Подарки к Зимнепразднику - Лоис МакМастер Буджолд

Таура издала какой-то приглушенный звук. Она зажала рот ладонью, но это не помогло: из-под руки продолжало вырываться тихое повизгивание. Глаза у нее искрились.

– Готов поклясться, что все было бы не так ужасно, если бы я надел трусы задом наперед, но парализатор – правильно. Я до сих пор слышу, как Пим говорит… – Тут ­он изобразил самый сухой тон старшего оруженосца: «Оружие положено носить на правом боку, оруженосец.»

Тут она не выдержала и рассмеялась во весь голос, ос­мотрев его с ног до головы – с несколько неуютным одоб­рением.

– Довольно внушительная словесная картина, Роик.

Он невольно улыбнулся.

– Наверное. Не знаю, простил ли меня м’лорд, но что Пим не простил – это точно – Он вздохнул – Если вы случайно где-нибудь заметите этих чертовых жуков-блевунов, давите их безжалостно Мерзкие биотрансформированные мутантики, их надо приканчивать, чтобы они не размножались.

Ее смех резко оборвался.

Роик мысленно повторил свою последнюю фразу и при­шел к неприятному выводу с помощью слов можно сде­лать с собой гораздо более мерзкие вещи, чем с помощью сомнительных пищевых продуктов или даже игольников.

Он едва смел посмотреть ей в лицо, однако все-таки заста­вил себя перевести взгляд направо.

Ее лицо было совершенно неподвижным, совершенно белым и совершенно бесстрастным. И совершенно ужаса­ющим.

«Я имел в виду тех чертовых жучков, а не вас!» Он едва успел сжать губы, чтобы не дать сорваться с них этим словам. Они только еще ухудшили бы положе­ние. Он не мог придумать, как извиниться так, чтобы не испортить дела еще сильнее.

– А. Да, – проговорила она наконец – Майлз пре­дупреждал меня, что у барраярцев довольно гадкое отно­шение к манипуляциям с генами. Я просто забыла.

«А я вам напомнил».

– Мы постепенно исправляемся, – попробовал он ска­зать.

– Надеюсь, что это действительно так. – Она глубоко вздохнула – Давайте возвращаться. Я начинаю замерзать.

Роик заледенел насквозь.

– Гм. Да.

Они вернулись в дом в полном молчании.

Роик проспал весь день, пытаясь настроить свой орга­низм на скучные ночные дежурства, которые должны были в этот Зимнепраздник стать его уделом как самого младше­го телохранителя. Он очень жалел, что не сможет из-за этого увидеть, как м’лорд поведет своих галактических гостей и избранных будущих родственников на экскурсию по Форбарр-Султану. Ему было бы страшно интересно посмот­реть, как эти столь разные группы воспринимают друг дру­га. Родня госпожи Форсуассон, Форвейны, были настоя­щими провинциальными форами. Таких Роик считал типичными представителями этого класса до того време­ни, как поступил на службу в особняк Форкосиганов и по­знакомился со сливками барраярской аристократии.

М’лорд… ну, м’лорд не укладывался в рамки, какими рам­ками ни пользуйся. И хотя четыре брата Катрионы долж­ным образом радовались тому, как резко улучшился социа­льный статус их овдовевшей сестры, они явно находили м’лорда довольно пугающим приобретением. Роик сожа­лел, что не увидит, как они отреагируют на Тауру.

Он на­чал погружаться в сон, а в это время его мятущиеся мысли представляли ему картину, в которой он каким-то образом заслонял Тауру своим телом от какого-то неопределенного оскорбления. Может, тогда она поймет, что его идиотская оговорка ничего особого не означала…

Он проснулся на закате и отправился совершить вылаз­ку в огромную кухню особняка Форкосиганов, располо­женную внизу. Обычно гениальная повариха м’лорда, ма­тушка Кости, оставляла в холодильнике для обслуживаю­щего персонала всякие вкусные сюрпризы и рада была случаю посплетничать, но этим вечером доедков было мало, а личное внимание и вовсе отсутствовало. Особняк цели­ком погрузился в последние приготовления к завтрашнему великому событию, и матушка Кости, помыкая забегавши­мися поварятами, дала ему ясно понять, что в данный мо­мент любой посетитель ниже графского ранга (или, воз­можно, императорского) сейчас крайне мешает, Роик подзаправился и ретировался.

Хорошо уже и то, что на кухне не пришлось готовить и торжественный обед. М’лорд, граф с графиней и все гости отправились в императорский дворец на бал в честь Зимнепраздника и полуночный костер. Это были главные эле­менты праздника в честь зимнего солнцестояния и при­ближения весны. Когда все гости покинули особняк Фор­косиганов, Роик остался в огромном доме в одиночестве – если не считать доносившегося с кухни шума и беготни прислуги, занятой завершением последних аранжировок и праздничного убранства парадных апартаментов, большой столовой и редко использующейся бальной залы.

И он весьма удивился, когда примерно за час до полу­ночи наружная охрана вызвала его, чтобы он ввел код, от­крывающий парадную дверь. Еще больше он удивился, ког­да у портика остановилась небольшая машина с правитель­ственными опознавательными знаками, а из нее вылезли м’лорд и сержант Таура. Машина уехала, а ее пассажиры вошли в вестибюль, вытряхивая холодный воздух из паль­то, которые они вручили Ройку.

На м’лорде был надет самый сложный коричнево-се­ребряный мундир дома Форкосиганов, положенный наслед­нику графского титула при посещении императора. Наряд завершала пара ладно пошитых высоких сапог до колен. Таура надела облегающее вышитое терракотовое болеро с почти глухим воротом – только у шеи выбивалось немно­го белого кружева. Широкая юбка ансамбля доходила до лодыжек, обтянутых мягкими терракотовыми сапожками. Изящная веточка кремовых орхидей с красно-коричневы­ми крапинками была вплетена ей в уложенные узлом воло­сы. Ройку вдруг захотелось увидеть, как она входит в залу, где идет императорский бал в честь Зимнепраздника, и ус­лышать, что говорят при встрече с ней император с импе­ратрицей.

– Нет, со мной все в порядке, – говорила Таура, обра­щаясь к м’лорду. – Я увидела дворец и бал. Все было очень красиво. Но с меня достаточно. Просто я встала очень рано и, по правде говоря, все еще не совсем привыкла к местно­му времени. Иди и повидайся со своей невестой. Ей все еще нездоровится?

– Хотел бы я знать.

М’лорд поднялся на три ступеньки лестницы и облоко­тился на перила, так чтобы оказаться лицом к лицу с Таурой, которая обеспокоенно за ним наблюдала.

– Она даже на прошлой неделе сомневалась, стоит ли ей идти сегодня вечером на императорский костер, хотя мне казалось, что ей неплохо было бы отвлечься. Когда я разговаривал с ней сегодня вечером, она утверждала, что с ней все в порядке. А ее тетя Элен говорит, что она совер­шенно расклеилась, спряталась у себя в комнате и плачет. Это просто на нее не похоже. Я считал ее такой стойкой! Ох, Бог мой, Таура! Похоже, я так испортил все с этой свадьбой. Я ее торопил, и вот теперь все трещит по швам. Не могу себе представить, насколько сильным должен быть стресс, чтобы ей стало физически нехорошо.

– Притормози-ка, Майлз, черт подери. Послушай. Ты ведь, кажется, говорил, что ее первый брак был ужас­ный, так?