Совсем не респектабелен - Мэри Джо Патни

— А у вас глаза разного цвета: карий и голубовато-серый. Как это странно.

— Говорят, мои глаза являются точным отражением моей в общем-то странной натуры, — сказал он, подумав, что ему доставляет огромное удовольствие изучать Кэрри с такого близкого расстояния.

Когда он увидел ее впервые, во рту у нее был кляп и она была в ярости, но теперь, когда она расслабилась, она оказалась потрясающей красавицей. Ее блестящие темные волосы выбились из прически и рассыпались по плечам. Он пригладил ее волосы и уловил ее аромат.

— Сирень и специи, — сказал он. — Аромат очень женственный, но острый.

Она рассмеялась.

— Вы разбираетесь в парфюмерии?

— Духи проще понять, чем женщину. — Ему, конечно, очень хотелось понять эту женщину, в лице которой было что-то экзотическое. Его пальцы легко, словно крылья бабочки, скользнули по ее горлу. Ее великолепный цвет лица имел теплый оттенок и напоминал скорее девонширский крем, чем снятое молоко, как у модной блондинки. — Вы выглядите так, что вас хочется съесть.

— Возможно, вам следует съесть еще кусочек хлеба с сыром. — В ее зеленых глазах мелькали озорные искорки.

Он прикоснулся губами к ее губам, чтобы осторожно попробовать их на вкус. Она с невинным интересом наклонилась навстречу поцелую. Потом ее губы раскрылись под его губами, и оба испытали чувственное потрясение.

Он притянул ее к себе, так что ее груди оказались прижатыми к его груди. Она обняла его обеими руками, и ее ноготки впились в него сквозь плащ, словно тигриные когти.

— Боже милосердный, Кэрри, — хриплым голосом проговорил он, — ты еще более необычная, чем я предполагал.

Она перевела дыхание, и ее губы раскрылись в приглашении, перед которым невозможно устоять.

— Ты наверняка окажешься предпочтительнее Говарда.

— Очень на это надеюсь! — заявил он и снова поцеловал ее, а она не стала ему напоминать, что он уже получил свой поцелуй. Сердце у него бешено колотилось, у нее тоже. От нее исходил аромат сирени и специй и нежный запах свежего сена.

Он осознал, что они лежат в стоге сена, что его колено находится между ее коленями, а его рука на ее груди. Их бедра пульсировали в унисон, как будто пытаясь растворить разделяющую их ткань, чтобы полностью соединиться друг с другом.

— Это неразумно, — прошептала она голосом, в котором желание спорило с сомнением.

— Ты абсолютно права, — проговорил он, однако остановиться не пожелал. Надеясь, что у нее больше здравого смысла, чем у него, он сказал хриплым голосом: — Прикажи мне остановиться, Кэрри. Или ударь меня. Не слишком сильно, но так, чтобы ко мне вернулась способность мыслить здраво.

— На самом деле меня зовут Кири, а не Кэрри, — сказала она, усмехнувшись. — Мне не хотелось, чтобы контрабандисты знати, кто я такая на самом деле.

— Не имеет значения, — сказал он. — Ты красива под любым именем. Минуточку… Кири?

Он только один раз слышал это имя. Прерывисто дыша, он выпустил ее из рук, словно вдруг обжегшись.

— Силы небесные… Кири. Так ты, должно быть, леди Кири Лоуфорд, сестра Эштона! — воскликнул он. Проклятие, ему следовало догадаться, как только он увидел ее зеленые глаза. Она и ее брат были очень похожи друг на друга.

— Ты знаешь моего брата? — с довольным видом сказала она, снова потянув его за руку.

На какое-то мгновение он забыл, почему ему не следует отвечать на это ее движение. Потом, собрав всю свою силу воли, он перекатился на спину и, уставившись на балки под потолком, с трудом перевел дыхание.

— Если я прикоснусь к тебе снова, просто зарежь меня ножом. Это лучше, чем ждать, пока Эштон разорвет меня на мелкие кусочки.

Она приподнялась на локте и внимательно посмотрела на него.

— Что за вздор ты несешь? Адам самый лучший и самый добрый из братьев.

— А также один из самых опасных людей в Англии, если его оскорбить, — мрачно сказал Мак. — А он был бы очень сильно оскорблен, если бы узнал, что я чуть не обесчестил его сестру в стоге сена.

— Он действительно умеет хорошо драться, не прибегая к оружию, — согласилась она. — Но я не знала, что его легко оскорбить. И ты меня вовсе не соблазнил. Мы просто очень хорошо целовались. Разве нам нельзя отпраздновать удачный побег?

— Нельзя, — сказал Мак. Видно, она еще более наивна, чем он предполагал, если не понимает, что такое взаимный соблазн. Еще несколько минут — и все мысли о том, разумно это или нет, могут бесследно исчезнуть у него из головы. — Нам надо выехать немедленно. Дождь почти перестал.

Кири смотрела на него так, будто он сошел с ума.

— Вы с моим братом враги?

— Нет, но это не означает, что он одобрительно отнесется к тому, что я тебя целовал. («Тем более если бы я допустил что-нибудь более интимное, чем поцелуи», — подумал он.) Я знал Эштона в школе. Он учился на два класса старше меня.

— A-а, ты говоришь, об Уэстерфилдской академии для юношей хорошего происхождения и плохого поведения? — с усмешкой сказала она. — Значит, ты джентльмен. Причем джентльмен в гораздо большей степени, чем тот презренный тип, за которого я подумывала выйти замуж.

Он встретился с ней взглядом, пытаясь настроить ее на серьезную волну.

— Большинство учащихся Уэстерфилда действительно являются джентльменами. Многие из них стали обладателями титулов. Как, например, Эштон. Но только не я. Я незаконнорожденный сын актрисы, меня уволили из армии за недостойное поведение, и я владелец игорного клуба. Стоило бы мне появиться, как твой отчим, генерал Стилуэлл высек бы меня лошадиным кнутом. — Поднявшись на ноги, он предложил ей руку, чтобы помочь встать, — Если мы выедем сейчас, то сможем добраться до Уэстерфилдской академии за час или около того.

— Мне показалось, что ты двигаешься как военный человек, — заметила она, поднимаясь на ноги. — Что правда, то правда: генералу не понравится, когда он узнает, что тебя уволили из армии за недостойное поведение. Но как это произошло?

— Это сложно объяснить, — сказал он. История была не только сложная, но и грязная. Ему совсем не хотелось рассказывать ее молодой женщине, которая, несмотря ни на что, вела довольно затворническую жизнь.

Она стряхнула с юбки сено.

— Зачем нам нужно ехать к леди Агнес?

— Чтобы защитить твою репутацию. У вас высокое положение в обществе, леди Кири. Всегда найдутся люди, которым доставит удовольствие запачкать ваше доброе имя.

— Из-за моей смешанной крови? — напрямик спросила она.

— Да, — ответил он с такой же прямотой. — К вам всегда будут предъявлять более высокие требования, чем к другим. Существует немало людей, которые не одобряют тех, кто чем-то от них отличается, — сказал он, с трудом представляя себе, кто бы мог не одобрить такую восхитительную и такую красивую женщину, как Кири Лоуфорд. Но он достаточно хорошо знал свет и понимал, что она непременно станет мишенью для людей завистливых и ограниченных.