Воля и разум - Диана Соул

– В смысле, какую проблему? – не понял мужчина.

– Василиса у меня поживет. Пока ты по деревне носился, я познакомилась с твоими практикантками. И пригласила ее к себе.

Тереньтев повернулся ко мне.

– Вот как? И зачем я по деревне как ошпаренный бегал? Между прочим, тоже жилье нашел. Тебя, как и Дашу, согласился приютить законник.

– Спасибо. Извините, что причиняю столько неудобств. Но я уже приняла приглашение Матрены Ивановны. К тому же мне будет очень неудобно еще сильнее беспокоить Дмитрия Петровича с женой.

О, теперь я поняла все намеки своей интуиции. Похоже, она спасла меня от соседства с Дашей и полицейского колпака. Настроение стремительно улучшалось.

– Что ж, – продолжила Матрёна. – Раз все решили, то и нечего рассиживаться. Время позднее. А вам еще вещи разбирать и на новом месте обустраиваться.

Через десять минут мы вчетвером шли по деревне. По плану сначала решили проводить Дашу, а затем уже пойти к Матрене.

На свежем воздухе меня начало знобить. В горных районах всегда темнеет рано. Вот и сейчас вокруг царили вечерний полумрак и не летний холод. И если единственными источниками света были окна близлежащих домов, то источников тепла вокруг не нашлось вообще. Я поежилась. Возможности достать зеркало и наложить через отражение согревающую магию тоже не было. Придется терпеть. Но стало жалко Дашу. Вот отчего я такая сердобольная? По ней прямо видно было, как она съёживается от холода. Пусть даже девушка что-то и недоговаривала, но не смотреть же, как она замерзает.

– Даша! – тихо позвала я.

– Ч-ч-что? – пискнула та.

Зуб на зуб у нее уже не попадал.

– Я сейчас на тебя согревающее заклинание наложу, ты не пугайся только.

– С-с-спасибо.

Необходимый мыслеобраз уже был составлен, ничего сложного. Просто представить на девушке тёплый полушубок, который будет согревать ее. Нет, в реальности одежды не появится, но эффект будет непременно.

– Теплом согрей, заботу дай, вегу аршраим дега, – тихо активировала я.

Сразу после произнесения заклинания Дашу перестало колотить.

– Не знаю, как и благодарить, – сказала она. – А долго продержится?

– Максимум полчаса. Но этого должно хватить до…

Однако договорить я не успела.

– Лисса, твои глаза! – неожиданно вскрикнула девушка.

А что с моими глазами не так? На возглас обернулись идущие впереди Матрёна и Сергей Павлович.

– Что случилось?

– Ее глаза! – начала Даша. – Они кошачьи!

Вот дура, я же ей рассказывала про кровь ирбиса. Ну да, желтеют в темноте немного, ничего удивительного в этом нет. Но подошедшая Матрена тоже начала проявлять нездоровый интерес:

– И часто с тобой такое случается, Василиса?

– Да что вы там такого увидели? Это обычное явление для тех, у кого в предках оборотни были.

– А ты сама посмотри, – посоветовала бабушка.

Ну что же за люди такие! Терентьев так вообще молча стоял, рот приоткрыв. Вот и ладно, сейчас зеркало достану, заодно заклинание согревающее повешу, раз возможность выдалась. Нечего зря мерзнуть.

Пришлось снять с плеча сумку и, покопавшись в ее карманах, найти злосчастное зеркало.

– Вот черт! – вскрикнула я.

Накладывать заклинание перехотелось: из зеркала на меня смотрели абсолютно нечеловеческие глаза. Если раньше в темноте цвет радужек мог просто измениться и стать желтым, то сейчас глаза выглядели истинно кошачьими. Белок пропал, от века до века растянулась яркая радужка с огромным зрачком посередине. Улавливая слабые отблески света, она начала отсвечивать зеленым могильным цветом. Взгляд истинного снежного барса.

В душе поднялась паника, что это такое? Частичное обращение? Или просто реакция организма на необычную обстановку?

– Василиса, а какие именно оборотни у тебя в роду были? – спросила обеспокоенно Матрена.

– Ирбисы, – пролепетала я. – Но это было много поколений назад.

– Насколько много? – уточнил председатель. – Ты только нас правильно пойми. Мы тебе зла не желаем, но если ты, не дай Великий Исход, перекидываться начнешь, нам бы заранее знать. Еще коров разгрызешь.

Вообще такое очень редко бывает, когда через несколько поколений кровь оборотней дала о себе знать так активно. А еще реже бывали случаи, когда полукровки начинали перекидываться в животных. Человек, как правило, оказывался к этому не готов, и, попав в тело зверя, терял разум. К сожалению, чаще всего это заканчивалось очень плачевно.

– Я либо пятое, либо шестое поколение от оборотней в моем роду. Натура зверя не проявляется через такое время. Скорее всего, это просто реакция на новую обстановку… – начала объяснять я.

После моих слов председатель заметно расслабился. Почти двухсот лет должно хватить на вырождение гена «зверя».

– Что ж, ладно. Но если ты будешь себя как-то необычно чувствовать, сразу говори нам, – попросил он.

– Без проблем, – заверила я.

Даша, до сих пор стоявшая молча, снова заговорила.

– Лисса, зато это невероятно красиво. У тебя вид такой сказочный…

Она точно дура. Я почти в панике, а она решила, что это красиво.

– Все, нечего тут стоять, – словно читая мои мысли, начала поторапливать Матрена. – Тут две минуты идти до законника осталось. Сейчас вам надо расселиться и спать. А завтра наговориться успеете.

Все-таки сразу видно мудрую женщину. Я еще раз поблагодарила судьбу, что этот месяц мне придется жить у нее. Столько времени под одной крышей с Дашей я точно не вынесу.

Мы шли по дороге, когда впереди показались очертания необычного двухэтажного дома. Когда-то это было большим каменным зданием, теперь же от былого величия не осталось и следа. Облупленные стены, хлипкие окна. За многие десятилетия дом явно подвергался неоднократным ремонтам и перестройкам. Но, видимо, последние годы были не самыми лучшими в жизни этого чуда архитектуры.

– А вот это наша администрация, – показывая на ветхое сооружение, сказал председатель. – Завтра с утра сюда приходите. Сейчас заходить не будем, сразу к Дмитрию Петровичу пойдем, он в соседнем доме живет.

И действительно. Следующей постройкой оказался обыкновенный деревенский дом, в окнах которого ярко и призывно горел свет.

Сергей Павлович по-хозяйски открыл калитку в чужой двор, так же смело дошел до дома и постучал. По ту сторону двери послышались чьи-то шаги, и нам открыла милая женщина лет двадцати пяти, статная, высокая, с тонкой фигурой. Длинные русые волосы вьющимися локонами спускались до пояса. В ней четко ощущались аристократические эльфийские корни.

– Разум и Воля, – поздоровалась она.