Костяк. Часть Первая. - Александр Алексеев-Торос

забрали груз у мертвого старика и что это старик перехватил груз с парома?

– Ха. Еще недавно некий Нам утверждал, что старик был обычным дикарем! Ты наконец-то усомнился?

– Я прорабатываю все версии. Работа в паре с тобой всегда на меня благотворно влияла.

– Иначе и быть не может. Полтора разума больше, чем половина. А вообще, в ситуации много странностей. Например, браслеты у них молчат. Заблокированы извне. Это мог сделать только рокан. Нужно рискнуть. Вступим в диалог с нашими маленькими сервами и прощупаем.

– Не понимаю тебя. Зачем такой неоправданный риск? Мы могли бы просто забрать груз. Двумя сервами больше, двумя меньше. Какая разница?

– Эти мальчики слишком дорогие игрушки, чтобы бездумно пускать их в расход. Кроме того, мы должны обеспечить доставку груза любой ценой. И пока что эти два серва – вся подмога, на которую мы можем рассчитывать.

– Но почему просто не вызвать «Верных»? Пусть сами закончат дело.

– Ты забыл? Режим молчания никто не отменял. И мне кажется «Верные» сейчас в щекотливом положении. И еще…

– Что?

– Я не уверен, что хочу тащить эту штуку на себе, если придется идти пешком. Хочется пожить подольше.

Нам понимающе кивнул.

– Мне тоже хочется. Подольше.

***

Третий Думузи, носящий имя Хувава, был в ярости. Его «грифоны» допустили массу непростительных ошибок, а ему предстоит за всё это отдуваться. Сейчас он в очередной раз возвращался из командного отсека, после отчёта Этану-Думузи о проделанной работе, и последний разговор, состоявшийся между ними, настроение Хувавы не улучшил. Предмет, бывший главной надеждой братства и самой страшной, оберегаемой тайной, был похищен. Хувава уже бросил на поиски все имеющиеся силы и средства. Весьма кстати ограниченные – в результате боя на взлётной площадке четыре «грифона» были потеряны навсегда, пятеро проходили восстановление, а все паромы в Колонии-2, были повреждены и требовали длительного ремонта (если вообще остался хоть кто-то способный их починить). Кроме того, в момент инцидента саботажниками была деактивирована аппаратура слежения. Значит установить маршрут, по которому направился угнанный паром, можно было, только запросив данные самописцев с постов технического наблюдения. По счастью, согласно поступившим от «дальняков» сведеньям, с нескольких постов действительно наблюдали пролет парома, даже визуально, однако потом след был потерян. Команды сервов, отправленные на поиски, прочесывали леса вдоль предполагаемого маршрута, но пока безрезультатно. Достиг ли паром места назначения, по-прежнему было неизвестно, но само место назначения сомнений теперь не вызывало. И вполне могло статься, что драгоценный груз заперт теперь в недосягаемых кладовых, а Страж надменно посмеивается над глупостью заговорщиков… Хувава как никто другой понимал, что в этом случае все их дальнейшие потуги вырваться – уже слиты в утилизатор!

Этана-Думузи тоже не скрывал опасений. В последнем разговоре ни разу не высказался прямо, однако скрытый смысл таился в каждом переданном слове – если только операция будет провалена, конец всему… Слишком многим они рискнули. Слишком дорого обойдется проигрыш. Измена проникла в самое сердце братства, а предатели не были вовремя разоблачены. И вина в этом лежала в немалой степени именно на Хуваве, Третьем Думузи отвечавшем за безопасность.

Всё так, думал Хувава, но ведь он то, как раз, ответственности за промахи с себя не снимал! Но разве не сам Этана-Думузи подпустил так близко к главным тайнам братства своего друга, умника Энку? Энку, который всегда был слишком послушен ИМ! Не было в Хранителе Инструмента того духа бунтарства, что скреплял как клей братство рокан на этой треклятой планете. Не было, а теперь уже и не будет. Потому что слабодушного предателя переработают в ману, которая займёт свое место среди множества других ман, в гигантском разуме, порабощенном и послушном, где бывший Хранитель Инструмента, задавака Энка, потеряет свою индивидуальность, став частью огромной биологической машины, предназначенной для обработки информации!

Невысокий, но хорошо сложенный рокан, в усиленном боевом коконе, тараном несся по коридору «муравейника». Другие роканы почтительно уходили с его пути. Все знали – время сейчас такое, что с Третьим Думузи лучше не шутить. Если будешь заподозрен в предательстве, недолго и в мане оказаться.

– Ничего! – успокаивал себя Хувава, минуя очередное ответвления коридора-лабиринта. – Не всё еще потеряно! Где-то там, в дебрях лесов рыщет по следу пропавшего груза величайшая надежда их братства, тот, кого Этана-Думузи давно считает мёртвым. Имя его забыто, облик стёрт. Встреть сейчас его Хувава – не узнал бы. Легенда из прошлого – ЭНКИДА, бывший Третий Думузи! Учитель и наставник. И самый великий аферист из всех, какие выходили из чрева АНАТЫ!

***

– Силимма хэмэн!

Сколько раз слышал Шаруп эту фразу-приветствие, никогда не задумываясь над тем, что же именно она означает. Слова и слова. Такие же, как «дождь», «дерево», «птица», «идти», «смеяться». Да мало ли. Слова, вообще нужны сервам только для общения между собой. Ну и с дикарями объясняться. Рокан, тот и так тебя поймёт, хоть все слова шиворот-навыворот произноси, а уж сам «заговорит», так суть его слов у тебя прямо в голове родится, можешь и уши пальцами заткнуть – не поможет. Сначала это странно, когда только «включился», а потом ничего. Привыкаешь. Все, рано или поздно привыкают. А вот на каком языке роканы между собой говорят, да и нужно ли им вообще разговаривать-то, этого никто не знает. Но есть слова в языке сервов, которые роканам особенно нравятся. Все они звучат немного на отличку, не так как остальные и вроде ничего конкретного не обозначают, однако, если подумать, в таких словах есть какая-то сила, особый скрытый смысл. Услышит рокан, как один серв к другому с такими словами обращается, остановится, голову в огромном шлеме в его сторону повернёт и во всём его грозном облике сразу сквозит одобрение! Прямо в воздухе витает!

Вот, «силимма хэмэн», например. Это приветствие такое. Для особенно торжественных случаев. Например, если ты решил первым с роканом заговорить. Формальность конечно, но всё же. Или, когда два серва приятеля ну очень давно не виделись. Или, когда «дальняцкая» разведка с задания вернулась. Или, когда ты в незнакомой обстановке незнакомого серва встречаешь… Сильные это слова. Можно просто сказать – «здравствуй» или «привет». Тоже хорошие слова. А можно – «СИЛИММА ХЭМЭН». И каждый рокан, а уж тем более серв, поймёт, какое ты уважение этим высказал и насколько открыт для общения. Там, где звучит «силимма хэмэн» – нет места дурным намереньям.

Однако, несмотря на успокаивающее приветствие, Шаруп и Адор с трудом сдержали некоторый страх, когда на расстоянии не более тридцати метров от них, возникли, как из-под