Пришествие драконов. Книга 1. Начало - А. Дж. Лейк

Ему хотелось поставить старика на место, но он сдержал себя и промолчал. В одиночку он ни за что не справится. Его мучили кошмары, он не знал, в какую сторону идти, а самое главное — его обуревал страх. Слишком страшен был шторм, еще страшнее всадники с мечами, страшнее же всего — дракон, которого он видел в ночном небе.

Элспет понуро брела с пляжа, с каждым шагом все глубже увязая в гальке. Рыбаки, с которыми она беседовала, не видели ни одного выжившего с «Копьеносца». Один старик клялся, что корабль загорелся, прежде чем потонуть: иначе почему на берег выбросило одни обугленные обломки?

— Вот ведь загадка, юная мисс! — говорил он. — Не пойму, как в такую бурю может вспыхнуть пожар. Но, судя по виду обломков, пламя там разгорелось погорячее, чем в кузнечном горне!

Старику не верилось, что Элспет плыла на обреченном корабле и выжила. Остальные рыбаки тоже смотрели на нее с трепетом. Читался в их глазах и страх: они готовы были опознать в ней русалку или еще какое-нибудь существо со дна морского. В других спасшихся они бы тем более не поверили.

Тихо поблагодарив рыбаков, Элспет не глядя побрела назад в деревню. Глаза ее были полны слез. Но, пока она дошла до хижин, слезы высохли. Что толку плакать? У нее не осталось на свете ровным счетом ничего, кроме гавани, которую она называла родным домом; значит, ей требовались силы для долгого путешествия на восток.

Аагард встретил ее молчанием, хотя она сразу увидела, что он все знает, и была благодарна ему за то, что он не задает вопросов. Эдмунд тоже помалкивал. Он был напряжен, как тетива в луке, и белизной лица походил на морскую пену. Никто не стал возражать, когда женщина, ребенка которой спас Аагард, пригласила их к себе на трапезу.

Сидя у очага в тесной хижине, Элспет жевала безвкусную овсяную лепешку и не вмешивалась в беседу.

— Дорога на восток натоптана и вполне безопасна, если от нее не отклоняться, — говорил Аагард. — По крайней мере, два года назад дела обстояли именно так. В Уэссексе найдутся люди, которые нас приютят. Сейчас поедим — и сразу в путь.

Элспет гадала, что ждет ее в Дабрисе. Отцовский домик был мал и пуст; истинным его домом, единственным достоянием был «Копьеносец». Тетка Фреда, сестра отца, единственная родственница Элспет, не прогонит ее, но ведь у нее и так три дочери, занятые шитьем, пряжей и хихиканьем в ожидании женихов. Нет, остаться там Элспет ни за что не сможет. Только в море способна она быть счастливой. Лучше найти в Дабрисе капитана, который возьмет ее к себе на корабль. Любой знакомый капитана Триммана знает, как хорошо тот выучил свою дочь!

Но добраться до дому она должна была и с другой целью: необходимо было проверить, не оказался ли отец там каким-нибудь другим способом. Раз ей даровал спасение чуть не утонувший корабельный груз, то почему судьба не могла так же улыбнуться и ему? Ведь он неизменно возвращался к себе в Дабрис, ловя ветер туго натянутыми парусами и стремительно огибая мыс, загораживающий гавань!

У Элспет немного отлегло от сердца. Соображения Аагарда о состоянии дорог были ей неинтересны. Для нее главное — попасть в ближайшую гавань. Мальчишка как будто уже не стремился в Галлию — тем лучше, одной заботой меньше. Возможно, они смогут вместе отплыть на восток.

Элспет нашла глазами в темной хижине бледное пятно — лицо мальчишки. Захочет ли он плыть с ней? Может статься, что не захочет. Слишком он сдержан, слишком занят собственными мыслями; можно подумать, что, заговорив в полный голос, он причинит себе вред.

Тем удивительнее было, когда он вдруг встал и повернулся к Аагарду, стиснув челюсти от волнения. Казалось, он решился, приготовился к тяжелому испытанию. Дрожащими пальцами он снял что-то с шеи.

— Ппп-прошу, ппп-примите это, сэр, — проговорил он, заикаясь. — Эттт-то будет хоть какой-то благодарностью за ваше гостеприимство.

Аагард взял у него из рук крохотный предмет — и его седые брови поползли на лоб. Элспет разглядела у него на ладони серебряную застежку в форме летящей птицы.

— Нет, такой щедрости я не заслужил, — сказал Аагард, возвращая мальчику застежку. — Слишком дорогой подарок! Оставь это себе, Эдмунд, и лучше хорошенько припрячь. Я знаю цену благодарности вашей семьи.

Новая неожиданность для Элспет: Эдмунд густо, как редиска, покраснел и молча забрал свое сокровище.

Когда деревня Медуэл осталась позади, Элспет прибавила шаг и догнала Аагарда.

— Сэр, — обратилась она к нему, — я не могу идти с вами. Я решила плыть домой по морю. Мне надо найти ближайшую гавань, а там разыскать знакомого капитана.

— Даже не вздумай! — рявкнул Аагард неожиданно свирепо и, не дав Элспет опомниться, схватил ее за плечи. — Тебе нельзя выходить в море! Ни тебе, ни Эдмунду. Поймите, у вас завелись враги, стерегущие морские пути. За той гибельной бурей они следили в оба!

У Элспет почва ушла из-под ног.

— Как же я могу не возвращаться в море? Ничто другое на свете мне не… — Она не договорила и всхлипнула.

Аагард сверкнул глазами:

— Стоит тебе снова подняться на борт корабля — и дракон тебя найдет. Буря — его стихия, и в море тебе от него не скрыться. Вспомни судьбу твоего корабля: от него не уцелело ни одной дощечки! На суше по крайней мере есть где спрятаться, найдутся люди, которые станут тебе помогать.

Дракон?! Элспет нахмурилась. Не ослышалась ли она? Она посмотрела на Эдмунда и с удивлением увидела, что он утвердительно кивает.

— Аагард прав, Элспет, — промолвил он. — Придется нам двигаться посуху.

Элспет растерянно смотрела на Эдмунда.

В море ей угрожает охотящийся за ней дракон? Неужели Аагард и Эдмунд способны поверить в такую чушь? Море было единственной жизнью, какую она знала. Если отнять у нее море, с чем она останется?

Внезапно по ее правой руке пробежал холодный огонь. На мгновение ей показалось, что ладонь ее обтянута серебряной перчаткой и сжимает рукоять невидимого меча. Голос глубоко у нее внутри прошелестел:

«Я принадлежу тебе, Элспет. Я твой».

До заката они успели отойти от берега моря на несколько лье. Элспет брела рядом с Эдмундом, и каждый шаг тяжело отдавался в ее сердце. Эдмунд сочувствовал девочке, видя, как она потирает ноющую правую руку. Волшебство, заставлявшее меч то появляться, то исчезать, явно оставляло след у нее на коже и в душе.

Эдмунд решил, что пора внятно растолковать ей, что за опасность им грозит. Объяснений, которые она уже слышала от него и Аагарда, было недостаточно, но он не знал, как приступить к этому разговору. Наконец он сбивчиво поведал ей о своем видении во время бури и о том, что говорил старик про дракона по имени Погибель. Но о своем только что открытом даре он едва обмолвился. Он не мог заставить себя произнести само слово «Провидец», не говоря о том, чтобы поверить, что сам к ним относится. Отклик Элспет на его слова принес ему облегчение: она наклонила голову, внимая ему, словно верила каждому его слову и знала, что не должна замыкаться в своем горе и делать вид, что никаких драконов не существует.