Завтра молит о пощаде - Женя Черняк

Девушка растерянно посмотрела на Ларису Петровну, в надежде получить хоть какой-то совет, но та сидела с абсолютно отсутствующим видом, не особо вникая в суть происходящего. Тогда она спросила доктора:

— А резать будете вы?

— Не я. Хирург. Но, поверьте, резать — это слишком громко сказано. Он сделает вам парочку совсем незначительных надрезов, заранее введя обезболивающее. Вы ничего не почувствуете, зато через неделю-другую на вашем теле от падения не останется никаких следов.

— Так долго?

В её голосе слышалась тревога.

— Это совсем не долго, — заверил доктор. — Если будете лечить мазями, то заживление может тянуться не один месяц. Я много раз сталкивался с подобными повреждениями. Лучше бы вам выбрать первый вариант.

Девушка тяжело вздохнула и обречённо посмотрела на доктора.

— Я согласна, — тихо произнесла она, как будто соглашалась на что-то очень страшное. — Давайте ваше направление.

Денис передал ей заполненный бланк.

— Спуститесь на низ и передайте это в приёмную. Вас запишут к хирургу в удобное для вас время. Далее я бы хотел вас осмотреть примерно через неделю. Вы по страховке?

— Да.

— Тогда вообще никаких проблем. Хочу убедиться, что всё прошло как надо.

— Я поняла. Это всё?

— Да. Только не забудьте записаться ко мне на приём, ладно? Через неделю после вмешательства хирурга.

— Хорошо.

— Выздоравливайте.

— Всего хорошего, доктор.

Как только за ней захлопнулась дверь, Денис ощутил на себе неприятный взгляд помощницы.

— Что? — не выдержал он.

Ларисе было неприятно разговаривать с этим человеком, но что-то её явно толкало на диалог.

— Вы прочитали её историю болезней? — возмущённо спросила она.

Её маленькие свиные глазки яростно сверкали. По всему было видно, что женщина была явно чем-то встревожена. Она нервно барабанила пальцами по столу, выдавая нахлынувший всплеск эмоций. От обиженки не осталось и следа.

— Ну, глянул. А что?

— И ничего странного не заметили?

Конечно он заметил. На последней странице он прочитал, что последнее её обращение к врачу было связано с похожими травмами. Врач, занимавшийся ею в прошлый раз, выписал девушке мази от синяков. А ещё раньше у неё был диагностирован перелом запястья левой руки. Девушка была ходячей катастрофой. Что ж, такое бывает. Денис не видел в этом какой-то особой проблемы.

— Вы имеете ввиду, что такие травмы она могла получать и ранее?

Он окинул её холодным взглядом, от которого стало не по себе. Но поток возмущения пересилил её натуру, и она продолжила:

— Я пролистала её карту. Там синяков и ушибов больше чем люди получают за всю свою жизнь. И это только те случаи, когда она обращалась за помощью.

— Намекаете на домашнее насилие?

— Я ни на что не намекаю. Но думаю, что если эта особа обратиться к вам ещё раз с просьбой полечить синяки, то будет не лишним обратиться в милицию. Может её периодически истязают, а может она сама себе наносит все эти травмы. Вспомните как заметили следы пальцев у неё на шее.

Действительно, он видел круглые пятна, похожие на следы от удушья. Да, было бы разумным предположить, что нанесены они были в результате насильственных действий. Разумно, но не факт. И вообще, девушка держалась довольно уверенно, что не свойственно жертвам систематических избиений. Он не был уверен в том, что она подвергалась периодическим истязаниям, поскольку ранее сталкивался с подобными случаями и не видел между ними сходства. В любом случае, через неделю она должна будет явиться к нему на приём, и, если с ней что-то будет не так, он это заметит.

В дверь ещё долго никто не стучал. Денису было трудно привыкнуть к размеренному ритму работы. Трудно было предположить, что ему будет не хватать повального нашествия больных, с раннего утра толпящихся около его кабинета. Более ста пациентов за смену, шесть дней в неделю. Как теперь перенастроить свой организм? Где взять приток адреналина в крови? Теперь вместо сумашедшей динамичной работы его ждала компания толстой медсестры, с первых минут знакомства возненавидевшей его и как врача, и как человека. Почему именно с ней он должен делить свой кабинет? Почему не с приятной миниатюрной красавицей, коих пруд пруди внизу на ресепшене на первом этаже клиники? Почему они там, а эта корова тут?

Денис грустно взглянул на холодный недопитый кофе на столе перед собой. И всё-таки на её месте он бы в него плюнул. Плюнул, потом тщательно перемешал, дабы растворить всякие следы совершённого «преступления» и подал ему с тёплой улыбкой на устах. Да, в нём жило некое юношеское бунтарство, частично выветренное с возрастом и семейной жизнью. Но не до конца. Он периодически позволял себе мелкие шалости, подобные тем, что вытворял на вчерашнем ужине у Марии. И иногда он не мог иначе. Организм требовал выплеск животных эмоций, дремлющих в его теле и питающих всё его существо.

В дверь снова постучали, прервав его мысли. Настала очередь нового пациента.

За день его кабинет посетили аж шестнадцать пациентов. Шестнадцать против как минимум сотни страждущих в Минске! Если дела и дальше пойдут таким образом, долго он на этом месте не задержится. Ларису Петровну такое положение вещей, по всей видимости, вообще не волновало. Они с трудом выдержали тягостное присутствие друг друга в одном помещении. Оба пялились в телефон в перерывах между приёмами, а когда кто-то заходил, делали вид, будто никакого напряга между ними нету.

Входящих звонков за день пришло не больше десяти. Один от матери (она никак не могла смириться с их решением покинуть родной город), один от отца (сделал вид, что нуждается в совете от сына по поводу лечения подагры, а на самом деле переживал, как и мать), три звонка от друзей, жены, которая хотела уточнить к какому времени приготовить ужин, остальные от бывших коллег, желавших расспросить о трудностях, которые переживал молодой врач в переломный момент своей жизни. А на самом деле всем было просто любопытно не кусает ли он локти, переехав из большого города в маленький. Скоро они перестанут звонить совсем. Не сразу, конечно, но перестанут.

А вот Антон Долин был единственным человеком, чьему звонку он был бы по-настоящему рад, и кто так и не соизволил набрать его номер. Это удручало. Неужели старый друг позабыл о его существовании? «Но мы люди не гордые», — думал Денис, проверяя контакты в своей телефонной книге. Уже вечером, когда он выходил из стен клиники, раздался тот самый долгожданный звонок. «Чертяга», — ругнулся в себе Денис и снял трубку.

— Привет, братан! Чего не звонишь? — раздался приглушённый голос Антона так, что Денису пришлось напрячь слух.

— Тот же самый вопрос, братан. Тот же самый вопрос.

— Да меня отец загрузил по полной программе. Я теперь занимаюсь продвижением клиники в социальных сетях.