Богиня на кухне - Софи Кинселла

– Не стоит благодарности. – Она искоса поглядела на меня. – Не хочу показаться назойливой, голубушка, но знаете, хлопковые блузки можно стирать и дома. Столько денег сэкономите!

Я недоуменно уставилась на нее. Мне же тогда придется сушить их. И гладить.

– И я случайно заметила, что у одной оторвалась пуговица, – продолжала она. – У розовой с белыми полосками.

– Понятно, – сказала я. – Ладно… Отправлю обратно. Это входит в стоимость.

– Голубушка, вы же можете пришить пуговицу сами! – Похоже, мои слова шокировали миссис Фарли. – И двух минут не займет. У вас ведь есть запасные пуговицы в шкатулке для рукоделия?

В какой-такой шкатулке?

– У меня нет никакой шкатулки, – вежливо объяснила я. – Я не шью, знаете ли.

– Ну уж пуговицы-то вы пришиваете!

– Нет, – возразила я, удивленная ее экспрессивностью. – Это не проблема. Я отошлю блузку назад в химчистку.

Миссис Фарли изумилась.

– Вы не можете пришить пуговицу? Ваша мама вас не научила?

Я подавила смешок, представив свою мать пришивающей пуговицы.

– Нет. Не научила.

– В мое время, – проговорила миссис Фарли, качая головой, – все образованные девушки умели пришивать пуговицы, штопать носки и чинить воротнички.

Белиберда какая-то! «Чинить воротнички». Абракадабра.

– В наши дни все изменилось, – вежливо сказала я. – Нас учат готовиться к экзаменам и делать достойную карьеру. Излагать свое мнение. Пользоваться мозгами. – Последнее, пожалуй, было лишним, но я не удержалась.

Миссис Фарли молча оглядела меня с головы до ног.

– Какой стыд! – наконец резюмировала она и сочувственно похлопала меня по плечу.

Я старалась сдерживаться, но эмоции, накопленные за день, требовали выхода. Я работала много часов подряд. У меня был неотмеченный день рождения. Я устала и проголодалась… А эта старуха советует мне пришить пуговицу!

– Не вижу ничего постыдного! – сурово заявила я.

– Как скажете, голубушка, – « не стала спорить миссис Фарли и направилась к своей двери.

Почему-то это разозлило меня еще сильнее.

– За что мне должно быть стыдно? – спросила я, выступая на площадку. – Да, я не умею пришивать пуговицы. Зато я могу реструктурировать корпоративное финансовое соглашение и спасти деньги своего клиента – тридцать миллионов фунтов. Вот что я могу!

Миссис Фарли посмотрела на меня. Если такое возможно, жалость в ее взгляде только усилилась.

– Какой стыд! – повторила она, словно не слышала моей тирады. – Спокойной ночи, голубушка. – Она закрыла дверь.

Я судорожно вздохнула.

– Вы когда-нибудь слышали о феминизме? – крикнула я в ее дверь.

Тишина.

Я вернулась к себе, закрыла дверь и взялась за телефон. Вызвала из памяти номер местной пиццерии, сделала обычный заказ – «Капричоза» и пакет чипсов «Кеттл». Налила себе вина из пакета в холодильнике, перешла в гостиную и включила телевизор.

Шкатулка для рукоделия! Что еще у меня должно быть? Пара вязальных спиц? Или ткацкий станок?

Я плюхнулась на диван и принялась нажимать кнопки на пульте, вполглаза следя за картинкой на экране. Новости… французская комедия… документальный фильм о животных…

Погодите-ка! Я отложила пульт и поудобнее устроилась на подушках. «Уолтоны». Замечательно! Именно то, что нужно.

финальная сцена, итог всего. Семья собралась за столом, бабушка читает молитву.

Я глотнула вина и почувствовала, что напряжение потихоньку отпускает. Мне всегда нравился этот сериал, еще с детских лет. Обычно я сидела в темноте – все прочие уже ложились спать – и представляла, что живу на Холме Уолтона.

финальная сцена, та самая, которой я всегда так ждала. Дом Уолтонов погружен во мрак. Мерцают звезды, стрекочут цикады. Голос Джон-Боя за кадром Огромный дом, полный людей. Я обняла руками колени и завистливо уставилась на экран под звуки знакомой музыки.

– Спокойной ночи, Элизабет.

– Спокойной ночи, бабушка, – повторила я вслух. Кого стесняться, если я в квартире одна?

– Спокойной ночи, Мэри-Эллен.

– Спокойной ночи, Джон-Бой, – проговорила я вместе с Мэри-Эллен.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Я проснулась с бешено колотящимся сердцем, села на кровати, схватила ручку. – Что? Что? Так я обычно и просыпаюсь. Семейная традиция, как ни крути. У нас в семье проблемы со сном у каждого. В прошлое Рождество я часа в три ночи вышла на кухню попить водички – и обнаружила маму, которая, так и не сменив платья на что-нибудь домашнее, изучала очередной судебный отчет, а Дэниел грыз «Ксанакс», вполглаза наблюдая за динамикой индекса Hang Seng[3]на телевизионном экране.

Я рысцой потрусила в ванную, уставилась на свое отражение в зеркале. Ну да, бледная. Работа, учеба, задержки допоздна… Сегодня все окупится сторицей. Партнер. Или не партнер.

Господи! Перестань! Не думай об этом! Я направилась в кухню, открыла холодильник. Черт! Молоко закончилось.

И кофе тоже.

Просто необходимо наконец найти себе компанию по доставке продуктов. И молочника. Я взяла фломастер и под номером 47 внесла в список дел: «Найти доставку молочника».

Свой список дел я веду на листе бумаги, пришпиленном к стене; он не позволяет мне забывать о повседневных заботах. По чести сказать, листок пожелтел за давностью времени, а записи в верхней его части выцвели настолько, что их едва можно разобрать. Но все равно штука полезная.

Мне пришло в голову, что надо бы вычеркнуть верхние пункты. Я завела этот список сразу, как въехала в квартиру, три года назад. Разумеется, многие из дел уже сделаны. Я взяла ручку и прищурясь стала вглядываться в верхние строчки.

1. Найти молочника..

2 Доставка продуктов – организовать.

3. Как включить плиту?

Угу.

Что ж, компанию по доставке я непременно найду. В выходные. И разберусь с плитой. Почитаю инструкцию и разберусь.

Что у нас дальше? Записи двухлетней давности:

16 Выбрать молочника

17. Завести друзей.

18. Обзавестись хобби.

Да, я собиралась завести себе друзей. И обзавестись хобби. Когда работы станет поменьше.

Записи годичной давности выглядели вполне разборчиво: