Бесобой. Художественный роман - Кирилл Кутузов

— Вон, чёрные следы вокруг глаз видишь?

— Может, это подводка, — Шмыг состроил гримасу.

— Что-то слишком дохрена подводки.

Данила тыкал курсором в чёрные пятна, которые были везде — на одежде покойника, на коже, на земле вокруг.

— Слу-у-ушай… А может, ты и прав. Не совсем дурак, значит. Учишься.

— Его кто-то прикончил, пока в нём был демон? Просто я почти уверен, что это никакие не разборки бандитские. Те бы его на части порезали и утопили где-нибудь.

— Есть ощущение, что демон в него вселиться не успел. Понимаешь, способов подселить в человека нашего брата — дохрена и больше. Но в основном все эти способы — небыстрые. Это как у вас, людей, встречашки. Сначала распускаете хвосты друг перед другом, потом притираетесь более-менее, а потом, если всё нормально, бежите в койку. Ну, или в ЗАГС, это уж кому что. Прежде чем человек подпишет с тобой договор, может несколько лет пройти. Но если надо прямо вот сейчас — есть способы. Химия плюс магия — жёсткий коктейль. Душа отделяется от тела искусственно и сразу, чтобы облегчить помещение демона в тело и разум носителя. Побочный эффект — бóльшая часть носителей дохнет в процессе, — закончил лекцию Шмыг.

— Думаешь, этот барыга тоже не выдержал?

— Может быть. Рисунок демонической копоти очень характерный…

— Ты погулять не хочешь?

Шмыг сразу оживился:

— В парк пойдём? На каруселях кататься? Петарды в толчок кидать?

— Почти. Надо тряхнуть местных пушеров. Не хватало нам тут демонов-барыг. Я и тех и других и по отдельности-то не сильно жалую, а вместе…

Шмыг потёр ладошки в предвкушении:

— Данила, мы будем пытать людей?

— Тебе бы только пытать… Поговорим по-человечески. А будут упираться — напоишь их своим солёным чаем.

Чертёнок потупил взгляд, притворяясь, будто польщён до глубины души.

Шишкин в последний раз так быстро бегал, когда норматив на стометровку сдавал. Ему же всегда говорили, мол, Шиша, у тебя ноги длинные, от любого мента свинтишь. А вот когда пришлось винтить, оказалось, что от его длинных ног особо толку-то и нет. Мент (да и мент ли вообще?) двигался какими-то рывками. Вроде оторвался от него, а он как из ниоткуда появляется и бросается тебе наперерез. Ещё бы ладно, если б мент был один. Ну, то есть он-то, само собой, один и был. Но Шишкину всё мерещилось, что на плече у него сидит какой-то синий ушастый чувачок. Когда Шишкин ещё не знал, что здоровый мужик в капюшоне — это мент, он показал на чувачка пальцем и спросил у мужика:

— А он у тебя пиписины жрёт?

А мужик не понял прикола и начал докапываться. Спрашивать про Шаляпу, который недавно сдох. Типа на кого он работал, что толкал.

«Ну ясно. Мент…» — решил Шишкин и дал драпака. Бежал и думал про то, что ноги, может, и длинные, но надо было дыхалку развивать. И бухать надо меньше. Потому что одно дело видеть чертей по пьяни, а другое дело — с похмела. Точнее, с похмела видеть чертей это вообще не дело.

В какой-то момент Шишкин решил, что, раз убежать не получается, значит, прятаться надо. Тут неподалёку был дом, Шиша там подглядел код от первого подъезда. Надо бы туда — спрятаться и на чердак рвануть. Или вообще на крышу. Шиша совсем по жести вроде ничего такого не делал, чтобы мент за ним на крышу полез.

Попытался кое-как следы запутать. Увидал, что у нужного дома кто-то бельё сушит, стырил простыню, на плечи накинул.

«Шиша, ты лошпед. Мужик в простыне — он ж ещё приметнее, чем ты сам по себе!»

Понял, что внутренний голос дело говорит, выбросил простыню нахрен. Оглянулся. Вроде мента не видно.

Сиганул в подъезд, код набрал за полсекунды.

«В пианисты, что ли, податься, раз у меня пальцы такие лёгкие?»

Немножко дух перевёл, потом на лифте до девятого этажа доехал. Чердак был опечатан, но не заперт. Ну и плевать. Выбрался на крышу. Сразу отпустило. Солнышко, погода хорошая, и никаких ментов вокруг. Благодать, штиль для истерзанной бурями души.

Сел, начал любоваться небом. Оно было чистое, ни единой тучки. Потом откуда-то снизу начали подниматься красные блестящие воздушные шарики.

«Свадьба где-то, наверное…»

Но свадьба была ни при чём. Оказалось, что на шариках к Шише поднимался синенький ушастый чувачок. Только теперь Шиша разглядел, что чувачок был ещё и хвостатый. Ну, наверное, не разглядел, а додумал. Не может ведь такого быть, чтобы чувачок этот вообще был настоящим.

— Здорово, спринтер. Задохся, наверное? — участливо поинтересовался тот.

— Задохся, чувачок. Сердце так колотится, будто сейчас наружу выпрыгнет.

— А ты расслабься. Мы же с тобой только поговорить хотим. Даже бить не будем.

— Кто это «мы»?

— Я и…

Синий чувачок отпустил шарики, но не упал, а остался висеть в воздухе, а шарики полетели себе дальше. Солнце на них светило, и солнечные зайчики в разные стороны так красиво разбегались…

— Я и…

Чувачок вздохнул. Тут открылся люк, через который недавно Шиша на крышу вылез, и оттуда поднялся мент.

— Я и вот он. Тебя где носило? — обратился чувачок к менту.

— За шарики платил, которые ты у продавца стырил.

Шишкин, у которого уже не было сил вообще ни на что, с досадой посмотрел на хвостатого:

— Эх, чувачок… Я думал, ты нормальный, а ты подментованный.

Чувачок даже разозлился:

— Типун тебе на язык! Мой друг — частный сыщик. А я — его служебная собака Лобзик.

Шиша совсем запутался:

— Что, правда, что ли?

Чувачок со значением кивнул и завилял хвостом:

— Клян даю. Гав.

А мужик в капюшоне тем временем уселся рядом с Шишкиным и заговорил с ним. Шиша думал, что у него голос должен быть какой-нибудь жуткий, а оказалось — не-а. Спокойный такой голос. Приятный даже. На батин чем-то даже похож.

— Ты Шиша?

— Я.

— Мне сказали, что ты «с прибабахом, но не конченный». Что детям не продаёшь. Что тяжёлым не торгуешь. Поэтому давай мы с тобой просто поговорим и разойдёмся.

— Давай.

— Расскажи про Шаляпина. Чем он занимался, во что такое мог вляпаться, что его прикончили…

— Да можно было за мной и не гоняться… Все и так знают: Шаляпа начал «Врата Ада» продавать.

— Я не в теме, рассказывай во всех подробностях.

Ну, Шиша и рассказал. Про то, что «Врата Ада» — это дикая синтетика, от которой людей штырит, и они сильные становятся после этого — ужас. Если кто закинулся «Вратами», то с ним махаться — дохлый номер. И про то рассказал, что