Корабли-призраки. Подвиг и трагедия арктических конвоев Второй мировой - Уильям Жеру

Тем не менее я считаю возможным обратиться к Вам с просьбой сделать все возможное для обеспечения доставки этих грузов в СССР в течение мая месяца, когда это нам особенно нужно для фронта.

Сталин не преувеличивал серьезность ситуации на Восточном фронте, хотя сам усугубил ее плохим руководством. В феврале и марте он опрометчиво приказал начать контрнаступления под Ленинградом и на Украине, в результате чего погибло более 440 000 красноармейцев, что в девять раз превышало численность немецких потерь. Хотя непосредственная угроза Москве ослабла, Ленинград оставался в блокаде, и позиции СССР на юге также были непрочны. В мае немцы снова захватили Харьков на северо-востоке Украины, а затем нанесли удар по Ростову, который открывал путь к волжской цитадели – Сталинграду и нефтяным месторождениям Кавказа.

Может, Черчиллю и приходилось терпеть начальственный тон Рузвельта, поскольку Америка была для Великобритании спасательным кругом, но коммунистическому диктатору он такого позволить не мог. 9 мая Черчилль ответил Сталину, потребовав обеспечить охрану конвоев. «Я уверен, что Вы не будете возражать против моей полной откровенности и против того, что я обратил особое внимание на необходимость увеличения помощи, оказываемой военно-морскими и военно-воздушными силами СССР в обеспечении безопасного прохода конвоев».

Сталин ответил: «Мы вполне понимаем, какие серьезные трудности приходится преодолевать Великобритании и какие тяжелые потери Вам приходится нести, осуществляя эту большую задачу. ‹…› [Но] наши морские силы, как Вам известно, весьма ограничены, а воздушные силы в своем громадном большинстве поглощены работой на фронте». Сталин не преувеличивал и здесь. Северный флот СССР состоял всего из восьми эсминцев, семи фрегатов, 15 подводных лодок, 15 сторожевых катеров и небольшого числа торпедных катеров и тральщиков. Истребителей же было так мало, что советские летчики обороняли Мурманск в основном на британских самолетах[11].

В переговорах с Рузвельтом и Сталиным Черчилль оказался меж двух огней. В официальной истории морских войн Королевского военно-морского флота капитан С. У. Роскилл написал, что Советам,

…казалось, не было дела до того, что недавние конвои понесли ужасные потери или едва спаслись от грозных опасностей. ‹…› Такие соображения, как бесконечная продолжительность дня в летние месяцы, похоже, их вовсе не тревожили. Они упрямо настаивали на том, чтобы конвои отправлялись любой ценой, и не сдавали позиций. Давление, естественно, оказывалось в основном на господина Черчилля, поскольку американский президент мог с большей беспристрастностью оценивать возникающие проблемы и сопряженные риски.

17 мая Черчилль написал начальнику штаба генерал-майору Гастингсу Исмею:

Не только премьер Сталин, но и президент Рузвельт будут очень сильно возражать, если мы сейчас решим приостановить отправку конвоев. Русские ведут активные боевые действия и ожидают, что мы пойдем на риск и заплатим свою цену, внеся вклад в общее дело. Корабли США выстраиваются в очередь. Лично я полагаю, хотя мне от этого весьма тревожно, что [следующий] конвой должен отплыть 18-го числа. Операция будет оправданна, если пройти сумеет половина судов.

Черчилль добавил: «Не попытавшись, мы ослабим свое влияние на двух основных союзников. Погода и удача непредсказуемы, и это может сыграть нам на руку. Я разделяю ваши опасения, но считаю это вопросом долга».

Исполнять этот долг пришлось в основном командам судов, стоявших в Хваль-фьорде.

* * *

На «Трубадуре» Каррауэй проводил долгие дни за чтением романа Томаса Вулфа «Взгляни на дом свой, ангел» и дневника китобоя XIX века «Полярный гарпунер». Было так холодно и влажно, что даже его любимая трубка отдавала чем-то кислым. Команда «Трубадура» успокоилась, когда суровый одноглазый эстонский матрос поклялся поколотить любого, кто вздумает бузить. Джим Норт по-прежнему ловил любую возможность сойти с корабля. Однажды вечером он с двумя приятелями украл с «Трубадура» маленькую шлюпку и преодолел на ней пять километров до берега. Норт остался караулить лодку, пока его товарищи отправились в барак, где продавали пиво. Они вернулись через два часа, сильно пьяные, и почти сразу отключились. Норт попытался увести шлюпку обратно на «Трубадур», но с его скромными матросскими навыками не мог справиться с ветром. Суденышко носило по якорной стоянке, и оно прошло так близко к боевому кораблю ВМС, что офицер крикнул в рупор, чтобы шлюпка держала дистанцию, а иначе по ней откроют огонь. В отчаянии Норт сильно дернул одного из спящих приятелей за палец. Тот проснулся, вскрикнув от боли. Он помог Норту довести шлюпку до «Трубадура», а затем снова заснул. На следующий день приятель ничего не помнил, но жаловался на странную боль в пальце. Впрочем, Норт к тому времени уже понял, что свое остроумие лучше держать при себе, и промолчал.

Официальное расследование после мятежа с виски «Уайт Хорс» не позволило «Айронклэду» войти в состав следующего арктического конвоя, PQ-16. Картер проводил конвой взглядом, когда 21 мая суда покидали Хваль-фьорд. На тот момент это был самый крупный конвой, при формировании которого учли требование Рузвельта увеличить число судов. 20 из 36 транспортов шли под американским флагом, и на них служили друзья Картера, с которыми он познакомился при подготовке к вступлению в ряды Службы вооружений морского транспорта. Картер боялся за друзей и в то же время жалел, что не смог пойти в поход вместе с ними. Он старался не терять оптимизма, понимая, что настанет и его очередь. В конце концов, какая разница, в каком конвое идти «Айронклэду» – в этом или в следующем?

Глава 3

Ход конем

На смену маю пришел июнь, и по Хваль-фьорду пошли слухи, что конвой PQ-17 выйдет в море через неделю. Или через месяц. Или не выйдет вообще. На «Трубадуре» Говард Каррауэй писал в дневнике: «…Насколько я понимаю, никто ни черта не знает. Не известно вообще ничего. Может, ждать придется с месяц, а если так, то я, наверное, еще протяну. Но о некоторых ребятах с судна этого не скажешь. Чувствуется страх. Откровенный, неприкрытый и неразбавленный. Один бедняга уругваец шагает по палубе час за часом, курит как паровоз, смотрит безумными глазами и отказывается работать. ‹…› Кажется, он может в любую минуту пуститься вплавь до берега или просто свихнется и даст волю кулакам. Такое здесь, на кораблях, уже случалось». Каррауэй слышал – хотя история эта, похоже, не имела под собой оснований, – что кок с другого судна обезумел и убил товарища по службе.

Самым явным знаком грядущей отправки конвоя PQ-17 был приход в Исландию кораблей сопровождения. Крейсеры и эсминцы стояли в отдалении от бухты, и их силуэты иногда проглядывали сквозь дымку. Но множество кораблей меньшего размера, включая британские корветы, тральщики и фрегаты, бросали якорь среди торговых судов. Американцы не проявляли к ним особого интереса. Никто на «Трубадуре» и «Айронклэде» и не взглянул бы лишний раз на британский противолодочный траулер «Айршир», а между тем ему предстояло сыграть важную роль в жизни моряков.

«Айршир» был одним из десятков рыболовных траулеров, которые британское правительство реквизировало у владельцев и переоборудовало в корабли ПЛО. Крепкий «Айршир» был построен всего четыре года назад для рыбной ловли в холодных арктических морях. Для новой военной роли его снабдили гидролокатором, глубинными бомбами, 4-дюймовым орудием на баке и небольшими орудиями по бортам. Кроме того, на «Айршире» установили сложное устройство, которое при подаче сжатого воздуха по трубе метало ручные гранаты в летящие самолеты. Команда старалась не использовать устройство, боясь, что однажды механизм выйдет из строя и взорвет корабль. В команду «Айршира» входили бывалые рыбаки, которые вызвались охотиться на подводные лодки вместо трески. Им не хватало боевого опыта, но они с лихвой компенсировали это закалкой и морской выучкой. 53-метровый «Айршир» был значительно меньше самого маленького из торговых судов и внешне не отличался от обычного рыболовного траулера. Он шел на фланге конвоя, не слишком-то вдохновляя моряков торгового флота и не особенно пугая немцев. Некоторые матросы из команды «Айршира» даже опасались, что если им придется сбросить глубинные бомбы, то траулер не сможет развить достаточную скорость, чтобы отойти на безопасное расстояние от взрыва. В глазах большинства моряков вооруженные траулеры занимали самую нижнюю ступень в иерархии кораблей сопровождения.

Но «Айршир» выделялся из общей массы благодаря своему командиру, лейтенанту Лео Гредуэллу из Добровольческого резерва Королевского ВМФ. Сын преуспевающего ливерпульского солиситора[12], Гредуэлл вырос на берегах реки Мерси, где научился ходить под парусом. Мальчишкой он пересек Ирландское море и пришел