Русский Медведь. Император - Михаил Ланцов

– Какое у нее будет приданое? – едва заметно улыбнулся Иосиф, понимая, что его мама все заранее обсудила с Петром и решила, а ему остается лишь для приличия поломаться.

– Петр обещает десять тысяч винтовок, заряжаемых с дула. Тех самых, что так хорошо показали себя в конце войны за Испанское наследство. Конечно, это не новейшее русское оружие, но они дадут нашей армии серьезное преимущество над французами, испанцами и итальянцами.

– А что с Августом? Насколько я знаю, его сын должен по договору о разделе Речи Посполитой получить русскую принцессу.

– Верно. Анастасию. Говорят, что они скоро обвенчаются с сыном Августа. Такое решение позволит скрепить Россию, Саксонию и Австрию династическими узами. Сестры дружны и не позволят начаться войне между нашими странами. Да и мать их жива и здорова. Мария Голицына – моя хорошая подруга. Одна из наиболее образованных женщин Европы, второе лицо в Русской православной церкви. Поверь – от такого союза выиграем все мы.

– Если я правильно понял, Петр хочет привлечь к этой войне на своей стороне меня и Августа?

– Да. Но не сейчас.

– А когда?

– Ты прав в том, что у Петра мало войск. И вести наступление ему будет непросто. Поэтому он хотел бы привлечь тебя с Августом к дележу французского пирога после того, как разобьет армии католической коалиции.

– Но зачем?

– А ты думаешь, что это разумно – настраивать против себя весь мир? – усмехнулась Элеонора. – Петр понимает, что, сражаясь с одной половиной Европы, он должен быть выгоден второй. Иначе вся Европа рано или поздно объединится против него.

– Шотландия и Соединенные провинции тоже вступят в войну?

– Можешь не сомневаться. Вопрос времени. Пока это не столь важно. Нет смысла ставить под удар Голландскую Вест-Индскую компанию. Она слишком важна для всех стран Таможенного союза. Но потом… почему нет? Когда французского льва свалят, отведать его сочного мяса пожелают многие. Нам же Петр предлагает войти в будущую коалицию победителей.

– И какой кусочек французского льва он предлагает нам?

– В его интересах укрепление каждого из своих союзников. Поэтому он предлагает передать наши владения в Нидерландах Соединенным Провинциям, а самим забрать с помощью нового оружия всю Северную Италию, образовав Итальянское королевство и возложив эту корону на тебя. По его мнению, и я с ним согласна, нам будет намного легче и проще удерживать земли, примыкающие к нашим коренным владениям, нежели удаленные анклавы. Согласись – очень щедрое предложение.

– Но мы и сами после ослабления Франции сможем их взять.

– Ты в этом уверен? – криво усмехнулась вдовствующая императрица. – Эта коалиция против Петра ничего не сможет сделать, и мы ему нужны, чтобы просто добить поверженного противника. А Франция, Испания и все владения Италии выставят против нас такие войска, что мы не устоим. Ведь десяти тысяч винтовок у нас не будет. Да и династического союза с Россией и Саксонией тоже. Что позволит Саксонии ударить нам в спину. Один на один со всем католическим миром. Или ты надеешься на то, что французы позволят нам вот так забрать себе земли, которые ими уже давно представляются как их собственные владения?

– Хм. Полагаю, что ты уже все решила за меня, – бросил, чуть скривившись, Иосиф.

– Верно.

– И ты надеешься на то, что я так безропотно тебе подчинюсь?

– У тебя разве есть выбор? – усмехнулась Элеонора.

– Похоже, что нет, – зло процедил Иосиф после долгого молчания. – Что от меня требуется?

– Просто распорядиться об отправке сватов к Петру. Все уже готово, и люди ждут лишь твоего позволения.

– Хорошо, – тихо произнес Иосиф и рухнул в кресло. А Элеонора подошла сзади и, положив ему руки на плечи, стала массировать их.

– Ну же, не кисни. Ты же знаешь, мама никогда тебе плохого не посоветует.

– В том-то и дело, что это не совет… – буркнул Иосиф. – Иногда мне кажется, что правлю не я, а ты.

– Ты, сынок, ты. А я… я всего лишь поддерживаю тебя в силу своих скромных возможностей…

– Не нужно, – отмахнулся от оправданий Иосиф и, решительно встав, направился к выходу из кабинета. Совещание закончилось. И Иосифу предстояло отдать необходимые распоряжения своим министрам. Ведь одно дело кулуарные игры вдовствующей императрицы, и совсем другое – официальные бумаги и приказы.

В то же время в Москве

Петр сел в закрытую подрессоренную пролетку, увозившую его от Новгородского вокзала железной дороги, обслуживающей соответствующее направление. Царя едва ли не трясло. Эта поездка по святым местам, инициированная патриархом, совершенно выбила его из колеи.

– Милый, не переживай ты так, – нежно, с придыханием шепнула ему на ушко Анна Росс, – все образуется.

– Нет, не образуется, – хмуро покачал он головой. – Ты же сама видишь, что Россия медленно, но верно раскалывается на два лагеря. С одной стороны, те, кто стремится в будущее и желает учиться и развиваться, а с другой – те, кому любые изменения как серпом по… в общем, тошнотворны. И возглавляет эту реакционную группу наиболее ортодоксальное духовенство. Рано или поздно это приведет к открытому противостоянию. И потребуется либо идти на уступки, либо начинать религиозную войну. В лучшем случае проводить что-то в духе Варфоломеевской ночи, тупо и банально вырезая всех лидеров этой реакции.

– А без крови нельзя?

– Сам не хочу. Но что делать дальше, просто ума не приложу. Ты их видела – либо они нас, либо мы их. Сейчас их разум заволокли грезы о священной войне с еретиками по освобождению древнего Константинополя. А что будет потом? До тех пор пока я сражаюсь с османами и стремлюсь к освобождению Царьграда, они меня всецело поддерживают. Но если я проиграю войну – они первые же выступят против меня, дескать, нету во мне должной святости и духовности, дабы освободить древнюю христианскую святыню. Впрочем, если я его им завоюю, все равно начнут зудеть и накручивать. И если против меня не пойдут, то моего сына или внука стопчут.

– Не хочешь организовать из них Крестовый поход для освобождения Гроба Господня?

– Они не пойдут. Ведь их вера базируется на нежелании что-то менять. На них должна снизойти благодать. Им кто-то должен принести победу. А они… они будут молиться и сидеть сиднем. Нам нужно что-то решительно делать с церковью. С идеологией государства. Ибо то, что есть, – гарантированный геморрой.

– Но как ты это сделаешь? Сам же знаешь, сколь болезненно реагируют на эти вещи подобные люди.

– Есть у меня идея одна… – задумчиво произнес Петр, уставившись куда-то в пустоту.

– Поделишься?

– Конечно, тем более что без тебя ее не реализовать. Наши войска уже на подступах к Стамбулу. А значит, вскоре в древний город полетят тяжелые снаряды.

– Верно. Но что это даст?