Дневник офицера КГБ - Александр Никифоров

Зашумел мотор. Стас уехал. Разливаю водку по стаканам.

— Панджо-панджо, — говорит Нур, поясняя: — Это что-то вроде: поехали, по маленькой, по пять капель!

— Понял. Мне нравится. Панджо-панджо, — чокаюсь с ребятами.

Нур с Тахиром, наполовину выпив свои стаканы, отрывают их ото рта. С удивлением смотрят на меня.

— Ты чего нам налил? — спрашивает Нур.

— Как чего? Водочки, вот из этой бутылочки. Сам же достал ее из холодильника. Или забыл? В чем дело? — театрально возмущаюсь я.

— Сам почему не пьешь? — Тахир подозрительно смотрит на меня. — Ну-ка, дай твой стаканчик.

— Бери, мне не жалко, — улыбаясь, подаю стакан Тахиру.

Предварительно понюхав, он пробует из моего стакана и говорит Нуру:

— Слушай, у него — водка. — Снова пробует. — Действительно, водка!

— Эй! Эй! Аккуратнее, — отбираю стакан у Тахира. — На чужой каравай рот не разевай.

Смачно выпиваю. Закусываю.

Нур с Тахиром с недоумением смотрят друг на друга, на меня. Пробуют из бутылки — вода!

— Вы чего не закусываете? Может, еще по одной? — продолжаю куражиться.

Беру у них бутылку и вновь разливаю по стаканам.

— Слушай, Тахир, кажется, Санек над нами издевается… — Нур смотрит на Тахира.

Улыбаюсь:

— В точку попал! Издеваюсь. Обещал с вами за «страшилки» рассчитаться. Жаль, Стас сбежал. Ты уж извини, Тахирушка, это я для них приготовил, а ты под раздачу попал. Вот она, настоящая, — говорю я и ставлю бутылку с водкой на стол.

Тахир смеется.

— Ну, ты молодец, Санек! Когда только успел подмену сделать… Дай, я эту подделку вылью.

— Ты что! — Нур отбирает у него бутылку. — А Стасу доставить удовольствие? Он должен скоро подойти.

— Это уж без меня, — заявляю я. — Вам со Стасом другую мелкую пакость приготовлю. У меня много домашних заготовок. Помню, когда учился в институте…

Только собрался рассказать одну студенческую историю, как вошел Стас.

— Стас! Ты вовремя. Мы только что по второй налили. Тебе штрафную, или с нами выпьешь? — Нур, незаметно подмигивая мне с Тахиром, подает Стасу стакан.

— С чего вы такие веселые?

Стас явно заподозрил что-то неладное. Старый волк. Нюхает водку в стакане.

— Водичкой хотели меня отравить?

— Эх, не получилось, — сокрушенно говорит Нур. — А нас с Тахиром Санек подколол… Ну, давайте выпьем по-настоящему.

Выпили. Закусили.

Вечер провели за шутками, анекдотами, воспоминаниями. Выяснилось, что у нас со Стасом много общих знакомых по Волгограду, а Тахир знает Рустама, с которым я учился в одной группе в КАИ. С Нуром же нашлись общие знакомые по Ташкентским курсам.

— Пора на почту, — обращается ко мне Нур.

— Поехали, только письмо захвачу.

* * *

На посту при въезде в бригаду предъявили пропуск. Машину оставили возле штаба.

Почта представляла собой комнату не более десяти квадратных метров, с окошечком для выдачи корреспонденции, в которую набивалось человек сорок, и все хотели получить все сразу и быстро.

— Нур, да здесь часа два ждать своей очереди! Может, попозже подъедем?

— Позже то же самое будет… Подожди здесь.

Нур каким-то чудом пролез к окошку, что-то сказал, и через некоторое время к нам вышел молодой солдатик с пачкой писем и газетами «Правда» и «Советский спорт».

— Василий, — обратился Нур к солдату. — Познакомься. Это Александр, майор. В мое отсутствие он будет брать почту.

Нур правильно сделал, что назвал мое звание. Военным привычнее обращаться по званию.

— Хорошо, — ответил Василий. — Ну, я пошел, а то работы много.

Он ушел к себе, а мы с Нуром отправились к машине.

— Хорошо, что я тебя с собой взял. Возможно, скоро ты станешь нашим почтальоном. Запомни. Шеф, как истинный коммунист, читает только «Советский спорт», а «Правду» — даже и не показывай.

— Ловко у тебя получается. Я думал, до утра проторчим… А мы что, только две газеты получаем? Другие разве нельзя выписать?

— Другие? Хорошо, что на эти газеты удалось договориться. Выписать за деньги, конечно, можно, но это такая морока! Надо давать заявку в Представительство, потом собрать деньги и перечислить на счет бригады… Короче — морока. Василий иногда «Комсомольскую правду» подкидывает, другие газеты… Парень он хороший.

— Ты куда? — спрашиваю Нура. — Машина в другой стороне.

— Хлеба надо взять.

Подошли к огромному металлическому ангару. Оказалось — столовая.

Через некоторое время из дверей вышел солдат с белым фартуком на поясе. Нур подошел к нему.

— Привет, земляк. Покурим? — протягивает ему пачку с сигаретами.

— Спасибо, — солдат берет сигарету из пачки, смотрит на Нура.

— Бери, бери больше, не стесняйся.

Берет еще несколько сигарет, а свою, пайковую — «смерть на болоте» (торговое название «Охотничьи») — убирает за ухо.

— Чем кормим? — продолжает разговор Нур.

— Щи да каша — еда наша, — весело отвечает боец.

Покурили.

— Хлеба пару буханок не найдешь? — спрашивает Нур.

— Без проблем.

Через пять минут солдат вышел, держа две буханки хлеба.

— Спасибо, удачи!

Попрощавшись, поехали на виллу. По дороге спрашиваю:

— Нур, я вижу, наша жизнь на оперативной смекалке зиждется?

— А ты как думал? В Кабуле считают, что мы сами должны решать бытовые вопросы. Продукты можно купить в бригадном магазине, но ведь две проблемы. Во-первых, на наши чеки не отоваривают, надо неофициально их менять на армейские чеки. Во-вторых, в магазине нас не очень жалуют, советников и афганцев не обслуживают… Не грусти, все наладится.

— Я и не грущу. Вот только высокопарные речи наверху и жизненная действительность внизу резко отличаются. В КАИ перед нами выступал один начальник, полковник из ПГУ, рисовал радужную перспективу нашей службы. Ну, мы ему свое видение нашей судьбы нарисовали, да так, что он от нас потный выскочил, обозвав «оппортунистами». Нам от нашего шефа, замечательного человека, Рубена Григорьевича, здорово досталось. Хотя глубоко в душе он с нами был солидарен. На таких «оппортунистах», как мы, все и держится.

— Да, ты «опасный» малый… А с виду мирный… — улыбается Нур.

— В тихом омуте, сам знаешь, кто водится. Не опасный я, — справедливый. За сегодняшнюю науку — спасибо.

— На здоровье, — пожимает плечами Нур. — Какая там наука?..