела Бега к колонке с холодной водой и сняла с него седло и уздечку. Привязав его к стойке, она включила душ. Линкольн с тяжелым вздохом свернулся в углу. Ари еле сдерживалась от смеха. Линкольн заранее смирился со скукой, которую готовило ему каждое утро: ежедневное выгуливание и мытье коня, чистка загонов, тренинг лошадей-однолеток на длинном поводу. Лишь через несколько часов Ари сможет уделить время Линку, расчесать его шерсть и вымыть его белые лапы. А сегодня к тому же должна прийти Лори Кармайкл — сегодня первое занятие по верховой езде.

При мысли об этом Ари помрачнела и в сердцах шлепнула Бега по крутой шее. Она хотела поговорить с Лори и попросить ее не пользоваться мундштуком, когда та будет ездить верхом на Беге. Фрэнк сам соглашался, что Лори не бог весть какая наездница, а такие непутевые ездоки первым делом любят прибегать к металлическим удилам: так ведь проще всего управлять лошадью, которая умнее хозяина.