Корректор реальности - Алексей Губарев

Вот оно, преимущество плетений первостихии, способных действовать мгновенно.

Прижав палец к губам, я убедился, что подчинившиеся мне телохранители правильно поняли жест, и проскользнул за перекрывающую вход тяжелую циновку. И тут же, с двух рук, ударил «малыми оковами хаоса» по второй паре воинов. Прижав обоих к опорным столбам, позволил им медленно сползти на землю, и лишь после вышел наружу.

— Слушайте меня внимательно. Первое. С этого момента вы оба запоминаете любую информацию, связанную с первостихией порядка и её слугами. Второе. В столице есть трактир «Синяя свияга». Ваша задача — в свободное время по очереди посещать это заведение. Третье. Когда вы находитесь в свияге, к вам может подойти воин, без знаков отличия. Если он представится Александром, вы должны будете последовать за ним, и по его просьбе рассказать всё, что вам удалось узнать. Да, за вами два воина, лежат на полу. Поднимите обоих, и скажите, что наследник велел испытать их, и что они провалили испытание. Про меня не говорите ни слова. И последнее. Когда мы все пребудем в усадьбу, ты — я ткнул в грудь стоящему слева страшу, — найди повод, чтобы скрытно от наследника встретиться со мной. Подойдёшь к любому из воинов Тай Фун, и скажешь, что тебе назначена встреча.

Шагая обратно в свой шатёр, я чувствовал, как стремительно затягивает меня и моих близких в водоворот событий. В голове даже мысль проскочила — словно вновь угодил на Артею.

* * *

К стенам усадьбы добрались к полудню. Увы, но свита наследника не сильно торопилась с разбором шатров, да и в целом никто никуда уже не спешил. Мне тоже пришлось сдерживаться, чтобы не проявить неуважение к наследнику. Единственное, что я мог, это обдумывать дальнейшие планы, и предполагать, как будут развиваться события.

Когда мы въехали в ворота усадьбы, и я увидел на одном из балконов свою Айвэн, то почувствовал невероятное облегчение. Несмотря на то, что мне было известно ближайшее будущее, сильно переживал, что враг решит не ждать, и атакует. Да, сейчас на территории много воинов Тай Фун, и я лично перед выездом обновил защитные плетения, но то чувство потери, из моей второй жизни — одно лишь воспоминание бросало сознание в бездну отчаяния.

— Через час всех приглашаю в малую залу. — спешившись, сообщил я во всеуслышание и, кивнув наследнику империи, направился в главное строение усадьбы, не предназначенное для гостей. Наконец-то у меня появилась возможность всё обсудить в кругу близких.

Поднявшись по ступеням лестницы на второй этаж, я успел сделать лишь несколько шагов, прежде чем меня атаковали. Столь стремительно и неожиданно, что мне удалось лишь вдохнуть поглубже. Крепкие руки мгновенно обвили мою шею, а в следующую секунду возле правого уха раздался шёпот:

— Живой!

* * *

В моём рабочем кабинете собрались самые близкие. Супруга, сыновья, командиры служб и боевых групп. Гости уже покинули усадьбу, и мы наконец могли обсудить всё, без посторонних ушей.

Говорил в основном я, поведав всё с самого начала. И чем больше говорил, тем сильнее проявлялось недоверие на лицах присутствующих. Лишь сыновья, ставшие свидетелями изменений святилища, улыбались, глядя на собравшихся. Пришлось прямо в кабинете использовать магию хаоса, как наглядный пример. А когда я продемонстрировал владение сразу тремя стихиями, слово взяла моя супруга.

— Вы все знаете, что Фло Кия — род моего отца, считается одним из древнейших. И, хоть мы давно растеряли своё могущество и земли, у нас осталось самое ценное — знание далёкого прошлого. А ещё в нашей родовой библиотеке хранились древние сказания народов, живших на этом материке задолго до образования империи. И даже задолго до формирования кланов, которые мы сейчас называем род и семья. И там есть одна притча, о войне, владеющем тремя стихиями. В древней книге сказано, что такой одаренный появляется лишь в самые тёмные времена, когда в мир приходит столь могущественное зло, против которого неспособны выстоять никакие армии. А ещё там сказано, что воин с тремя стихиями может стать ещё большим злом для своего мира, если поддастся одной из сил, которой владеет.

— Я читал эту притчу. — подтвердил старший сын. — Когда проходил обучение у прадеда. Сказание о триедином — так она называлась.

— Весьма поучительная история. — я улыбнулся. А затем перевёл взгляд на главу разведки рода: — Но мы отклонились от главной темы. Пир, как так вышло, что твои разведчики упустили столь важные изменения в столице? Закрытие храмов — это сложно не заметить.

— Командир, я думаю, что наших людей раскрыли, и возможно заставили предать род Тай Фун. — главный разведчик опустил взгляд в пол. — Иного пояснения у меня нет. За два последних месяца было лишь одно упоминание о сгоревшем храме Баргота, и это произошло по вине жрецов. И ещё была информация о посещении императора необычным одарённым, о котором ничего неизвестно. Все данные имеются в моём письменном докладе, с приблизительным временем и датой происшествий.

— Нам нужно создать новую агентуру в столице. — я указал рукой на хранителя покоев: — Саид, у тебя остались связи с ветеранами моего полка?

— Да, командир. Многие из них живут в столице и окрестностях. Стоит мне упомянуть твоё имя, и они выполнят любой приказ, даже если ты захочешь штурмовать дворец императора.

— Пока обойдёмся без столь радикальных мер. Мне нужны люди, которых ничего не связывает с родом Тай Фун. У меня появились свои источники информации, и будет хорошо получить от них новые сведения в ближайшее время. Что касается указа императора о принятии в гвардейское училище Лерана и Роника — я принял его, но! Никто никуда не поедет. Теперь нам известно, к чему это приведёт. Так что стоит придумать весомую причину, почему Тай Фун нарушает волю Бельвеса.

— Нашествие с гор? — озвучила супруга самую очевидную причину. Да, земли моего рода на востоке граничили с весьма неприятным соседом — племенами горных аборигенов. Вылавливать этих мерзких тварей среди скал, в ущельях и подземных горах было очень сложно, и мне постоянно приходилось держать большую часть воинов у подножия горного хребта, являющегося краем земель Тай Фун.

— Сдается мне, что дикари контролируются родом Мин. — я нахмурился, вспоминая, как за сутки до нападения на усадьбу мне пришлось в срочном порядке отправлять к восточным границам большой отряд, чтобы защитить серебряные рудники от прорвавшихся через пограничные заставы аборигенов. — А значит мы тоже можем найти общий язык с горными племенами. Пир, твоя задача — отправить дипломатов к нашим неспокойным соседям, и договориться с ними. Обещай всё, что угодно, для нас сейчас главное — выиграть время. Можешь вывести людей с дальнего рудника, и позволить дикарям захватить его.

— Викторис, это плохо скажется на репутации рода. — заметила Айвэн.

— Сейчас нам как никогда нужно притвориться слабыми. — пояснил я своё решение. — С сильного противника и спрос больше. Сейчас и так по империи пойдут слухи, что мы лишились пятерых одарённых ранга старший наставник. Пусть заблуждаются.

— Слабый род не сможет рассчитывать на союзников. — старший сын разделил беспокойство матери.

— Свою силу мы покажем позже. — я улыбнулся. — Поверьте, нам будет, чем удивить не только мелких врагов, но и всю империю. Айвэн, отправь своих птиц в замок Фло Кия, пусть предупредят твоих родичей. Я бы хотел видеть твоего деда здесь, в усадьбе. Мне так будет спокойнее за тебя.

— Викторис, осведомлён — значит вооружён. — улыбнулась супруга. Она, конечно, права, но я до сих пор чувствую ту чёрную пустоту…

— И всё же постарайся убедить магистра Борга. Замок Фло Кия неприступен, это известно всем, а значит никто не помыслит нападать на твой род. А твой дед — он может помочь. К тому же, насколько я знаю, он всегда почитал Айлин справедливую, а нам сейчас крайне важно поддерживать связь с богиней. У меня имеются планы на её служителей. Всё, основные цели мы обозначили, можем приступать к подготовке. Ринат, Танэн — следуйте за мной, я покажу, с каких сторон в будущем напал враг. Нужно приготовить дополнительные ловушки, желательно не магические.

* * *

Лишь ночью мне удалось сказать супруге всё, что у меня накопилось за эти долгие два дня. И только к утру я почувствовал, как всё, пережитое мной на Артее, медленно отступает,