Мой истинный - Любовь Черникова

— Она же напьется! — удивилась Ами.

— Не так скоро, — усмехнулась я. — Поверь, Бессигере Маурштейн нужно куда больше пяти бокалов, чтобы захмелеть.

Тем временем странности продолжались. Тетя взяла двумя пальцами крошечное пирожное, поднесла было ко рту, но передумала. Понюхала, наморщила носик и положила обратно. А потом, небывалое дело, отставила всю тарелочку в сторону.

— С ней и правда что-то неладное творится, — констатировала я и спросила уже напрямую:

— Тетя Бесси, что с тобой происходит?

— А! — вздрогнула та, точно испугавшись. Засмеялась неестественно: — Ахаха! Охохо! Это ты, детка? Ой, Ами, дорогая! Рада тебя видеть? Как ты поживаешь? Как твои родители, они здесь?

— Здравствуйте, тетя Бесси! — Амалия привыкла с детства обращаться к ней так.

Дождавшись, пока они обменяются любезностями, я бесцеремонно схватила родственницу под руку и отвела в сторонку.

— А ну прекрати юлить! Что у тебя с этим северянином такого, что ты бегаешь от него как заяц и хихикаешь как... Как... — я хотела сказать влюбленная, но передумала.

— Ох. — Бессигера Маурштейн бросила несколько коротких взглядов по сторонам и ответила громким шепотом: — Мы учились вместе в школе. Он был старше и влюблен в меня.

— Это.

— Да. Это было тогда, когда я была такой же худенькой и красивой, как ты. А вот он мне тогда не слишком нравился. Ходил хвостом, приносил мне цветочки, а я смеялась над нескладным северянином и бросала их ему в лицо. Прилюдно. Гадина была та еще, конечно. И надо же мне было показать именно ему язык! — она искренне сокрушалась.

— Он тебя узнал?

— Да! И это самое ужасное.

— Почему?

— Сказал, что по языку-то он меня и опознал. Сообразил, кто это такой наглый. О, Мари, какой стыд! Какой стыд! — тетя схватила сразу по бокалу в обе руки и выпила их один за другим. — Никогда так не делай! — предупреждающе ткнула она мне в грудь пальцем и выпила еще один.

— Не показывать язык незнакомцам? — не удержалась от шутки я.

— Не пей много. С твоими габаритами сразу помрешь.

Пропустив нравоучения мимо ушей, взяла тетю за руку:

— Что он сказал? Пришлось извиниться, да?

— Вроде того. Иди развлекайся, а я, пожалуй, пока в библиотеке отсижусь. Что-то натанцевалась, пожалуй, — тетя отняла у меня руку и, прихватив еще четыре бокала, направилась к противоположному выходу.

Она несла их забавно три разместив между пальцев, и прихлебывая из четвёртого по пути. Перед ней с уважением расступались.

— Ну что, выяснила в чем дело? — подскочила любопытная Ами.

— Вроде того. Это старый знакомый, которому она задолжала пару танцев, — не стала я вдаваться в подробности.

— Угу, — усмехнулась Амалия, которая знала меня как облупленную.

— Мораль истории такова: не задирайся в юности, чтобы не расхлебывать последствия годы спустя. Ну или что-то вроде того.

— Понятно, — усмехнулась Ами и подхватила два бокала, протянув один мне.

— Ами! — я едва не побледнела.

— Да, брось! Давай попробуем, мы уже совершеннолетние. От одного нам точно ничего не будет.

— Лааадно, — протянула я, принимая один.

— И не сжимайся так, а то все поймут, что это наше первое игристое, — подруга хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

С независимым видом, точно нам не впервой, я уверенно провозгласила:

— За Истинных! — и мы со звоном соприкоснулись хрустальными краями бокалов.

Глядя друг на друга, и едва сдерживая хихиканье, отпили по глотку.

— Ну как? — спросила тихонько Ами.

— Вроде ничего, но странно, — я осторожно отпила еще один глоток, пытаясь распробовать, и взяла с забытой тетей тарелочки маленькое пирожное со свежей клубникой.

— Ммм!

Пирожное мне понравилось куда больше колючего, бьющего в нос игристого.

— За истинных полагается до дна, Мари. Кажется, ты немного ошиблась с тостом, — Ами неуверенно заглянула в свой бокал, где оставалось еще прилично вина.

— Ты права. Надо было выбрать что-то менее... обязывающее.

Бокал теперь напоминал ловушку. Пить игристое больше не хотелось, но и оставлять его недопитым, считалось недоброй приметой.

— К косорогам бы эти условности! — ругнувшись, я тремя большими глотками допила содержимое своего бокала.

Ами тянула чуть дольше, и я видела, что подруга едва держится, чтобы не поморщиться. Вино щипало язык и не было противным, но я чувствовала в нем коварство. И последствия не заставили себя ждать. Слегка закружилась голова, а ноги на несколько мгновений стали непослушными. И легкость в голове образовалась какая-то подозрительная.

— Обещай мне, быть осторожней в следующий раз, — взяла меня за руку Амалия.

— Зато мы теперь знаем, почему все вокруг твердят, что спиртное — это плохо, — хихикнула я.

Из бального зала донеслась быстрая мелодия новомодного Иерде. Быстрого парного танца, местами даже фривольного. Мы разучивали его в школе в первой — самой приличной форме, но в общежитии по вечерам бывало устраивали те еще представления.

— Иерде? Идем скорее! — Ами вслед за остальными желающими бросилась к выходу.

Поставив бокал, я поспешила за ней и нагнала шуструю блондинку уже у самого выхода.

— Куда так спешишь? Боишься, что северянина кто-нибудь ангажирует раньше? — подколола я подругу, как раз в момент, когда мы ворвались в бальный зал и на секунду замешкались, только сейчас вспомнив, что именно заставило нас вообще подумать о танце с северянином.

— Нет, худышка. Никаких северян. Этот танец ты танцуешь со мной.

Наглый и какой-то порочный некромант, ловко подхватил Амалию за талию, развернул, и зашагал, увлекая прочь в танце. Я только и успела, что выдохнуть и поймать растерянный взгляд подруги.

— Ты же не откажешь мне во второй раз, Марэна? — хищно выгнув бровь протянул мне руку Придурок номер три, блондин Юргес Кинрой.

— Кинрой, разве тут мало свободных девушек? — нехотя протянула парню ладонь, на которой его пальцы сомкнулись будто стальной капкан, когда он поднес мою руку к губам, запечатлев сочный поцелуй.

— Достаточно. Но сейчас я выбрал тебя, Марэна.

Блондин улыбнулся мне той самой улыбкой, от которой все девушки должны были сразу растаять и растечься у его ног теплой податливой лужицей. По его мнению, конечно же.

— Кинрой, ты хорошо видишь? — поинтересовалась я, чуть насмешливо глядя прямо в наглючие голубые глаза.

— Не жалуюсь, — усмехается мой партнер.

— Тогда смотри, — шепнула я и потянулась к нему навстречу и на цыпочки привстала.