Взлеты и падения государств. Силы перемен в посткризисном мире - Ручир Шарма

Замедление роста населения уже повлекло за собой экономические ударные волны внутри общества, влияя на отношения между поколениями, полами, национальностями и даже на конкуренцию человека с машинами. Когда ООН недавно повторила свой прогноз о том, что к 2050 году население Земли приблизится к 10 миллиардам, снова возникла паника в связи с возможной перенаселенностью планеты. Появились неомальтузианцы, которые боятся, что рост народонаселения обгонит рост продовольствия и человечество будет голодать. Есть и неолуддиты, которые опасаются, что изобилие роботов сделает ненужными работающих людей, – угроза особенно страшная в условиях взрывного роста населения. А антииммигрантские силы в Европе и Америке ратуют за строительство пограничных стен для сдерживания растущего натиска тех, кого один из членов британского Кабинета министров назвал “отчаявшимися мигрантами-мародерами”.

При этом упускается из виду, что, хотя десять миллиардов – это и правда уйма народу, для экономики, в том числе для запасов продовольствия, имеет значение замедление темпов роста. Если население стало расти медленнее, это значит, что ослабеет давление на всю производственную цепочку: можно будет изготавливать меньше одежды, домов и еды. Фермам не нужно будет повышать производительность с прежней скоростью, чтобы накормить всех, им нужно будет расширяться только для удовлетворения нужд пожилых людей, которые потребляют до трети меньше калорий, чем молодые. Я не хочу преуменьшать проблему голода в ряде стран, но реальная экономическая причина тут – не рост населения. Для большинства стран основную экономическую угрозу представляет не избыток людей, а недостаток молодежи, и ослабить грядущую опасность нехватки трудовых ресурсов может внедрение роботов. Уходящих на пенсию фермеров могут заменить агроботы.

В мире, где все больше стран будет сталкиваться с нехваткой трудовых ресурсов, на смену текущим разногласиям по поводу “мигрантов-мародеров” (а может, и наряду с ними) придут активные кампании по привлечению или похищению трудовых ресурсов и талантов у других народов. Для стран с быстро стареющим или убывающим населением будет не важно, приедут ли к ним “экономические мигранты” в погоне за своим шансом или “политические беженцы”, спасающиеся от войны или преследований. И те и другие пополнят трудовые ресурсы. Необходимость в привлечении или удержании трудовых ресурсов будет особенно острой в развивающемся мире, где коэффициент фертильности падал быстрее, а продолжительность жизни увеличивалась гораздо быстрее, чем это происходило в прошлом, когда богатые страны, такие как Великобритания и США, были на ранней стадии экономического развития.

Ключевой демографический вопрос для экономических перспектив страны заключается в том, растет ли ее кадровый резерв. Чтобы ответить на этот вопрос, нужно прежде всего посмотреть на прогноз роста трудоспособного населения в ближайшие пять лет, потому что именно работники (в большей степени, чем пенсионеры и учащиеся) способствуют экономическому росту. Вторая часть правила сводится к тому, что надо посмотреть, как страна противостоит замедлению роста населения. Один (довольно сомнительный) путь заключается в агитации женщин за то, чтобы иметь больше детей. Другой – в привлечении взрослых, включая пенсионеров, женщин и экономических мигрантов, в ряды активных трудовых ресурсов. Победят те страны, которым повезло иметь высокий прирост населения трудоспособного возраста или которые сумеют привлечь к труду больше свежих кадров.

Двухпроцентный прирост населения – хороший знак

Чтобы лучше понять, какие ограничения наложит демография на экономику разных стран в ближайшие годы, я изучил демографические закономерности для своего списка послевоенных чудес роста – пятьдесят шесть случаев, когда стране удавалось сохранять по меньшей мере шестипроцентный рост экономики на протяжении не менее десяти лет. Я выяснил, что во время этих периодов подъема средний темп прироста населения трудоспособного возраста составлял 2,7 %. Иными словами, существенная часть роста в этих “чудо-экономиках” была обусловлена все увеличивающимся числом молодых людей, достигающих рабочего возраста. Эта очевидная связь между взрывным ростом населения и экономическим чудом проявилась в десятках случаев: от Бразилии 1960-х и 1970-х до Малайзии с 1960-х по конец 1990-х.

Если говорить о том, как быстро должно расти население трудоспособного возраста для увеличения вероятности экономического подъема, то 2 % дает хороший ориентир. В трех из четырех чудо-экономик население трудоспособного возраста увеличивалось в среднем по крайней мере на 2 % в год в течение всего десятилетнего экономического подъема. Таким образом, маловероятно, что страну ждет десятилетний подъем, если ее население трудоспособного возраста растет медленнее 2 % в год. И разительное отличие современного мира от докризисного заключается в том, что теперь очень мало стран, где население растет так быстро. Относительно недавно, в 1980-е, в семнадцати из двадцати самых крупных развивающихся стран население трудоспособного возраста росло быстрее, чем на 2 % в год. Однако их число неуклонно уменьшалось, и в 2010-е таких стран было всего две: Нигерия и Саудовская Аравия. И темпы продолжают падать. К следующему десятилетию – между 2020-м и 2030-м – в этом списке останется только одна страна: Нигерия. В мире, где будет меньше крупных государств с быстрорастущим населением, экономические чудеса станут редкостью.

Следует признать, конечно, что для экономического подъема не всегда требуется бурный рост населения: в четверти перечисленных выше случаев стране удавалось достичь десятилетнего периода интенсивного экономического роста без двухпроцентного прироста населения. Но чаще всего этому сопутствовали необычные обстоятельства. Некоторые страны, например Чили и Ирландия в 1990-е, уже были в относительно хорошем состоянии, когда определенные сочетания реформ и новых инвестиций повысили производительность, компенсировав медленный рост населения. У других возврат к экономическому благополучию происходил на фоне преобразований, как в Японии, Португалии и Испании в 1960-е или в России через десять лет после развала СССР (тут дополнительный вклад внесли высокие цены на нефть). В наше время подобного подъема ожидать трудно, учитывая падение цен на сырьевые товары и распространение политической нестабильности.

Это не предвещает ничего хорошего развивающемуся миру, где все больше стран ожидает перспектива слабого или даже негативного роста населения. Прогнозируется, что на протяжении 2010-х во всех крупных развивающихся странах, включая Индию, Бразилию, Мексику, Индонезию и Таиланд, рост населения трудоспособного возраста будет не выше 2 %. В трех крупных развивающихся странах – Польше, России и, что особенно важно, в Китае – население трудоспособного возраста уже сокращается. Там рост населения трудоспособного возраста опустился ниже 2 % еще в 2003 году и после этого неуклонно падал, пока в 2015-м впервые не стал отрицательным.

В настоящее время сокращение народонаселения Китая является – наряду с высокой долговой нагрузкой и избыточным инвестированием – одной из основных причин, заставляющих сомневаться, что страна сможет сохранить высокий рост ВВП. С 2010-го крайняя увлеченность кредитами раскрутила долговую нагрузку Китая до примерно 300 % ВВП, и это бурно обсуждается. Инвестиционный бум, легший в основу быстрого роста Китая, постепенно сходит на нет, оставляя по всей стране призрачные города-новостройки. Однако не менее губительны для роста и последствия депопуляционного взрыва.