Пассажирка с "Титаника" - Наталья Солнцева

– Где это шампанское?

– Дмитрий Сергеич приказал немедленно собрать еду и выпивку и вынести в кухню.

– Дмитрий Сергеич?

– Наш администратор, – пояснил Петр. – Он всеми силами постарается замять скандал. Надеюсь, несчастье с клиентом произошло не по нашей вине. Я не допускаю мысли, что…

– Закуски, вода и спиртное стояли открытые и доступные для любого человека в зале. Кроме того, есть еще обслуга и повар.

– У нас проверенный персонал, – возразил охранник. – В наш клуб берут на работу надежных людей.

– А за посетителей вы можете поручиться?

– Нет, но…

– Где фужеры, из которых пил шампанское пострадавший?

– Вероятно, в мойке. Пустую посуду положено немедленно убирать.

– Ясно. Вы их не нашли.

– Как их найдешь? Другие тоже пили шампанское. Фужеры перемешалась.

Лавров по опыту знал, что подобный опрос – пустое дело. Никто не скажет, с кем Генрих пил, куда он отлучался, кто к нему подходил. Хотя внимание присутствующих и было приковано к Доре и ее жениху, но этот интерес был иного свойства, отнюдь не криминального.

Когда Дора успокоится и придет в себя, можно будет поговорить с ней.

Кто-то коснулся его локтя, и он резко обернулся.

– Ты еще долго? – спросила Катя. Она казалась растерянной и огорченной. – Я хочу домой. Ужасно, что все так закончилось. Неужели Генрих…

– Катя, прости, – спохватился Лавров. – Подожди меня за столиком. Я скоро освобожусь и отвезу тебя.

По залу прокатился шумок, в дверях показалась реанимационная бригада и полицейские, которые приехали почти одновременно. Первыми к телу подпустили врачей. Они осмотрели лежащего Генриха и вынесли неутешительный вердикт:

– Нам тут делать нечего.

По словам медиков, смерть наступила около получаса назад. Никаких видимых повреждений на теле не обнаружено. Похоже на остановку сердца. Точнее покажет вскрытие.

Криминалисты пришли к тому же мнению. Они наскоро расспросили свидетелей и объявили, что до вскрытия никаких заявлений делать не будут.

Медицинская помощь понадобилась Доре и даме бальзаковского возраста, у которой подскочило давление.

Тело Генриха забрали в морг, администратор вздохнул с облегчением, удрученные гости начали разъезжаться.

– Надо взять Дору в твою машину, – сказала Катя, когда Лавров вернулся за столик. – Можно вызвать ей такси, но я бы не оставила ее одну в таком состоянии.

– Как скажешь.

– Бедная! Представляю, каково ей сейчас.

– Ей сделали успокоительный укол. Она в порядке.

– Действие лекарства пройдет, и тогда Дора окажется наедине со своей трагедией. Вместо свадьбы придется устраивать похороны. Может, над ней, правда, тяготеет проклятие?

Роман подумал о Глории, но тут же прогнал от себя коварную мысль. Ему-то какое дело до Доры и смерти ее жениха? Он просто ищет повод встретиться с женщиной, которая к нему безразлична. На что он рассчитывает?

– У тебя же есть знакомая ясновидящая, – вспомнила Катя. – Может, Доре обратиться к ней?

– Зачем?

– У нее умирает уже третий жених! Твоя знакомая умеет… снимать порчу или как там у них это называется?

– Не знаю.

– Но ведь в моем случае она оказалась на высоте.

– Раз на раз не приходится.

– Мы обязаны помочь Доре! – настаивала Катя.

– Она нас ни о чем не просила, – рассердился Лавров.

– Она убита горем…

– Дора сильно любила этого Генриха?

– Она очень хотела выйти замуж.

Во время разговора сыщик продолжал наблюдать за публикой. Сработала привычка бывшего опера держать ситуацию под контролем. Одновременно он перебирал в уме собственные ощущения. Заметил ли он сам что-нибудь подозрительное? Пожалуй, нет. Откуда же у него возникло предчувствие беды?

Может, смерть заранее сообщает о себе тому, кто способен ее услышать?

– Ты думаешь, Генриха убили? – вдруг спросила Катя.

– Скорее всего, у него случился обычный сердечный приступ. Ужасно некстати.

– Как будто приступы случаются кстати!

– Тебе что-нибудь известно о Генрихе, кроме того, что он жених Доры?

– Совсем немного. Его фамилия Семирадский, он предприниматель. Я впервые увидела его сегодня на вечеринке. Дора решила сделать нам сюрприз.

– Ей это удалось.

– Она молчала, чтобы не сглазить предстоящее замужество. Третья попытка! Я имею в виду свадьбу.

– А чем окончились первые две? Тоже смертью претендентов на руку и сердце Доры?

– Я же тебе говорила, что первый жених увлекался альпинизмом и его накрыла лавина. А второй утонул в Красном море.

– Любитель дайвинга?

– Наверное. Я не выясняла подробностей. Теперь вот Генрих.

– Прямо рок какой-то, – усмехнулся Лавров. – От Доры мужикам надо держаться подальше.

– Это не смешно.

– Разве я смеюсь? Должно быть, кто-то против замужества Доры. У нее есть сестры, братья?

– Она одна у родителей.

– Богатая наследница?

– Я чужих денег не считаю, – вздохнула Катя. – Но Дудинские не бедствуют.

– Ну да, на последние гроши таких помолвок не закатывают.

– Ладно, хватит болтать, идем к Доре.

Они нашли безутешную невесту на диване в комнате отдыха. Глаза Доры опухли от слез, макияж потек, нос покраснел, волосы потеряли блеск. Она дремала. Рядом в кресле скучал один из охранников-близнецов с бейджиком «Игорь». Завидев Катю с Лавровым, он оживился.

– Вы доставите ее домой? Сама она не доедет. Нужен сопровождающий.

Дора лежала босая, в мятом платье, весь ее лоск улетучился. На усталом лице виднелись веснушки и красные пятнышки на лбу и щеках.

– Она сможет идти?

– Ей вкатили большую дозу транквилизатора, – сообщил Игорь. – Она засыпает. Если надо, я помогу донести ее до машины.

Дора оставалась безучастной. Она слышала, о чем говорят, но у нее не было сил даже пальцем пошевелить…

* * *

Глория с удовольствием доедала мамины пельмени. Та сидела напротив и делилась последними новостями.

– Помнишь Генриха Семирадского? Вы учились вместе в медицинском.

– Конечно, помню. Он был стоматологом в частной клинике, потом открыл свой кабинет. Мы давно не виделись.

Глория еще не закончила фразу, как перед ней возникло лежащее лицом вниз безжизненное тело мужчины в светлой рубашке и темных брюках. Она поперхнулась, закашлялась и отодвинула тарелку. Аппетит пропал.