К чему приводят девицу... Ночные прогулки по кладбищу - Анна Рассохина

— Как это нечем? А вязать или шить приданое? — съязвила Этель.

— Тебе оно нужнее! — парировала Йена.

— Думаешь, высокородный эльф оценит связанные мной носки? Или сшитые фланелевые панталоны?

Мы, представив, как эльф рассматривает приданое, которое по имперским законам каждая приличная девица должна сама связать или сшить, расхохотались. Все. И как-то незаметно стали раскладывать карту для игры в «желания». Ее смысл заключался в том, что играющие бросают деревянные кубики с цифрами и двигают фишки на нарисованном поле. У нас было изображено море с островами. Кто первым доберется до клада, тот выиграл. Были пустые поля, попав на которые, играющий обязан был исполнить загаданное ведущим желание. Эта роль по жребию досталась мне. Девчонки неоднократно попадали на пустые поля, и моя фантазия иссякла, поэтому последние испытания для Йены и Латты я пообещала придумать потом.

К утру дождь прекратился, и после завтрака все сестры решили, что именно сегодня будет ночь «й».

Ночь «й» наступила спустя два дня после нашей игры в желания. Потому что всем нам родительницы нашли подходящие задания: мы с Тинарой старательно трудились в лаборатории, Лисса изучат вводный курс «Практической магии», Этель возилась с платьем для выпускного бала, а Йена и Латта помогали тете Горане ухаживать за садом. Впрочем, и для меня в саду нашлась работа — надо было помочь матушке при посадке садовых лекарственных растений, в заботе также нуждались многолетники, которые росли на нашем аптечном огородике. Словом, осуществить задуманное нам удалось лишь тридцатого травеня.

Ночь «й» началась для меня с жуткого желания махнуть на все рукой и лечь спать. Я стойко сидела и при слабом свете светлячка пыталась читать еще один сентиментальный роман, рекомендованный Этель. Вникнуть в суть данного эльфийского (или, как утверждали сплетники, псевдоэльфийского) опуса мне мешали зевота и закрывающиеся глаза.

Мы ждали наступления темноты, а за окном все никак не хотел догорать закат, грозящий плавно перейти в восход. Небеса все не темнели, а последние лучи солнца не желали уступать место двум лунам: красной и желтой…

В дверь раздался робкий стук, а следом показалась растрепанная голова Тинары.

— Не спишь? — спросила она.

— Пытаюсь, — зевнула я.

— И как? — Она подошла и кивнула на роман.

— Пока не поняла, а ты чего пришла? Пора уже?

Сестра покачала головой и созналась:

— Страшно мне…

— Думаешь, что мне нет? Впрочем, мне скорее тревожно. А тебе можно и не ходить. Вам, младшим, простительно.

— Ну вот! — воскликнула Тинара. — И ты туда же! По-вашему, мы совсем малявки? Вы еще нам фартучки повяжите и погремушки дайте!

Я улыбнулась.

— Иди уже сюда, взрослая моя! Хоть косу тебе переплету, а то зацепишься еще ненароком.

Сестра тяжко вздохнула:

— Лелю звать не рискнула, а одна не справилась…

Это и понятно: волосы Тинары блестящей светлой волной спускались ниже бедер, остальные сестрицы, да и я тоже, не носили столь длинных кос.

Закончив делать сестре прическу, я поднялась, а потом к нам в комнату заглянула Лисса и поманила за собой.

Глаза кузины в темноте таинственно блестели, видимо, в предвкушении предстоящего приключения.

Спускались по лестнице молча, дай дальнейший путь до дверцы проходил в безмолвии — все волновались. Лиссандра уверенно вела нас к дверце, а я старалась как могла запомнить дорогу: вдруг когда-нибудь пригодится.

Шли лирн десять или чуть меньше какими-то огородами и задворками, вслед нам лаяли дворовые собаки. Идти приходилось гуськом, держась за руки, я шла последней. Младшая слегка дрожала, я же старалась не волноваться, но получалось плохо.

«Так! — сказала я сама себе. — Нилия, успокойся. Что это с тобой? Это всего лишь ночная прогулка! Дойдем с сестрами до кладбища и вернемся обратно!»

Так и дошли до тына и неприметной дверцы в нем. Она была совсем небольшой, шириной всего в четыре доски и чуть выше моего роста.

— Ну наконец-то! — прокомментировала наш приход Этель.

Она вместе с Йеной и Латтой уже была тут, рядом с ними лежали лопаты.

— Мм? Почему бы нам вместе с инвентарем не переместиться на кладбище порталом? — высказалась Йена.

— Тебе напомнить, куда грозит выбросить нас непроверенный стихийный портал? Да и сил у меня хватит только на то, чтобы вернуть всех нас в терем, — ответила Этель.

— Хотя бы обратно самим идти не придется, и то хорошо, — сказала я.

— Вы правы, поначалу мы полны сил, а потом устанем, — согласилась Йена.

— К тому же неизвестно, что нас на кладбище ожидает, вдруг убегать придется, — подвела мрачный итог Лиссандра.

— Может, все-таки останетесь? — Я еще раз спросила младших.

Они дружно покачали головами.

— Тогда пошли, — предложила Этель и, подхватив лопаты, направилась в сторону бывшего родового имения. Йена зажгла светлячок и последовала за ней.

По-летнему теплая ночь вступила в свои права, небо усыпали фонарики-звезды. Я рассматривала знакомые созвездия: на западе сверкал венок Луаны, на востоке переливался пояс Ориена, а меж ними перемигивались на темном покрывале ночного неба миллиарды светлых точек, образующих замысловатые узоры. Поднимешь голову и, кажется, падаешь в эту мерцающую бездну. Свет желтой луны и красного месяца заливал местность оранжевым светом. Засмотревшись, я споткнулась и упала.

— Ну вот, — тут же прокомментировала Лиссандра, — и первая жертва.

— Надеюсь, и последняя, — буркнула я в ответ, вставая и отряхивая свою одежду.

Мы вошли в лес, в неверном оранжевом свете с трудом удалось, и то скорее по наитию, обнаружить старую дорогу в заброшенное имение. Да и правильнее было бы назвать это не дорогой, а тропой, так как за прошедшее время вся она заросла кустами и сосенками. Посередине этого направления каждую весну и лето дружинники с упорством муравьев по настоянию начальства прокладывали эту самую тропку, по которой мы теперь и шли. Всем хотелось добраться до места порталом, но наша главная специалистка по перемещениям, тетушка Ирана, не торопилась исполнять наши просьбы. Более того, это она требовала каждую весну и лето рубить дерева, объясняя это тем, что портал вполне может открыться как раз в том месте, где выросла какая-нибудь сосна. Последствия такой перспективы понимали все.

Говорить не хотелось, да и бессмысленно было это делать. Все, даже Этель, изрядно волновались. Латта все-таки не выдержала:

— А нежить в имении есть?

Я задумалась: с одной стороны, никогда не видели, но с другой — мы всегда были там днем, а крылатские по какой-то причине сторонились бывшего имения мир Лоо’Эльтариусов, в прошлом ир Озаронов.