Я остаюсь - Александр Башибузук

Еще пистолетные выстрелы, парень не сдавался, ударил ногой мертвеца… но его захлестнула отвратительная волна мертвой плоти, зомби толкаясь сомкнулись, совершенно бесшумно, не так, как показывают в фильмах, образовалась большая куча, каждый мертвец старался добраться до живой, горячей плоти… из пикапа вытащили водителя, седобородого старика и он мгновенно исчез под копошащимися мертвецами… выстрел, скорее всего старик пустил в себя пулю… я провел рукой по лицу и с удивлением посмотрел на мокрую ладонь… не хватало еще… совсем расклеился мямля, привыкай… ты еще пойди сам к ним сдайся…

— Алехандро ты как?

— Хорошо…

— Я готовлю… будет вкусно.

— Молодец… — не блевануть бы.

— Привези много оливкового масла, у нас совсем мало. Холодного отжима. Я тебя хочу…

— Я тебя тоже… — я двинулся с места и повернул налево, увидел указатель «WalMart». Одна миля… совсем недалеко. Куда я еду? Придурок… надо валить подальше от этих проклятых богом мест… дальше по пути увидел, сошедшие с рельсов вагончики скоростного трамвая в веселенькой голубой и розовой окраске с рекламой детского магазина «Baby Bum» и ресторана «IHOP»… стоп.

Полицейская машина. «Ford Crown Victoria» на бортах логотип LAPD, передние дверцы открыты, рядом три зомбака и маленькая лохматая болонка с черной бабочкой на ошейнике жрут полицейского, собачка почти полностью скрылась в разорванном животе среди сизых колец кишок.

На водительском месте сидит еще один живой труп, дергается, тянет руки, не может встать, мешает ремень безопасности. Правая сторона лица и правая рука местами объедены до кости. Стекла задних дверей полностью забрызганы бурой жижей. Рядом с трупом возле машины, лежит полицейский дробовик… с полным патронташем на прикладе.

Вблизи больше нет зомби, только в метрах пятидесяти, бродят среди перевернутых столиков кафешки… и около вагончиков трамвая…

— Что же ты делаешь дебил… — заорал я сам себе, но нога сама по себе нажала на газ, «Додж» взревел, мгновенно пролетел расстояние до полицейской машины и массивным бампером снес обедавших зомбаков… я выскочил, пальнул в собачку, почти размазав ее по асфальту, и схватив дробовик, кинул его к себе в машину. Отброшенные мертвецы, дергались на асфальте, пытаясь встать… не получается, наверное позвоночники перешиб… третий тянет ко мне скрюченные, заляпанные бурой жижей руки, колесо «Доджа» как раз стоит на нем…

— И не страшно… и не страшно… — я покрутился, высматривая ходячие трупы. От кафешки и от трамвайчика идут… медленно, еще метров сорок… сзади…

— Ебт… — услышав шаркающие звуки, резко обернулся и с испугу выпалил в грудь тщедушной старушке в розовой, сидящей на голове набекрень, шляпке. Старуху отнесло на пару метров, она шлепнулась на асфальт, раскинув руки и ноги, юбка задралась обнажив кривые ноги в трупных пятнах и прожилках надутых вен. в старомодное кружевное белье, картечь проделала в груди здоровенную дырищу, но бабуле это совсем похоже не повредило. Старая подергиваясь, силилась встать.

— Да, что за… — следующим выстрелом, я снес ей башку, шляпку отнесло в сторону, ее подхватил ветер, последним патроном я упокоил полицейского за рулем и решительно сунулся в салон. Выдернул из держателя короткую автоматическую винтовку с массивным магазином, из кобуры выдернул пистолет… обернулся… двадцать метров, быстро идут сволочи, посдергивал почи с магазинами и рванул под панелью ручку багажника. Каждый знает, что в полицейской машине все самое вкусное в багажнике. Пако как-то раз рассказывал, что у них было развлечение, несколько подростков выманивают полицейских из машины, и уводят за собой, остальные в темпе ломают замки и выносят из салона все ценное и на месяц на дно. Полиция за такие фокусы устраивает в районе Освенцим и Бухенвальд одновременно.

— Млядь… — завопил я от избытка чувств и принялся закидывать в салон «Доджа» пачки с картечью. Почти полный багажник патронов.

Двадцать метров… успею…

Картечь, люгеровская девятка, 223тий, то есть 5,56х45, а где сам карабин… хрен его знает, два плейт-керриера… опять картечь, винтовочные патроны в пачках, а они им нахрена…

Десять метров… успею… ай, мать твою… сзади шаркание совсем близко… одним движение взлетел на багажник… чуть не перецепился, через громкоговоритель и панель с проблесковыми маячками… сзади подобрался черный толстяк с лоснящейся, заляпанной кровью мордой и в разорванной майке с эмблемой Лос-Анджелес Лейкерс.

— Пшол нахер мудак… — я перелез на другую сторону машины и юркнул в салон «Доджа». Хлопнул дверью и обессиленно откинулся на спинку сидения.

— … Алекс, Алекс… А Л Е К С… — вибрирующий на грани паники, голос Эсмеральды.

— Да милая… — я рывком двинул машину с места и сразу на капот прыгнула какая-то тварь очень похожая на дога, только ненормально большая и с искаженной почти до неузнаваемости мордой, пасть здоровенная и клыки во все стороны, да и ненормально мускулистая… сволочь… что за урод…

Зверюга проскользив когтями по капоту, улетела в сторону, по инерции унесло… а я уронив рацию себе под ноги, с испугу так даванул на газ, что машина взревела и заглохла…

— Ай мля… — одной рукой я нашарил рацию, а второй пытался завести машину…

— Ты как…

— Хорошо… — проорал я в микрофон и судорожно повернул ключ в замке зажигания.

— Не кричи на меня… чем ты занимаешься?

— Мля… — не заводится, в боковое стекло ударили руки, оставляя потеки слизи…

— Это на русском языке? Научишь меня? А я знаю…

— Мать твою… научу… уррра… — завелась, завелась родная. Я рванул с места и понесся по бульвару. — Научу милая, научу родная…

— Чем ты там занимаешься? — подозрительно спросила Эсси.

— Зомби убиваю… — я чудом разминулся с автобусом, объезжая группу мертвецов и все-таки снес подростка в широченных джинсах и выеденным животом. Лобовое стекло, заляпало черной жижей. Выехал на свободное пространство и чуть сбавил скорость. Включил дворники.

— Сколько уже убил? Много? Убивай больше!

— Пятьдесят… ты же знаешь какой я сильный, — я машинально пощупал сиденье под собой. Не обделался слава богу.

— Mi Heroe! Ты не забыл, что мне надо привезти?

— Эсмеральда!!!

— Что?

— Не забыл милая.

— Люблю тебя. Я немного посплю, объелась. Я дозвонилась до подружки, они прячутся дома, и с ними моя троюродная тетя Паула. Парни собрались с оружием и будут вывозить всех из города. Я молодец?

— Большой молодец. Поспи, mi Amor, проснёшься, вызовешь меня, — слава богу!!! еще чуть-чуть и я буду посылать свою невесту нахрен или стану заикаться, хотя я понимаю Эсси полностью, девчонке отчаянно страшно, обижать ее очень не хочется, приеду, попробую объяснить, что она меня здорово отвлекает. А то, что в LA, остались живые люди это очень хорошо. Возможно?… нет… Пако уже бродит с остальными неупокоенными.