Волкодав - Мария Семенова

Или местью…

Одёргивая рубаху, Ниилит выбралась из-под плаща, поклониласьВолкодаву и скрылась в мокрых кустах. Волкодав расчесал волосы надвое и заплёлс каждой стороны по косе, пропуская пряди снизу вверх в знак того, что большоедело совершено. На девятый день он заплетёт их иначе, отдавая сделанноепрошлому…

– Господин, ты заболел, – сказала вернувшаясяНиилит, и Волкодав недовольно подумал, что колотивший его озноб был,оказывается, заметен со стороны. Он нехотя поднял голову, и девчонка тут жепротянула руку, – пощупать лоб. Самоуправства над собой Волкодав не терпелникогда. Он еле сдержался, чтобы тут же не оттолкнуть её. Но пальцы Ниилитоказались лёгкими и прохладными – не холодными, а успокаивающепрохладными, – и отталкивать её расхотелось.

– У тебя жар, господин, – сказала она и отняларуку.

Он молча кивнул. А то он сам не знал, что у него жар. И былаохота об этом болтать. Как будто от разговоров он вот прямо так и поправится. Илинеобходимость идти куда-нибудь пропадёт.

– Если бы я был хоть чуть посильнее, я бы мог… –подал голос Тилорн. Волкодав не удостоил его ответом. Тилорн поднёс к лицуладонь, зачем-то поводил ею перед глазами и со вздохом убрал руку под плащ.

У них было с собой несколько печёных рыбин. В самый первыйдень, ещё у реки, Ниилит попросила Волкодава вырезать ей из орешника копьецо.Он удивился про себя, но просьбу исполнил, и Ниилит, выросшая в плавняхСаккарема, принялась с удивительной ловкостью острожить сазанов, кормившихся взаводи, а потом сноровисто испекла добычу в углях костра, обмазав глиной поверхчешуи.

Пока Волкодав помогал калеке умыться, Ниилит вытащилатолстую рыбину и принялась её чистить. Волкодава замутило от одного духасъестного. Ниилит подала ему сазаний бок на свежем листе лопуха. Он молчамотнул головой и отвернулся. Девочка не посмела его уговаривать и отошлакормить Тилорна. Волкодав равнодушно слушал, как тот похваливал и стряпню, истряпуху. Нелетучий Мыш, спустившись с насеста, трудился в сторонке надплавниками и мясистым хвостом.

Щербатая глиняная чашка была одна на троих. Волкодав в самуюпоследнюю очередь приложился к травяному взвару и обнаружил, что тот успелпорядком остыть. Волкодав с отвращением проглотил его и выплюнул угодивший врот вялый листок. Ещё раз покосившись на третью зарубку, он поднялся и ушёл влес, чтобы через некоторое время вернуться с тонким, ровным стволиком молодойосины, остро заточенным с одного конца. Обжёг его на костре и протянул Ниилит:

– Держи!

Он залил костёр водой. Бог Огня, как известно, смертельнообижается, если костёр затаптывают ногами. Угли зашипели – сперва сердито,потом жалобно. Когда же умолкли, Волкодав накрыл их снятой накануне дерниной.Случайный глаз вряд ли заметит следы ночлега.

Возле полога стояла большая корзина: Волкодав сплёл её тамже, на речном берегу, пока Ниилит ловила сазанов. В эту корзину он усадилТилорна, завёрнутого от дождя в покрывало, и тот уже привычно подогнул колени кподбородку. Волкодав просунул руки в верёвочные лямки, взял мешок и кивнулНиилит:

– Пошли.

– Мне очень совестно отягощать тебя, Волкодав, –сказал Тилорн. – Но, коли уж так получается, не скажешь ли, куда мыидём?..

Волкодав почему-то вдруг вспомнил о том, как они с Ниилиттолько что помогали увечному мудрецу в самой простой нужде, потом обмывалибеспомощное нагое тело, заново смазывая бесчисленные болячки, а Тилорн толькоблагодарил, сокрушённо вздыхал и, стыдясь, пытался шутить. Для того, чтобы такпринимать помощь, тоже требовалось мужество. Волкодав в этом кое-что понимал.

– На торговый путь мы идём, – сказал он. –Здесь неподалёку деревня… Большой Погост. Там останавливаются купцы, которыеедут в Галирад.

– Галирад… – припоминая, повторил Тилорн иуточнил: – Это в стране сольвеннов?

Корзина плавно покачивалась. Нелетучий Мыш подрёмывал наплече Волкодава, Ниилит шла рядом, неся оба копьеца, ореховое и осиновое.

– Да, это там, – сказал Волкодав. И впервые нестал дожидаться дальнейших расспросов, пояснив: – Лучше всего туда поСветыни… но если нас будут искать, то скорей всего у реки.

– Ты хочешь пристать к купцам? – поинтересовалсяТилорн.

– Не пристать, – проворчал Волкодав. – Янаймусь. Торговым гостям часто нужны воины… добро охранять. Доберёмся доГалирада, там посмотрим, что дальше.

Они шли целый день, почти не делая остановок: Волкодав нежелал тратить времени зря. Он устроил всего один привал, у крохотного родничка.Ниилит, Тилорн и Нелетучий Мыш доели сазана. Волкодав снова отказался от еды.

– Господин… – жалобно начала было Ниилит, нодлинные пальцы Тилорна легли на её руку.

– Не надо, дитя, – сказал он тихо. – Нашизбавитель, верно, знает, что делает.

Волкодав опустился на колени у родничка и долго, снаслаждением пил. Поднявшись, он поклонился родничку, точно щедрой хозяйке, непоскупившейся на угощение прохожему.

Когда проглянувшее под вечер солнце стало цеплять вершиныдальних холмов, Волкодав начал присматривать место для ночлега. В этот вечер онвыбирал его особенно придирчиво. Он равнодушно прошёл мимо нескольких оченьславных на вид уголков, где было в достатке и воды, и простора для ветерка,способного сдуть комаров. И наконец остановился в добрых двух сотнях шагов отближайшего ручейка, под большим старым дубом, широко раскинувшим упругие ветви.Волкодав поставил корзину в самых его корнях, разгрёб старые листья и уложилТилорна. Тот благодарно улыбнулся и вздохнул, блаженно вытягивая тощие ноги.

Солнце садилось за прозрачной занавесью дождя: полнебагорело холодным малиновым пламенем, а на востоке, упираясь в склон холма,торчком стояла короткая красноватая радуга.

Волкодав приволок толстую валежину и долго кромсал её,оголяя белое сухое нутро. Он развёл костёр поодаль от дуба, чтобы непотревожить и не обидеть славное дерево. Когда солнце до половины ушло взакатные тучи, он выбрался из-под полога и принялся чертить круг, охватив им,как обычно, и костёр, и колышки растяжек, и дерево, давшее им приют. Только насей раз он чертил его не ножом, а отцовским молотом, волоча его по земле.

Озноб продолжал трясти Волкодава, он долго не мог согретьсяи уснуть. Но наконец под широким старым плащом, укрывшим сразу три тела,скопилось какое-то подобие тепла. Волкодав слушал ровное дыхание Ниилит и думало дряхлых стариках, на чьё ложе укладываются юные девушки – не для утех, какиеуж там утехи, просто ради тепла, иссякающего в тронутой осенней стужей крови…Потом он всё-таки уснул.

Огонь медленно поедал длинную валежину, озаряя очерченныйкруг.

Его разбудил надсадный, полный ужаса визг, раздавшийсянеподалёку. К тому времени, когда сонная муть кое-как отпустила разум, Волкодавуже стоял во весь рост, сжимая в кулаке нож, выхваченный из ножен. Дикая боль вбоку, причинённая резким движением, огненным бичом хлестнула сознание, иВолкодав заметил, что место Ниилит под плащом пустовало. Заметил осиновый кол,бездельно прислонённый к дереву… Потом он увидел саму Ниилит.